Консерваторам пришлось согласиться с тем что общество
От консерватизма естественного к сознательному
Консерватизм часто воспринимают только как реакцию, в действительности он глубже и содержательнее
В 1789 году мир резко (и, как выяснилось позже, бесповоротно) стал другим. Локальное национальное событие — Французская революция — обернулось тотальным сигналом к обновлению. Воздушный шар старого сословного порядка взмыл над планетой, поднятый силой вырывающегося из него потока новых политических и социальных идей, устремляясь за исторический горизонт.
«Французская революция представляла собой не что иное, как кульминацию того исторического процесса дробления, который уходил корнями к началам таких доктрин, как номинализм, религиозное инакомыслие, научный рационализм, и в разрушение тех групп, институтов и непреложных истин, которые были основополагающими в Средние века», — констатировал Роберт Нисбет. Однако здравый смысл и привычный порядок не собирались сдаваться без боя. Их ответным шагом стал консерватизм. Как писал британский консерватор лорд Сесиль, естественный консерватизм существовал всегда, но до 1789 года не было ничего «похожего на сознательно разработанное учение консерватизма».
XX век, удушаемый невидимой рукой рынка и опутанный арканами социалистического равенства и братства, влекомый в «светлое будущее» по ухабам войн и революций попеременно то либерализмом, то социализмом, искал покоя и защиты в консервативной идеологии, способной противостоять резким и разрушительным переменам в обществе. Самюэль Хантингтон в статье «Консерватизм как идеология» (1957) большими мазками дал следующую картину: «Консерватизм — это система идей, используемая для защиты любого сложившегося порядка, независимо от места и времени; от любого фундаментального вызова его природе и существованию, независимо от того, из какого лагеря она исходит. Сущностью консерватизма является его страстное утверждение ценности существующих институтов. Это не значит, что консерватизм противостоит всем изменениям. На самом деле, для того чтобы сохранить фундаментальные элементы общества, возможно, придется согласиться на изменения во второстепенных вопросах. Никто не может превозносить консервативную идеологию, если не испытывает глубокой удовлетворенности сложившимся порядком и не готов защищать его от любого серьезного вызова». Автохарактеристика, оказавшаяся крайне удобной для того, чтобы обвинить консерватизм в тех грехах, которых он и не предполагал совершать.
Критик консерватизма
Одним из наиболее настойчивых обвинителей стал блистательный либерал Фридрих Хайек. Он считал, что консерватизм по самой своей природе не в состоянии предложить никакой цели для развития общества, будучи способным лишь противодействовать текущим социальным и экономическим сдвигам, тенденциям, смене идеологий и идеалов. Но поскольку «прогресс не остановить», консерватизму остается только более или менее успешно замедлять нежелательные для него процессы. И, как кажется Хайеку, раз консерватизм не предлагает никакого иного (по отношению к текущему) направления развития, ему вечно суждено «влачиться по пути, навязанному ему извне».
Это — наказание вечного «второго номера». Что довольно оскорбительно для совокупности идей, под знаком которых прошел ХХ век и которые благополучно транслировались в век нынешний. Здесь можно упомянуть хотя бы таких сделавших славу XX веку консервативных авторов, как Лео Штраус, Эрик Фегелин, Майкл Оукшотт, Рассел Керк, Ирвинг Кристол, процитированный выше Самюэль Хантингтон, Роберт Кейган, Фрэнсис Фукуяма, Патрик Бьюкенен, Роджер Скратон и другие; а также влиятельные консервативные движения, охватившие целые поколения мыслителей и политических деятелей, например консервативная революция в Германии или англосаксонский неоконсерватизм.
Но Хайек продолжал атаку, используя эпитеты уже из области эмоций: консерватизм, жалкий и робеющий перед любыми новшествами, безусловно, должен проигрывать в массовом восприятии вечному своему противнику — либерализму, смело и с высоко поднятой головой встречающему свежий ветер перемен. Консерваторы не верят в «спонтанно действующие корректирующие силы, меж тем либерала эта вера заставляет оптимистично принимать перемены, даже если он не знает, каким образом осуществится необходимая коррекция». Консерватор спокоен лишь тогда, когда чувствует, что «за переменами следит и надзирает какая-то высшая мудрая сила, только если он знает, что какая-то властная институция обязана обеспечивать “упорядоченный ход” перемен». То есть консерваторы по определению сторонники сильного государства. А отсюда уже недалеко до «окончательного решения вопроса» с консерватизмом, ведь все мы знаем, во что превратились сильные государства в XX веке — нацизм и тоталитаризм прямые потребители этого устойчивого словосочетания. Еще один грех, приписываемый консерватизму его критиками.
