Костяная яичница что означает
Божий дар и яичница
Божий дар и яичница
Я большой любитель народных пословиц и поговорок. Не скажу, что знаток, но любитель. И услышав новую поговорку, пытаюсь понять её смысл, нынешний и первоначальный. Так вот, уже много лет я безуспешно пытаюсь понять происхождение поговорки «спутал Божий дар с яичницей». Нигде в книгах найти не смог, специалисты тоже разводят руками.
Но всему приходит конец. Как мне кажется, я разгадал эту загадку.
В последнее время большое количество моих учеников принимают участие в различных интеллектуальных соревнованиях: олимпиадах, конференциях, конкурсах, и небезуспешно. Грех хвастаться, но одержано много побед, и не только у нас в городе, но и в Москве, и других городах.
Так вот, в последние годы, кроме дипломов и грамот, за победу стали давать и материальные призы, порой немалые. Несколько раз ученики получали в подарок компьютеры, телескопы, денежные премии. И как-то от одного из учеников я услышал сетования, что мол, на этих соревнованиях призы более, чем скромные. Какой смысл участвовать?
Моему возмущению не было предела.
— Да вашего брата избаловали! Ещё недавно никаких призов не давали, только грамоты, но это считалось очень почётно. А разве вдохновение, которое посещает нас при решении интересной задачи, ничего не стоит? А что может сравниться с радостью творчества? А радость открытия? Этого ведь ни за какие деньги не купить!
И тут, наконец, я понял смысл поговорки, и добавил:
— Не надо путать Божий дар с яичницей!
Костяная яичница что означает
Слесарь Томилин, как страстный охотник, горой стоит за меня. Его положение как жильца самое прочное, потому что мастерство его полезно в деревне. Однако деревенская молва не пощадила и слесаря. Известно, что куница любит зимой попробовать дикого меда; сунется в рой, пчелы все на нее, она – в снег, поморозит пчел и обеспечит себя на всю зиму сладостью. Томилин, охотясь за куницей, сделал это открытие и стал таким способом каждую зиму через куниц запасаться медом. Кроме меня, в деревне этому никто не верит, и все считают Томилина вором специально медовым. За эту славу Томилин имеет на общество такой зуб, что не побоится другой раз и правду в глаза сказать.
Есть еще жилец Жук, хотя и башмачник по ремеслу, но не здешний: все делает на клею, скоро, продает сделанное дешево на базаре и тут же вместе с женой пропивает. Таких мастеров называют «художниками». Живет этот Жук в такой завалюшке, что в дождь может спасаться от мокроты только в печке. И, собственно говоря, живет именно в печке. Ко мне питает уважение безмерное.
К своей же партии я причисляю одного маленького обувного комиссионера, прозванного за скупость «Костяная яичница».
Есть еще один старик, пуговицами торгует на базаре, не то баптист, не то евангелист, ищет такую религию для всех людей, чтоб никак уже не признавалось войны и убийства. Все его слова не имеют в деревне никакого признания, и когда он проходит по улице, то крестьяне презрительно говорят вслух: «Вот святитель пошел».
Есть у меня еще верный человек и замечательный мастер Волков, совершенно безногий, одну ногу пришлось отнять по правде, а другую будто бы доктор Борис Васильич подравнял для удобства. Был он самый горчайший пьяница с Хитрова рынка, в полном смысле слова босяк, обувной мастер, зимой даже ходил босиком и оттого лишился ноги. Вот когда он лишился ноги, то с ним совершился полный душевный переворот, он вернулся в свою избенку и сделался замечательным мастером и запойным читателем. Он и сам обладает замечательным языком, к сожалению, речь свою пересыпает известными русскими ругательствами. Он весь целиком крепко стоит не только за меня одного, но и за всех жильцов.
Тоже большой любитель чтения Елизар Наумыч Баранов, так и прозываемый «Читатель». На почве религиозных сомнений он принялся читать книги и, скоро уверившись, что Бога нет, выписал себе «Безбожника» и все стены у себя оклеил яркими антирелигиозными картинками. Дня не пройдет, чтобы он не забежал ко мне.
Вот, кажется, и все жильцы и их сочувствующие.
Откуда пошло выражение «Не путай Божий дар с яичницей»? Что подразумевается под «Божьим даром»?
