Контейнирование эмоций что это у взрослых

Контейнирование эмоций

Контейнирование — это внутренняя способность выдерживать сильные эмоции — свои и чужие. И так как все мы родом из детства, то и эта способность формируется в детстве в период, когда контейнером для ребёнка является мама.

Маленький ребёнок ещё не может сам справиться со своими сильными эмоциональными переживаниями: гнев, разочарование, обида, отчаяние. Как часто мы ждём, что ребёнок будет способен контролировать свои переживания сам. Будет сам регулировать их. Управлять ими. Некоторые папы или бабушки ожидают этого даже от младенца: «Не бери его на руки! Своим плачем он манипулирует тобой! Пусть знает, что своего он этим не добьётся! Пусть привыкает справляться сам».

Пусть справляется сам? Это нереально. В силу возраста, развития нервной системы и эмоциональной сферы у ребёнка нет возможности справиться с переживаниями самостоятельно. Они его переполняют, как будто его психики не хватает, чтобы всё это разместить в себе и переварить. Не помещаются в нём все эмоции! Так и вылезают в виде разного поведения: крика и плача, топания ногами, протеста, истерики.

Способность переживать свои сильные чувства, откладывать реализацию своих желаний развивается постепенно. Поэтому важно, чтобы у ребёнка был такой взрослый, который может взять на себя роль контейнера для размещения детских переживаний.

А теперь перейдём к практической части. Как взсрослый может помочь ребёнку?

Приведу пример. Мама сидит на площадке, к ней подбегает трёхлетний ребёнок в слезах: «Он отнял мою игрушку».

Ответ мамы: «Ты очень огорчён и рассержен на него».

Задача взрослого — возвращать ему в беседе то, что он вам поведал, при этом обозначив его чувство, как бы давая «имя» его переживанию. Во всех случаях, когда ребёнок расстроен, обижен, потерпел неудачу, когда ему больно, стыдно, страшно, когда с ним обошлись грубо или несправедливо, и даже когда он очень устал, первое, что нужно сделать, — это дать ему понять, что вы знаете о переживании (или состоянии) ребёнка, «слышите» его.

А для этого нужно, чтобы взрослый сам умел справляться, в первую очередь, со своими эмоциями! Иначе, как он может дать ребёнку то, чего нет у него самого?

Что же делать взрослому, когда его собственный «контейнер» переполнен негативными эмоциями. Как от них почиститься, а не слить на родных и близких?

Для начала необходимо:

Источник

Как работает контейнирование эмоций и что не так с этим приемом? Редакция The Village вместе с экспертами отвечает на актуальные вопросы, которые волнуют современных родителей

Термин «контейнирование» известен в России благодаря психологам — популяризаторам теории привязанности. Когда ребенок не может справиться со своими эмоциями, родитель должен помочь ему их пережить: успокоить, выслушать и объяснить, что это за чувства. Этот прием используют родители, для которых в отношениях с ребенком важна эмпатия и сонастроенность. Против него — те, кто опасается вырастить неженку. Психолог Сергей Кистенев рассказал The Village о том, на что родители обычно не обращают внимания.

врач-психиатр, поведенческий психотерапевт

Контейнирование эмоций — это просто очередной тренд. Его бэкграунд здоровый и хороший, но это не открытие: просто, как всегда бывает с новыми теориями, произошел перекос и гипертрофия. По сути, контейнирование — это вбирание эмоций ребенка и помощь в их переживании, не более того. И родители, которые сознательно подходили к воспитанию детей, так всегда и делали: жалели ребенка и были с ним рядом, когда ему трудно.

Как контейнировать эмоции правильно?

О необходимости контейнирования много говорит теория привязанности: этот прием нужен, чтобы мать лучше чувствовала ребенка. Контейнирование — хорошая штука, но ровно до того момента, пока не переходит в абсурд. Часто разными теориями воспитания увлекаются тревожные родители, которые пытаются найти в книгах некую безопасность и подтверждение своей позиции: да, я хорошая мама и правильно воспитываю ребенка. Тревожный родитель читает про контейнирование: если ребенок плачет, надо вобрать его эмоции — и начинает использовать этот прием и когда нужно, и когда не нужно. Следуя теории привязанности, многие люди не совсем понимают, когда надо переставать контейнировать и как научить ребенка переживать эмоции. Бесспорно, мать учит многому. Но маленький ребенок — не только часть матери, он еще и часть самого себя. Однажды наступает момент, когда он должен учиться переживать эмоции сам.