Консервативная позиция, по Хайеку, противоречит также и основным принципам современности — равенству и уникальной ценности всех граждан. Автор полагает, что в любом обществе существуют люди «более высокого разряда, носители унаследованных принципов и ценностей», и именно эту иерархию власть должна защищать. Кроме того, консерваторы, понимая, что источником и причиной любых перемен служат новые идеи, опасаются и вместе с тем ненавидят любые новые идеи, вообще все новое, содержащееся в публичных дискурсах. Консерватизм ретрограден.
Кажется, что подобная критика консерватизма довольно убедительна, что она бьет по его слабым местам, не вызывая при этом ощущения передергиваний и недомолвок в отношении его базовых принципов. Но это мнимая убедительность. Просто в силу того, что критики консерватизма, как правило, сражаются с его подправленным образом. Такого противника, как им кажется, одолеть легче.
А ведь для того, чтобы убедиться в привычном среди критиков излишнем упрощении образа консерватизма, достаточно обратиться хотя бы к разграничению консерватизма и традиционализма, которое предложил еще Карл Мангейм в работе «Консервативная мысль» (1925). Есть консерватизм как способ или стиль мышления, реактивный по отношению к изменяющемуся социальному контексту, а есть традиционализм как непосредственная психологическая реакция на конкретные изменения, происходящие здесь и теперь. Консерватизм основывается на социальной истории, а традиционализм — это непосредственная реакция на нововведение, базирующаяся лишь на ментальных привычках и желании стабильности.
Десять свойств
Что же такое подлинный консерватизм? Леонид Ионин, один из самых ярких российских консервативных мыслителей, предложил десять пунктов, способных дать не только более ясное представление о сущности консерватизма, но и предоставить либеральным критикам более аутентичного соперника, чем тряпичный «собирательный консерватор», сшитый из разрозненных идеологических фрагментов.
Первое и самое главное свойство консерватизма — тезис о связности прошлого и настоящего. И это не то же самое, что боязнь перемен. Сохраняя и воспроизводя опыт прошлого, препятствуя забвению традиций и базовых цивилизационных и культурных навыков, заставляя тем самым «прошлое жить в настоящем, именно консерватизм не дает прерваться нити истории, не дает распасться “связи времен”». Ионин чеканит: «Консерватизм — это блюститель истории». Как говорил один из ключевых представителей немецкого консерватизма Армин Молер, «быть консервативным означает не держаться за вчерашнее, а жить тем, что значимо всегда».
Второе важнейшее свойство консерватизма, по Ионину, — «уважение к тайнам жизни, воплощаемое в признании и поддержке авторитетов, будь это Бог, природа, история или государство. Рационализм — основа и движущая сила прогрессистских и революционных идеологий, как известно, расколдовывает мир, разоблачает авторитеты, не оставляя тайн, обедняя тем самым жизнь, снижая ее духовный и эмоциональный уровень, оставляя человека один на один с равнодушными абстрактными “силами”. Отсюда и возникает затем страсть к тотальной переделке жизни и природы. Консерватизм, наоборот, стремится сохранить нетронутым некое сакральное ядро социальных феноменов».
Третье. Консерватизм утверждает порядок, стабильность, преемственность, авторитет, свободу — именно на основе законности. Делая акцент на «доверии к социальной жизни», консерватизм превозносит лояльность и гражданскую ответственность.
Четвертое. Консерватизм, действительно являясь противником универсальных идей, претендующих на легкое объяснение и безболезненное излечение любых общественных недугов, изначально обращен к ценностям особенного, индивидуального, уникального «как в конкретном человеке, так и в “исторических индивидуумах” — странах и культурах, цивилизациях, региональных единствах. Современные идеологии и современная жизнь (имеется в виду XX век. — «Эксперт») как никогда сильно демонстрируют стремление к нивелированию человеческих личностей и сглаживанию культурных различий во всех местах земного шара. Виной тому и тоталитарные идеологии с их всеобщей уравниловкой, и либеральный прогрессизм, породивший “формальную” демократию и массовую культуру. Впрочем, омассовление — характерный современный феномен, имеющий сверхидеологическую природу, и сознательно противостоит ему, пожалуй, только консерватизм. Консерватизм — защитник индивидуальности».