Несколько лет назад я уже отвечал на этот вопрос, сравнивая различные версии. Порыскал по поисковикам. Более всего понравилось следующее (мною сокращённое до минимума) :
«Николай Николаевич: Сегодня у меня спросили, откуда пошло выражение «не путать божий дар с яичницей»?
Я не смог с ходу ответить, хотя раньше что-то кому-то отвечал по этому поводу, и решил посмотреть в поисковике. Нашел объяснение. Но, как оказалось, это мое объяснение. Его я дал какой-то Полине 27 декабря 2007 года. Авторство, правда, не указано, и арабские буквы, понятно, исчезли. Осталось нечто маловразумительное. Попытаюсь ответить более внятно и без арабских букв.
Ясно, что божий дар – это умение творить чудеса, искусство. Когда кто-то выдает себя за Бога, толпа кричит: Чудо! Чудо покажи!
«Не путай Божий дар с яичницей! »
__________________________________
Казалось бы, такое привычное и понятное выражение: не смешивай в одну кучу несовместимое! А вот достоверно объяснить его истоки достаточно сложно. Как же понять данное выражение и в чём лежат его этимологические корни?
Отсюда и произошла путаница «ЧУДА» с «ЯИЧНИЦЕЙ».
А в России эта сентенция приобрела более понятное русскому слуху звучание: )
Есть еще очень непростое объяснение, восходящее к арабскому языку. Божий дар – это способность творить чудеса. ♦ Яичница по-арабски عجة ъигга (сравните англ. egg), арабское слово со значением «путать» (например خلط хлт#) что-л. с чем требует предлога б (بـ ). Если предлог следует после слова ъигга, то получившееся عجة بـ становится неотличимым от арабского إعجاب «чудо», что есть, по укоренившемуся мнению, «божий дар». Отсюда путаница чуда с яичницей.
Я совершенно не согласен с первым ответом, хоть он и расширеннее данного аналогичного 3-хлетней давности на этом же проекте.
Не моё, но мне очень понравилось (разглашать не имею права) :
Мой приятель, бывший участник этой войны, рассказывал такую сцену:
Приезжаю с докладом к Черняеву в Делиград. Меня ведут к палатке главнокомандующего. Из палатки выходит здоровенный русак в красной рубахе с солдатским «Георгием» и сербским орденом за храбрость, а в руках у него бутылка рома и чайный стакан.
Ты к Черняеву? К Мише? спрашивает меня. Я отвечаю утвердительно.
Ну так это все равно, и он Миша и я Миша. На, пей.
Налил стакан рому. Я отказываюсь.
Не пьешь? Стало быть, ты дурак. И залпом выпил стакан.
А из палатки выглянул Черняев и крикнул:
Слушаю, ваше превосходительство. И, отсалютовав стаканом, исчез в соседней палатке.
Вернулся Хлудов в Москву, женился во второй раз, тоже на девушке из простого звания, так как не любил ни купчих, ни барынь. Очень любил свою жену, но пьянствовал по-старому и задавал свои обычные обеды.
Последний раз я видел Мишу Хлудова в 1885 году на собачьей выставке в Манеже. Огромная толпа окружила большую железную клетку. В клетке на табурете в поддевке и цилиндре сидел Миша Хлудов и пил из серебряного стакана коньяк. У ног его сидела тигрица, била хвостом по железным прутьям, а голову положила на колени Хлудову. Это была его последняя тигрица, недавно привезенная из Средней Азии, но уже прирученная им, как собачонка.
Вскоре Хлудов умер в сумасшедшем доме, а тигрица Машка переведена в зоологический сад, где была посажена в клетку и зачахла.
Все это были люди, проедавшие огромные деньги. Но были и такие любители «вторничных» обедов, которые из скупости посещали их не более раза в месяц.
Таков был один из Фирсановых. За скупость его звали «костяная яичница». Это был миллионер, лесной торговец и крупный дисконтер, скаред и копеечник, каких мало. Детей у него в живых не осталось, и миллионы пошли по наследству каким-то дальним родственникам, которых он при жизни и знать не хотел. Он целый день проводил в конторе, в маленькой избушке при лесном складе, в глухом месте, невдалеке от товарной станции железной дороги. Здесь он принимал богачей, нуждавшихся в деньгах, учитывал векселя на громадные суммы под большие проценты и делал это легко, но в мелочах был скуп невероятно.