Зачем учить ребенка ответственности?

Контейнирование должно быть не просто актом передачи эмоций от одного человека другому, оно должно в конечном итоге приводить к какому-то действию. Принять эмоции — это только первый шаг. Второй, необходимый, который многие не делают, — научить ответственности. С трех-пяти лет ребенок социализируется среди детей и должен понимать, что его могут обидеть и поступить с ним несправедливо. Он должен учиться переживать свои сильные эмоции и нести ответственность за свои действия, а также понимать, что его эмоции зависят только от него, а не от успокаивающих объятий с мамой, в которых все плохое исчезает.

Нужно дать ребенку возможность самому пережить эмоции, объяснить, что они уместны и нормальны. Когда ситуация уже эмоционально пережита, ребенок с помощью родителя способен более взвешенно подойти к ее решению: «Мы немножко погрустили, а теперь давай думать, как мы будем с этим разбираться. Что тебе нужно делать, чтобы больше не допустить такую ситуацию или исправить случившееся?» Маленькому ребенку родитель должен предложить варианты действий: он сам выберет подходящий, исходя из своего темперамента или по другим причинам. Более старшему ребенку важно разобраться с проблемами самому — чтобы сделанный выбор обязательно переходил в действие.

Что произойдет, если этого не сделать?

Если первый этап, контейнирование, есть, а второго, решения проблемы, нет, ребенок не становится сознательным и ответственным. В этом случае велика вероятность того, что в будущем он продолжит жаловаться и искать себе контейнер, а не постарается взять себя в руки и решить проблему самостоятельно. У человека просто не будет этого навыка. Рассказать о своей проблеме другому — нормально, это способ ее пережить. Но взрослый человек отличается от инфантильного тем, что он не ищет контейнер для своих эмоций в других людях, он понимает свою ответственность и способен выбрать, как будет реагировать на проблему.

Полезно ли контейнирование взрослым?

Контейнирование применяется не только в воспитании детей, оно вообще часто встречается во взаимодействии людей, и это не всегда хорошо. Чаще всего контейнерами становятся люди, которые этого не хотят: их просто поймали и слили эмоции. Контейнирование у взрослых должно быть приемлемо для обоих участников. Один человек не должен всю жизнь работать контейнером, потому что в конечном итоге он превращается в мусорный контейнер. Если кому-то нужна ваша помощь и вы хотите помочь, это неплохо. Но если вы видите, что поток жалоб продолжается, а человек не намерен искать решения, нужно это пресекать. Главный способ справиться — предлагать свою помощь, только когда о ней просят, и ограничивать время: «Я готов слушать пять минут, но потом, к сожалению, у меня дела».

Что, если не использовать этот прием вообще?

Если эмоции ребенка не контейнировать, ничего особенного не случится. Он в любом случае научится управлять своими эмоциями, возможно, просто чуть позже, возможно, немного неправильно. Но контейнирование — не рецепт от бед. Любой родитель может иногда запутаться, ошибиться и сказать «ты испугался», хотя на самом деле ребенок разозлился. Дети пойдут в садик или другие детские коллективы, там будут и обиды, и страхи, и дети сами научатся их переживать — потому что они растут. Жалеть, поддерживать и любить ребенка можно без очень умных и сложных слов — этого вполне достаточно.

Источник

Контейнирование эмоций

Что такое контейнирование в психотерапии?

Контейнирование — это способность выдерживать сильные эмоции и чувства.

В психотерапии контейнирование работает таким образом:

Клиента переполняют различные эмоции и чувства, такие как злость, страх, паника, чувство вины. Психотерапевт принимает все эти эмоции, трансформирует их более понятные и возвращает их клиенту.

При этом сам психотерапевт не разрушается под натиском этих эмоций, он транслирует клиенту уверенность в том, что все его чувства естественны и нормальны.

Психотерапевт выступает в роли контейнера.

Процесс контейнирования эмоций в психотерапии наглядно показан на данной картинке:

Прекрасно показан процесс, как психолог помогает клиенту подпитываться своими же собственными бурными чувствами. Психолог сконтейнировал чувства клиента и отдал их в трансформированном виде. И теперь в этом виде эти чувства являются «лечебными», ресурсными, наполняющими.

Контейнирование — навык из детства

Способность не разрушаться от собственных эмоций тренируется у малыша с помощью родителей.