Пятое. Общество для консерватора — это не искусственный механический агрегат и не случайное в силу рождения или миграционных склонностей скопление индивидов, «эгоизмы которых взаимно уравновешивают друг друга, а органическая целостность с известной соразмерностью членов, управляемая и регулируемая государством. Последнее воплощает в себе общество и выражает интересы всех его групп и слоев и всех его граждан». Государство предоставляет индивиду «свободу, оно же ее ограничивает. Оно предоставляет и организует право собственности. Собственность — функция свободы, а не свобода — функция собственности, как считают либералы. Поэтому государство считается источником гражданского общества».
Шестое. Консерватизм — положительная идеология. Любые прогрессистские идеологии основаны на том, что новое лучше старого, а значит, старое должно быть отринуто или уничтожено. «Консерватизм, — отмечает Леонид Ионин, — побуждает не поддаваться этой прогрессистской иллюзии. Часто говорят и пишут, что консерватор — это защитник старого. И этого оказывается достаточно, чтобы осудить консерватора и отбросить его аргументы. По какой-то нелепой аберрации сознания считается, что новое как таковое именно потому, что оно новое, лучше и ценнее старого. Это относительно недавнее приобретение человеческой психологии, связанное с современным массовым производством вещей, которые штампуются на конвейере, будучи абсолютно идентичны одна другой. О новой вещи можно заранее сказать, что она лучше старой только в том случае, если это абсолютно одинаковые вещи. Если же это разные вещи, то судить о них следует качественно, а не по формальному критерию времени. Другими словами, само собой разумеющееся преимущество нового перед старым — это современный предрассудок. Старое может быть лучше нового. Так вот, консерватизм ориентирован не на отрицание прошлого, а на сохранение. Это не предполагает также отрицания нового, а предполагает скорее утверждение вечного».
Седьмое. Консерватизм не пассивен, но активен. Чтобы сохранить что-либо ценное и проверенное временем, необходимы действия. Эти действия (нововведения и реформы) должны блокировать и мешать развитию опасных для всего общества социальных сломов и резких революционных трансформаций. Пассивность общества и государственной власти, наоборот, приводит к революциям.
Восьмое. Консерваторы — защитники права. Они противники, пишет Ионин, «как диктатуры сверху, так и диктатуры снизу — диктатуры массы. В этом смысле консерватор политически всегда в центре».
Девятое. Консерватизм — поборник справедливости. В современном обществе социальная справедливость существует и реализуется в регулирующей и распределяющей функции государства, которому способствуют все слои и группы общества. Ионин предлагает называть это «социальным консерватизмом».
Десятое. Консерватизм всегда современен, поскольку всякий раз он порожден актуальной общественной ситуацией. И консерватизм — надпартиен. То, что вменяют ему в вину, на самом деле является его тактикой успеха. В качестве политической идеологии консерватизм может проявляться в деятельности различных партий. Он гибок. Для него важнее принятие той или иной партией консервативных решений, чем безусловная идентификация с той партией, что назовет себя консервативной.
Либерализм и консерватизм в XIX веке
Урок 11. Всеобщая история 8 класс ФГОС
В данный момент вы не можете посмотреть или раздать видеоурок ученикам
Чтобы получить доступ к этому и другим видеоурокам комплекта, вам нужно добавить его в личный кабинет, приобрев в каталоге.
Получите невероятные возможности
Конспект урока «Либерализм и консерватизм в XIX веке»
Французский мыслитель Жан-Жак Руссо̀ утверждал, что «человеческий разум способен сам найти ответ на любые вопросы».
Он хотел сказать, что рано или поздно люди находят решение даже самых сложных задач.
Доказательством этих слов стали события XIX столетия.
Философов XIX века, как и мыслителей прежних времён, волновали извечные вопросы. По каким законам развивается общество? Что лучше – реформа или революция? В каком направлении движется история?
Но вместе с индустриализацией в обществе появились новые проблемы. Какими должны быть отношения между государством и личностью? Между личностью и церковью? Как должны взаимодействовать классы буржуазии и наёмных рабочих? Каким должно быть отношение к собственности? И иные.
Ни просветители XVIII столетия, ни революции в Америке и Европе не могли объяснить, как их решать.
Мыслителям XIX столетия пришлось искать ответы на эти вопросы самостоятельно.