В минуту откровенности он говорил:
Ох, мученье, а не жизнь с деньгами. В другой раз я проснусь и давай на счетах прикидывать. В день сто тысяч вышло. Ну, десятки-то тысяч туда-сюда, не беспокоишься о них знаешь, что на дело ушли, не жаль. А вот мелочь! Вот что мучит. Примерно, привезет из моего имения приказчик продукты, ну, масла, овса, муки. Примешь от него, а он, идол этакий, стоит перед тобой и глядит в глаза. На чай, вишь,привычка у них такая дожидается. Ну, вынешь из кармана кошелек, достанешь гривенник, думаешь дать, а потом мелькнет в голове: ведь я ему жалованье плачу, за что же еще сверх того давать? А потом опять думаешь: так заведено. Ну, скрепя сердце и дашь, а потом ночью встанешь и мучаешься, за что даром гривенник пропал. Ну вот, я и удумал, да так уж и начал делать: дам приказчику три копейки и скажу: «Вот тебе три копейки, добавь свои две, пойди в трактир, закажи чайку и пей в свое удовольствие. сколько хочешь».
В 1905 году в его контору явились экспроприаторы. Скомандовав служащим «руки вверх», они прошли к «самому» в кабинет и, приставив револьвер к виску, потребовали:
Отпирай шкаф! Он так рассказывал об этом случае:
Отпираю, а у самого руки трясутся, уже и денег не жаль: боюсь, вдруг пристрелят. Отпер. Забрали тысяч десять с лишком, меня самого обыскали, часы золотые с цепочкой сняли, приказали четверть часа не выходить из конторы. А когда они ушли, уж и хохотал я, как их надул: пока они мне карманы обшаривали, я в кулаке дер-
жал десять золотых, успел со стола схватить. Не догадались кулак-то разжать! Вот как я их надул. Хи-хи-хи! и раскатывался дробным смехом.
Над ним, по купеческой привычке, иногда потешались, но он ни на кого не обижался.
Не таков был его однофамилец, с большими рыжими усами вроде сапожной щетки. Его никто не звал по фамилии, а просто именовали: Паша Рыжеусов, на что он охотно откликался. Паша тоже считал себя гурманом, хоть не мог отличить рябчика от куропатки. Раз собеседники зло над ним посмеялись, после чего Паша не ходил на «вторничные» обеды года два, но его уговорили, и он снова стал посещать обеды: старое было забыто. И вдруг оно всплыло совсем неожиданно, и стол уже навсегда лишился общества Паши.
В числе обедающих на этот раз был антрепренер Ф. А. Корш, часто бывавший в клубе; он как раз сидел против Рыжеусова.
Павел Николаевич, что это я вас у себя в театре не вижу?
Помилуйте, Федор Адамыч, бываю изредка. Вот на это воскресенье велел для ребятишек ложу взять. Что у вас пойдет?
В воскресенье? «Женитьба».
Ну и зачем вы эту мерзость ставите? Ф. А. Корш даже глаза вытаращил и не успел ответить, как весь стол прыснул от смеха.
Подлецы вы все, вот что! Сволочь! взвизгнул Рыжеусов, выскочил из-за стола и уехал из клуба.
Хохот продолжался, и удивленному Ф. А. Коршу наперерыв рассказывали причину побега Рыжеусова.
Года два назад за ужином, когда каждый заказывал себе блюдо по вкусу, захотел и Паша щегольнуть своим гурманством.
А мне дупеля! говорит он повару, вызванному для приема заказов.
Дупеля? А ты знаешь, что такое дупель? спрашивает кто-то.
Конечно, знаю. Птиченка сама по себе махонькая, так с рябчонка, а ноги во-о какие, а потом нос во-о какой!
Повар хотел возразить, что зимой дупелей нет, но веселый Королев мигнул повару и вышел вслед за ним. Ужин продолжался.
Наконец, в закрытом мельхиоровом блюде подают дупеля.
А нос где? спрашивает Паша, кладя на тарелку небольшую птичку с длинными ногами.
Зимой у дупеля голова отрезается. Едок, а этого не знаешь, поясняет Королев.