Если ребенок пришел в эмоциональное возбуждение, то значимый взрослый объясняет ему, что происходит с ним, успокаивая малыша.

Главная задача мамы: показать ребенку те чувства, которые он переживает. Показать в объективной и безопасной форме. Быть контейнером для малыша.

Представим ситуацию, когда малыш упал и разбил коленку. В идеальном варианте мама скажет: «Тебе больно. Ты расстроился, что так быстро бежал и упал. Скоро пройдет, давай подуем на коленку».

В не идеальном варианте мама скажет: «Я же тебе говорила, что не стоит бегать! Это потому что ты меня не слушаешься!». В этом случае мама неосознанно транслирует своему ребенку, что выражать свои чувства опасно! Мама их не принимает, а заставляет чувствовать вину за их выражение.

Или: «Вот какая дорога не хорошая! Неровная и с ямами. Заставила нашего малыша плакать, давай ее ударим, вот она какая плохая!». Тут мама неосознанно показывает ребенку способ, чтобы успокоиться, надо сразу найти виноватого. Если у тебя сложно переносимые чувства, то, значит, кто-то виноват.

Или: «Ты чего плачешь? Мальчики не плачут! Ерунда какая, просто царапина, а ты ревешь!»

Последние 3 высказывания мамы не учат ребенка разобраться со своими чувствами. Они, скорее всего, подавляются, остаются не замеченными. Здесь мама не являлась тем спасительным контейнером, который нужен малышу.

Когда такой ребенок вырастет, у него могут быть проблемы с самоконтейнированием, т.е. самостоятельным контейнированием своих чувств.

Ему будет сложно выдерживать бурные, сложные, болезненные чувства. Он по привычке будет их подавлять, пугаться их, испытывать вину.

Также, задача мамы быть «устойчивым» контейнером:

Случай, когда дочка рассказывает маме о потерянных ключах, а мама впадает в ужас, представляя, как грабители попадают в дом. И мама сама рассыпалась в своих страхах, не говоря уже о том, что должна была сама выступить в роли контейнера для дочки.

Научиться самоконтейнированию

Хорошая новость: можно научиться самому создавать для себя контейнер!

Для этого можно попробовать использовать родителей, друзей, если уверены, что они смогут выдержать ваши чувства.

Но самый надежный способ — пойти в психотерапию.

Через отношения с психотерапевтом клиент учится контейнировать собственные переживания.

В будущем он приобретет способность выполнять функцию контейнирования самостоятельно.

В начале терапии клиент приходит совершенно дезориентированным в своих чувствах и эмоциях. Он считает их разрушающими, сложно переживаемыми, нередко испытывает чувство вины за данные эмоции.

В процессе терапии клиент учится самостоятельно распознавать свои чувства, принимать их и, самое главное — выдерживать их.

Источник

Эмоции в коробочку: что такое контейнирование и как оно работает

Подавление, контролирование эмоций — то, чему уделяет много времени каждый из нас в течении всей жизни. Выдерживание различных видов психической энергии, например, напряжения или других инстинктивных импульсов, помогает людям справляться с трудностями и совершать рабочие или бытовые задачи. Сегодня особенно активно используется термин «контейнирование», который чаще употребляют в рамках отношений матери и ребенка для того, чтобы последний мог правильно переживать всплеск эмоций. Что означает этот метод и правильно ли к нему прибегать?

Контейнер матери

В психоанализе термин используется для описания модели отношений между людьми, например, между родителем и ребенком, пациентом и психоаналитиком. Впервые метод отношений «контейнер-контейнируемое» ввел Уилфред Рупрехт Бион. Под методом он понимал представление о том, что грудничок, который не может контролировать эмоции, то есть контейнируемое, перекладывает их в надежный контейнер — мать. Она вбирает их и придает более осмысленное содержание, после чего «возвращает» ребенку. Этот процесс «программирует» и устанавливает конкретную динамику отношений и предопределяет их будущее. Если психологический контейнер матери изначально предрасположен к терпимости и обработке эмоций, то эффект будет положительным. В том случае, если мама не готова, то может возникнуть серьезное препятствие к здоровому формированию психики ребенка. Негативное и нетерпимое отношение, например, к плачу, создает невидимую, но значительную дистанцию.