Эти поиски привели к тому, что в XIX веке оформились три основных общественно-политических учения: либерализм, консерватизм, социализм.
Представители каждого из них имели свои взгляды на устройство общества и государства.
Сегодня мы подробно рассмотрим два первых направления – либерализм и консерватизм.
Вопросы занятия будут следующими:
Развитие либерального учения в XIX веке.
Консерватизм в XIX столетии.
Вам уже известно, что основные идеи либерализма оформились ещё в эпоху Просвещения.
Вспомните, что писали в своих трудах Шарль Луи Монтескьё, Вольтер, Жан-Жак Руссо, Бенджамин Франклин.
В XIX веке идеи прежних мыслителей получили дальнейшее развитие.
При этом как в теории, так и в практической деятельности части политиков.
Право человека на жизнь.
На равенство перед законом.
На участие в решении государственных дел.
Но, считая главной ценностью свободу от внешнего принуждения, либералы столкнулись с вопросом: где границы индивидуальной свободы?
Без определения этих границ в обществе мог начаться хаос. Ведь не было оговорено, что можно, а что нет.
Представьте, что существует некая страна, где нет законов, вообще никаких. И действия людей ограничены только их моральными принципами.
Как вы считаете, возможно было бы жить обыкновенному человеку в таких условиях? Возможно, но скорее только выживать.
Ответ на вопрос о границах свободы был заложен ещё в «Декларации прав человека и гражданина», принятой во Франции в 1789 году.
Главный принцип этого документа – разрешено всё, что не запрещено законом.
Но при этом либералы считали, что свободным может быть только тот, кто несёт ответственность за свои решения.
Прежде всего такими людьми признавались собственники, образованные люди. Эти идеи получили развитие уже в Конституции США. Она была принята в 1787 году.
Либералы как в XVIII, так и XIX столетии выступали за преобразования. Но они отвергали революции, считая самым верным путь реформ.
Либералы требовали ограничить деятельность государства законом.
Провозглашали принцип разделения трёх ветвей власти.
Вспомните, эта теория была предложена ещё Джоном Локком.
Законченный вид она приобрела благодаря трудам Монтескьё.
Согласно этому принципу, вся государственная власть должна быть разделена между независимыми друг от друга законодательной, исполнительной, судебной ветвями власти.
В решении социальных вопросов сторонники либерализма отстаивали свободу личности.
Они утверждали, что каждый сам несёт ответственность за собственное благосостояние.
Также либералы выступали за невмешательство государства в экономику.
Они предлагали довериться «невидимой руке» рынка.
Согласно учению Адама Смита и иных видных экономистов, для этого было нужно: запретить государству ограничивать обмен товарами. Создать условия для свободной конкуренции между предпринимателями.
Тогда образуется свободный рынок. На нём, в ходе конкуренции, «выживут» самые полезные для нации отрасли, ненужные будут отсеяны.
В таких условиях от государства требовалась только одно – быть «ночным сторожем» – охранять собственность.
Этим обеспечивалась свобода частного предпринимательства.
Приведём такой пример. В стране, где существует полностью свободный рынок есть три частных завода. Все они производят керосиновые лампы. Их стоимость примерно одинаковая.
Но тут падает цена на керосин. Вместе с этим возрастает спрос на лампы. Первый завод ничего не делает и продолжает продавать свои изделия по той же цене.
Второй – снижает цены на свою продукцию.
Третий – вкладывает деньги в замену оборудования. Это позволяет выпускать вместо одной керосиновой лампы – две. При этом по более низкой цене, чем у первого и второго завода.
В итоге через какое-то время первый и второй завод разоряются.
На рынке остаётся только третий. Его керосиновые лампы надёжные и дешёвые. Казалось бы, все довольны.
Но у этого случая есть и обратная сторона. Люди, трудившиеся на разорившихся заводах, остались без работы.
Государство им не помогает, это не его дело. Ведь каждый заботится сам о себе.
Выходило, что либералы, боровшиеся за свободу и равенство, не обращали внимания на большинство населения. Ведь лишиться работы мог каждый.
Чтобы сохранить влияние в обществе было необходимо учитывать интересы наёмных работников.
Поэтому в последней трети XIX века появляется так называемый «новый либерализм».
Его сторонники отклонили идею о том, что государство должно быть только «ночным сторожем».
Ярким представителем этого течения являлся английский философ Томас Грин. Он призывал государство обеспечить всем гражданам равные возможности.