Начинает есть и, наконец, отрезает ногу.
Почему нога нитками пришита. И другая тоже? спрашивает у официанта Паша.
Тот фыркает и закрывается салфеткой. Все недоуменно смотрят, а Королев серьезно объясняет:
Потому, что я приказал к рябчику пришить петушью ногу.
Об этом на другой день разнеслось по городу, и уж другой клички Рыжеусову не было, как «Нога петушья»!
Однажды затащили его приятели в Малый театр на «Женитьбу», и он услыхал: «У вас нога петушья!» вскочил и убежал из театра.
Когда Гоголю поставили памятник, Паша ругательски ругался:
Бывал на «вторничных» обедах еще один чудак, Иван Савельев. Держал он себя гордо, несмотря на долгополый сюртук и сапоги бутылками. У него была булочная на Покровке, где все делалось по «военногосударственному», как он сам говорил. Себя он называл фельдмаршалом, сына своего, который заведовал другой булочной, именовал комендантом, калачников и булочников гвардией, а хлебопековгарнизоном.
Наказания провинившимся он никогда не производил единолично, а устраивал формальные суды. Стол покрывался зеленым сукном, ставился хлеб с серебряной солонкой, а для подсудимых приносились из кухни скамьи.
Наказания были разные: каторжные работы значит отхожие места и помойки чистить, ссылка перевод из главной булочной во вторую. Арест заменялся денежным штрафом, лишение прав уменьшением содержания, а смертная казнь отказом от места.
Все старшие служащие носили имена героев и государственных людей: Скобелев, Гурко, Радецкий, Александр Македонский и так далее. Они отвечали только на эти прозвища, а их собственные имена были забыты. Так и в книгах жалованье писалось:
Александр Македонский крендельщик 6 рублей
Наполеон водовоз 4″
Так звали служащих и все старые покупатели. Надо заметить, что все «герои» держали себя гордо и поддерживали тем славу имен своих.
Гурманы охотно приглашали за свой стол Ивана Савельева, когда он изредка появлялся в клубе, потому что с ним было весело. Для потехи!
Даже постоянно серьезных братьев Ляпиных он умел рассмешить. Братья Ляпины не пропускали ни одного обеда. «Неразлучники» звали их. Было у них еще одно прозвание «чет и нечет», но оно забылось, его помнили только те, кто знал их молодыми.
Они являлись в клуб обедать и уходили после ужина. В карты они не играли, а целый вечер сидели в клубе, пили, ели, беседовали со знакомыми или проводили время в читальне, надо заметить, всегда довольно пустой, хотя клуб имел прекрасную библиотеку и выписывал все русские и многие иностранные журналы.
Братья Ляпины старики, почти одногодки. Старший Михаил Иллиодоровичтолстый, обрюзгший, малоподвижный, с желтоватым лицом, на котором, выражаясь словами Аркашки Счастливцева, вместо волос «какие-то перья растут».
Младший Николай энергичный, бородатый, был полной противоположностью брату. Они, холостяки, вдвоем занимали особняк с зимним садом. Ляпины обладали хорошим состоянием и тратили его на благотворительные дела.
Значение слова «яичница»
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
Традиционный завтрак в Великобритании и Ирландии — яичница с беконом. Испанская яичница «уэвос» (huevos) может подаваться на лепёшке.
В русском языке различаются яичница-глазунья, в которой желток должен по возможности остаться целым, и яичница-болтунья, в которой яйца перемешиваются, что роднит её с классическими французскими омлетами.
Некоторое распространение имеет рецепт приготовления яичницы с поджаренными кружочками помидоров. При приготовлении в сковороде сначала на масле (или ином жире) поджариваются помидоры. Затем туда же добавляют содержимое сырых яиц (в нужном количестве).
В русском языке существуют поговорки: «не путай Божий дар с яичницей» и «не разбив яйца, яичницу не приготовить». В английском языке яичница-глазунья называется «sunny side up» — «солнышко сверху».
ЯИ’ЧНИЦА [шн], ы, ж. 1. Кушанье из поджаренных на сковороде яиц (см. яйцо во 2 знач.). 2. Женск. к яичник во 2 знач
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
яи́чница
1. кулин. кушанье из поджареных на сковородке яиц ◆ Он приготовил вкусную яичницу.