Контейнирование — осознанный прием, однако его формирование происходит неосознанно. Это способность маленького человека защитить себя от ран собственных переживаний. В раннем детстве ребенок организовывает собственную систему регуляции с помощью общения с родителями, которые не только всегда находятся рядом, но и умеют успокоить и помогут справиться со страхом и переживаниями. Мама обнимает, укачивает, чем дает ребенку ощущение сильной опоры. Так, контейнирование эмоций — это не просто мода среди молодых родителей, фундамент и подтекст метода — формирование здоровой психики. Появлению контейнирования в России родители обязаны психологам, целью которых была популяризация теории привязанности. Согласно ей, прием действительно необходим для того, чтобы мама чувствовала ребенка, его состояние на психоэмоциональном уровне. Однако иногда метод переходит все границы и превращается в абсурд, именно из-за этого возникает предубеждение со стороны общества, согласно которому родители, использующие схему, способствуют формированию слабости и неподготовленности к взрослой жизни.

Медленно, но верно

Процесс контейнирования можно разделить на несколько этапов, которые следуют друг за другом. В первую очередь начинается формирование устойчивости и присоединения. Так, ребенок осознанно или нет обращается к матери, чтобы разделить свою боль и негатив. Во время первого шага, взрослый должен сам быть в устойчивом состоянии. Далее следует прояснение ситуации, когда ребенок разными способами доносит информацию о том, что именно произошло и почему он так расстроен или обеспокоен. Тут важно быть внимательным и сосредоточенным не на том, что стало причиной беспокойства, а на переживаемых и демонстрируемых эмоциях. После того, как эмоция была установлена, наступает понимание со стороны родителей, которое необходимо проявить так, чтобы ребенок ощутил отдачу. Успешное прохождение этапа приведет к тому, что ребенок начинает постепенно успокаиваться.

Планирование — то, что формирует дальнейшие действия со стороны взрослых. В первую очередь необходимо обдумать, как разрешить данную ситуацию, потом, принять решение, как вести себя в следующий раз. Самое главное — учитывать язык или манеру преподнесения информации, чтобы малыш понял ее и наполнился силами, которые помогут пережить невзгоды, а не возложить это на маму или папу. Однако порой последним этапом пренебрегают, поэтому здесь мы сталкиваемся с проблемой, которая часто возникает в семьях — отсутствие ответственности.

Мир тревожных родителей и ответственность

Повышенная тревога за состояние своего ребенка — частое явление в родительской среде. Такие матери ищут всевозможные способы, чтобы не только укрепить связь, но и обезопасить малыша от негативных факторов, которые могут отразиться на здоровье. Контейнирование — отличный метод, главное использовать его с умом, поскольку ребенок — отдельная личность, которая требует самостоятельного развития. Поэтому необходимо учитывать тот момент, когда отдавать свои переживания больше не понадобится, тогда он должен самостоятельно справляться со своими эмоциями.

Так, следом за «хранением» эмоций своих детей идет шаг развития навыков ответственности, до которого родители, предрасположенные к проявлению гиперопеки, не доходят. Дело в том, что самостоятельность и ответственность за собственные эмоции — важный навык. Многие думают, что этот навык следует «взращивать» ближе к подростковому возрасту, однако в реальности, ребенок начинает этап социализации с 4-5 лет. С тех пор он должен самостоятельно переживать эмоции и обрабатывать их, теперь любые проявления зависят исключительно от него самого, а не от мамы или папы, объятий которых достаточно, чтобы весь негатив ушел.

Если исключить возможность переживания стрессовых ситуаций, понимание того, что все это вполне нормально и в будущем жизнь может преподнести множество испытаний прервет естественное формирование психики и эмоционального фона. В тот момент, когда ситуация и эмоция уже были пережиты самостоятельно, ребенок может прийти к родителю для того, чтобы совместно оценить ситуацию или решить ее.

Когда нет предпосылок к формированию ответственности, ребенок не сможет стать сознательным, отвечать за проявление эмоций, в будущем и на протяжении всей жизни он станет искать контейнер в лице родителей, жены, мужа или друзей. На самом деле, контейнирование не может быть волшебной таблеткой от всех проблем, а его использование не является чем-то обязательным. Человек так или иначе научится взаимодействовать с эмоциями и чувствами. Однако этот метод хорош для укрепления отношений и может стать важным элементом воспитания в том случае, если прибегать к нему грамотно.