Новые либералы заявили о том, что государство обязано проводить социальные реформы. В первую очередь защитить самую бедную часть населения, чтобы предотвратить революции. Уничтожить вражду между классами. Добиваться установления всеобщего благосостояния.
Новые либералы сильно отличались от своих «коллег» середины XIX века. Ведь они признавали за правительством и партиями право регулировать противоречия в обществе.
В XIX столетии либеральные идеи получили широкое распространение в обществе.
Либерализм стал идеологией ряда политических партий.
К примеру английские виги в 1859 году стали называть себя Либеральной партией.
Тем не менее, более влиятельной идеологией XIX века был консерватизм. Это учение возникло ещё в XVIII веке.
Его приверженцы выступали за сохранения старого порядка и традиционных ценностей.
Но, на удивление, почти всё социальное законодательство XIX столетия (подробнее к этой теме мы вернёмся в следующих урока) было принято с подачи консерваторов.
Как связать этот шаг с идеологией консерватизма?
Дело в том, что консерватизм стал усиливать свои позиции в обществе из-за роста популярности либеральных идей.
Кроме того, первая половина XIX века – это время новых европейских революций.
Угроза потери влияния подталкивала консерваторов к реформам.
Рассмотрим такой случай.
В 1848 году, недовольные французы, требуя гражданских прав и свобод, свергли своего короля Луи-Филиппа I.
События во Франции стали искрой, из-за которой разгорелся пожар европейских революций 1848–1849 годов.
Но некоторым странам удалось избежать потрясений. В частности, Великобритании, где правительство ещё ранее пошло на уступки населению.
Консерваторы выступали за сохранение ценностей традиционного общества: монархии, религии, национальной культуры, семьи, правопорядка.
В отличие от либералов они изначально признавали за государством право на сильную власть, подчиняющую себе человека.
Право государства вмешиваться в экономику, если это необходимо. Но без покушения на частную собственность.
После революций консерваторы признали возможность проведения «охранительных» социальных реформ.
Такие реформы в первую очередь были направлены на сохранение устоявшихся порядков.
Приверженцы консервативных идей не верили в то, что социальное равенство людей возможно. Выступали за сохранение классовых и сословных различий.
Размышляя о свободе личности, они указывали, что свобода человека выражается в возможности соблюдения традиций.
Один из идеологов консерватизма англичанин Эдмунд Бёрк говорил: «Все люди имеют равные права, но не одни и те же блага». Эту фразу можно считать девизом консерваторов.
Но в XIX веке шёл переход от традиционного общества к индустриальному. В последней трети столетия популярность нового либерализма поставила консерваторов перед фактом: или потерять голоса избирателей или признать, что нужны не только «охранительные» реформы.
В итоге им пришлось согласиться с тем, что общество должно стать более демократическим. Что требуется расширить избирательные права населения.
Что государство не должно постоянно вмешиваться в развитие экономики.
Консерваторы нашли компромисс. Они взяли на вооружение часть идей либералов. Но при этом не отказались от идеи сохранения традиционных ценностей.
Примером того, как изменились взгляды консерваторов по отношению к реформам, может служить деятельность Бенджамина Дизраэли – премьер-министра Великобритании.
Сначала он выступал против реформ. Но увидев то, насколько был популярен в народе его предшественник-либерал, изменил своё мнение.
Став премьер-министром Дизраэли провёл ряд социальных реформ. В первую очередь улучшил положение рабочих Англии.
Таким образом оформились в XIX столетии оформились общественно-политические учения либерализма и консерватизма.
Первоначально либералы признавали за государством роль «ночного сторожа». Выступали против всякого вмешательства государства в экономику.
В последней трети XIX века, с появлением нового либерализма, – признали за государством это право.
Консерваторы изначально признавали право государства вмешиваться в экономику. Но без покушения на частную собственность.
В решении социальных вопросов либералы пользовались принципом «каждый сам несёт ответственность за собственное благосостояние».
Позже – стали допускать вмешательство государства в решение социальных проблем.
Консерваторы всегда выступали за сохранение ценностей традиционного общества. Не верили в социальное равенство.
Тем не менее, со временем согласились с необходимостью социальных реформ.
Пределы личной свободы либералы видели там, где начиналась свобода другого человека. Согласно их точке зрения, государство не имеет права посягать на личные свободы гражданина.
Консерваторы признавали за государством право на сильную власть. Считали, что оно в праве подчинить себе человека.