Источник

КОНТЕЙНИРУЙ ЭТО

Чувства имеют значение. Быть живым – значит быть чувствующим. Думать о жизни – значит существовать, сводить своё бытие к позиции отстранённого наблюдателя. Чувства расцвечивают наше существование, делают его полноценным и глубоким, принося с собой опыт, на котором мы можем строить качественно другие отношения с собой и с миром. Они указывают нам на верный выбор, служа своеобразными фонарями на нашем тёмном и довольно запутанном жизненном пути

Чувства делают нас лучше

Рене Декарт с его «Я мыслю – следовательно, я существую» задал всему человечеству критерий существования. Академичный Зигмунд Фрейд много позже уточнил, что кроме осознанного мыслительного процесса есть бессознательное, в котором содержатся стремления и инстинкты. А Фридрих Перлз, проживший яркую и наполненную событиями жизнь, рассказал своим современникам о том, что ориентиром для жизненных решений и выбора пути вполне могут (и должны) быть простые человеческие переживания.

Чувства имеют значение. Быть живым – значит быть чувствующим. Думать о жизни – значит существовать, сводить своё бытие к позиции отстранённого наблюдателя. Чувства расцвечивают наше существование, делают его полноценным и глубоким, принося с собой опыт, на котором мы можем строить качественно другие отношения с собой и с миром. Они указывают нам на верный выбор, служа своеобразными фонарями на нашем тёмном и довольно запутанном жизненном пути.

И именно с чувствами у современного среднестатистического невротика совсем беда. Большая часть их сдерживается и в контакт не попадает: мы не любим, не радуемся, не плачем при других, не выражаем своих зависти или досады на то, что у нас что-то не получилось.

Мы держим лицо – безэмоциональное, мёртвое, которое кажется нам спокойным и полным достоинства. Мы ведём себя прилично, чтобы другие ничего о нас не подумали. Внутри мы тоже замираем, делим переживания на «плохие» и «хорошие», первые подавляем, вторыми гордимся. На этом месте сломано немало терапевтических копий, процессы описаны, выходы понятны.

А вот другая часть чувств, напротив, переживается интенсивно, экстремально, не очень соответствуя реальности и разрушая и своего носителя, и его окружение. Мы стыдимся так, что начинаем избегать мест и объектов, с которыми это переживание связано. Мы попадаем в ярость и начинаем внезапно и необоснованно воевать с теми, с кем раньше были тихими и покладистыми. Мы испытываем генерализованную, расползающуюся тревогу, от которой не можем спать и с которой не можем жить.

Для непроявленных чувств нужны навыки «слышать себя» и «проявлять себя». А вот для разного рода генерализованных эмоций нужен навык, который называется «контейнирование».

Генерализованное чувство – это переживание, которое не имеет границ. Вместо того, чтобы быть удержано и прожито в контексте и к объекту, которые вызвали это переживание, оно расползается на другие стороны жизни и на других людей, вызывая устойчивую и сильную реакцию, которую сложно остановить. Такие чувства мешают нам быть адекватными, лишают возможности свободного выбора и попросту истощают, поскольку требуют много энергии и принимают характер аффекта.

Это происходит примерно таким образом: представьте себе, что вы ребёнок, который вернулся из детского сада расстроенный потому, что другой ребенок не принял вашу дружбу и предпочёл вашему обществу кого-то ещё. В такой ситуации вы испытываете генерализованные чувства – обиду, гнев, грусть, подозрения, что с вами что-то не так, желание мести. Вы не знаете, как называется то, что с вами происходит, и уж точно не знаете, что со всем этим делать.

В русской традиции родитель, конечно, говорит что-то вроде «Сам виноват, злиться не хорошо, на обиженных воду возят». Но так как мы пытаемся рассмотреть здоровый вариант, давайте попробуем представить себе здоровое родительское послание в такой ситуации. Оно будет примерно таким:

«Я вижу, что ты расстроен. Расскажи мне, что случилось, и я постараюсь тебе помочь, у меня есть для этого время. Да, то, что с тобой случилось, очень неприятно. Я понимаю твою злость и обиду, я бы точно так же чувствовал себя на твоём месте.

Но ты можешь быть уверен, что с тобой всё в порядке: возможно, ты и сделал что-то не то, но у других людей есть свои чувства и интересы, которые не имеют к тебе никакого отношения. Возможно, твой друг даже не заметил, что сделал тебе больно, и ты сможешь завтра ему об этом рассказать. К сожалению, не все ведут себя так, как мы того хотим, и я уверен, что и ты сам не всегда делаешь то, чего хотят от тебя.

А ещё я думаю, что за сегодняшний день произошло ещё много разных событий, которые могли бы поднять тебе настроение, ты хочешь мне от них рассказать?»

Таким или похожим образом взрослый как бы помещает переживание ребёнка в себя, как в контейнер, и возвращает его обратно с границами, опорой на реальность и поддержкой. Так чувство перестаёт быть генерализованным и становится переживаемым.

Теперь ребёнок может как-то обойтись со своей злостью, обидой и печалью без того, чтобы их подавлять и без того, чтобы начать чувствовать себя в принципе отверженным или по умолчанию злым. Выносимые чувства принесут ему новый опыт, который научит его лучше общаться с людьми, миром и самим собой.

Так как с большинством из нас так никогда не разговаривают, мы должны научиться этому самостоятельно. У процесса контейнирования есть три главных составляющих:

понимание того, что происходит

нахождение границ переживания

Чаще других трудности контейнирования мы испытываем по отношению к стыду, гневу и тревоге.

Генерализованный стыд – это трудно выносимое или невыносимое переживание того, что со мной что-то не так. Такой стыд не даёт возможности измениться или извиниться, поскольку силён настолько, что его можно только избегать.

Мы все попадали в такие ситуации: мы избегаем людей, с которыми связаны наши постыдные переживания, мест, в которых мы вели себя не так, как хотели бы, деятельности, в которой проявились так, что не вызвали у окружающих идеальной поддержки.

Один мужчина мне рассказывал о том, что никогда больше не заходил в магазин, в котором ему стало плохо и он должен был обратиться за помощью. Другой – что никогда не показывает свои тексты другим людям, поскольку однажды получил критику. Третий – что избегает отношений, поскольку не уверен в своих сексуальных умениях после одной запоминающейся ночи.

Недавно я была на караоке-вечеринке. Там были люди, поющие профессионально, были и те, кто пел в своё удовольствие, даже если это было не красиво и не правильно. Там была девушка, которая где-то в середине вечера спела одну-единственную песню – нежную колыбельную на польском языке, красивую и проникновенную, но не очень подходящую к настроению вечера, в котором царил громкий рок. Она не получила громких оваций и ушла вскоре после своего выступления, ни на кого не глядя и не поддавшись уговорам компании, с которой она начала вечер.

Это как раз и называется генерализованным, несконтейнированным стыдом. Скорее всего, это чудесная девушка с мягким голосом не умеет справляться с ним самостоятельно и потому нуждается в большом количестве внешней поддержки, которая как бы задаст ей границы. Допустим, она спела бы плохо, но выбрала бы более подходящую песню – тогда по лицам других она бы ощутила, что несмотря на плохое исполнение, она всё равно признана и любима. А тут получилось наоборот.

В такой ситуации, обладая навыками контейнирования стыда, она могла бы сказать себе следующее:

«Похоже, что я выбрала не ту песню. Я знаю, что я хорошо пою, и я вижу, что в баре есть два человека, которым тоже это нравится, но остальные скучают и разговаривают. Что ж, каждый может ошибиться, возможно, я слишком многого требую от этой публики или от себя.

Я хочу уйти, но это от обиды, которая не очень адекватна. Я могу остаться и попеть ещё, меня не выгоняют, мои друзья рады, что я здесь. Или я могу просто остаться и слушать других – мне необязательно петь лучше всех или вообще выходить на сцену, чтобы чувствовать себя принятой».

Другое сложное для контейнирования чувство – это гнев. Генерализованный гнев – это ярость, которая проявляется на малозначительные стимулы и остаётся ещё долго после того, как сама ситуация будет закончена.

Так девушка, злясь на своего отца, который никогда в жизни не давал ей опоры и поддержки, злится на всех, кто так же не предлагает ей идеальной опоры – на друзей, у которых могут быть свои дела, на терапевта, который заболел и отменил встречу, на мужа, который недостаточно поддерживает её в её начинаниях и на Бога, который не слышит её и не заботится о ней так, как она того заслуживает.

Этот гнев проявляется в обидах и претензиях к близким, а так же в том, что при любой оплошности другого она разрывает контакт и долго и трудно его потом восстанавливает.

Например, полтора года назад после конфликта с бабушкой, в котором та сказала «Можешь вообще не приходить, если тебе это тебе так не нравится», она и не приходит. И не звонит. И не пишет. На бабушкины звонки не отвечает. Если та пишет ей смс – отвечает формально, в стиле «И что?» или «Не знаю». На контакт не идёт. В целом это довольно типичная для неё реакция, просто бабушка, в отличие от всех остальных её знакомых и бывших друзей, попавших в опалу, не сдаётся.

Человек, у которого есть генерализованный гнев, может резко и грубо разрывать отношения и в целом иметь очень узкий социальный круг. Гнев заставляет его разрушать там, где можно растить и развивать.

Развитые навыки самостоятельного контейнирования могли бы превратиться в такой диалог с собой:

«То, что произошло между мной и бабушкой, не заслуживает молчания на полтора года. Она не идеальна и наговорила мне грубостей, как и я ей. Но она всё это время проявляет ко мне интерес и желание общаться, так что, возможно, мои выводы о том, что она меня не любит, были преждевременными и основывались лишь на том, что меня в тот момент разозлило.

Даже если мне до сих пор обидно – я могу сказать ей об этом и дать ей возможность объясниться или извиниться. Кроме моего гнева, у меня есть и тепло к ней, и благодарность. Возможно, мне стоит больше слушать эти чувства и выйти с ней на контакт. Даже после полутора лет молчания она меня примет».

И, наконец, тревога. Расползающаяся тревога – серьёзный минус к качеству жизни. В приступе тревоги человек не есть, не спит, не может работать, не может полноценно переключаться на другие дела и состояния. Любимые фильмы ему не в радость, на новых книгах не получается сосредоточиться. Генерализованная тревога, в отличие от стыда или гнева, приходит не короткими волнами в ответ на стимулы, а может занимать часы, дни и недели после того, как стимулирование произошло.

Например, молодой мужчина, который мучается приступами тревоги после того, как от него ушла жена. Конечно, у него есть основания для горя, боли и грусти. С ним случилась катастрофа, потеря опоры, после которой ему ещё долго нужно будет восстанавливаться и учиться жить дальше.

Но здоровому процессу горевания может мешать генерализованная тревога: навязчивые мысли о том, где она и с кем она, почему так произошло, что он мог сделать раньше и что он ещё может сделать сейчас. У него растёт напряжение, пропадает сон и аппетит. Он начинает бояться смерти, рака, громких звуков, боится садиться за руль, всерьёз опасается за своё психическое состояние после того, как у него появляется непрекращающийся шум в ушах, с которыми доктора ничего не могут сделать.

Работать он может лишь настолько, чтобы не потерять своё место. С друзьями не встречается. Оставшись один, он может только ходить из комнаты в комнату, из угла в угол, гоняя внутри одни и те же мысли, плача, злясь или пребывая в тяжёлой подавленности.

Это очень сложное состояние. Контейнирование в этом случае должно быть не разовым, а многодневным, настойчивым, с большим количеством самоподдержки. Текст – примерно такой:

«Я сейчас имею право на то, чтобы быть несчастным. Со мной произошло очень страшное, очень стрессовое событие, и мне ещё долго предстоит иметь дело с его последствиями. Я не должен быть весёлым, работоспособным, общительным.

Но я должен о себе позаботиться, поскольку её уход не отменяет необходимости жить дальше, которая, возможно, позже превратиться в желание жить дальше и делать что-то новое. Она не любит меня, да, но это не значит, что я не достоин любви.

Я сделал много плохого, но и много хорошего. Я обычный человек, и причина её ухода – не только во мне, но и в ней самой. Я чувствую сейчас много всего, в основном – боль, гнев и страх, но я могу чувствовать и благодарность, и тепло, и искреннее пожелание счастья.

И у меня есть не только эта история: есть мои друзья, которые волнуются за меня сейчас и готовы быть рядом, есть мои родители, которым я нужен. Я всё так же люблю спорт. Мне всё так же нравится мясо на углях. Пожалуй, сегодня мне стоит сходить с друзьями в какой-нибудь бар с хорошей кухней, даже если мне этого совсем не хочется.

Мне будет легче. А завтра я попробую понять, что мне делать завтра. Мне не обязательно сейчас решать, как мне прожить всю следующую жизнь. Мне нужно просто продержаться один день, а потом следующий, и так далее».

Никто не должен разрушаться только потому, что он живой, а значит, чувствующий. Чувства делают нас лучше. А мы должны сделать их выносимее.опубликовано econet.ru.

Остались вопросы — задайте их здесь

Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:

Источник