Крестьянская община что это
Крестьянская община
Крестьянское самоуправление по реформе 1861 года.
Изменение правового статуса крестьян.
Отмена крепостного права, освободив крестьян от зависимости их от помещиков в личном и правовом отношении, отнюдь не уравняла их с помещиками в их гражданских правах, не сделала их равноправными гражданами той страны, в которой они вместе с помещиками продолжали жить: «реформа перевела их из разряда крепостных крестьян не в разряд полноправных граждан, а в разряд так называемых податных сословий». Сущность правового поожения крестьянства после отмены крепостного права заключалось в том, что государство облагало людей подушным окладом, налагая прямые налоги не на имущество, а на лица, облагая их личный труд, и так как обеспечить поступление таких податей, взыскать подати, обеспеченные личным трудом, с каждого отдельного человека было очень трудно, то, чтобы достичь этого, установлялась круговая порука.
По «Общему положению» крестьяне получали «права состояния свободных сельских обывателей, как личные, так и по имуществу». Крестьяне оставались в известной зависимости от местного дворянства, а временнообязанные к тому же и от своих прежних владельцев.
По отношению к временнообязанным помещик сохранял широкие права. Он являлся «попечителем» сельского общества. Ему предоставлялось «право надзора за охранением общественного порядка и общественной безопасности на пространстве принадлежащего ему имения». Таким образом, помещику предоставлялось право вотчинной полиции, т. е. в полицейском отношении ему подчинялись сельские власти.
Помещик также наделялся правом непосредственно вмешиваться в деятельность сельской администрации. Помещик имел право требовать смены сельского старосты либо других лиц сельской администрации. Более того, в течение первых девяти лет помещику предоставлялось «…право, если он признает присутствие какого-либо крестьянина в обществе вредным или опасным, предложить самому обществу об исключении того крестьянина». Если общество не согласилось с помещиком, он иог поставить этот вопрос перед представителями администрпции и добиться высылки из общества неугодного ему крестьянина.
Можно ли говорить о том, что крестьянство по реформе 1861 года получило гражданское равноправие с другими сословиями? Нет. И выразилось это прежде всего в целом ряде ограничений, которые правительство налагало на крестьян. Речь идёт об ограничении свободы передвижения и свободы выбора занятий.
Устройство сельских обществ и волостей.
Получив статус «свободных сельских обывателей», крестьяне обрели права участия в сходах, составлении мирских приговоров, участия в выборавх общественных должностей и право быть избранными. Право участия в общественном уравлении крестьян состояло в том, что они создавали сельские и волостные органы общественного управления.
Решения сельского схода должны были выполняться сельским старостой, который имел определённые административно-полицейские права. Сельский староста «по делам полицейского ведомства» подчинялся как волостному начальству, так и чинам полиции. В его обязанность входило «принмать необходимые меры для охранения благочиния, порядка и безопасности лиц и имуществ от преступных действий». Он же ведал предварительным дознанием и задержанием виновных до прибытия полиции или судебного следователя. Староста, следовательно, являлся фактически представителем полицейской власти, и его функции в основном сводились к охране «надлежащего порядка» и обеспечению исправной уплаты различного рода недоимок и повинностей.
В сельских обществах временнообязанных крестьян староста следил за тем, чтобы крестьяне выполняли барщину, исправно платили оброк и вообще должны были «немедленно исполнять законные требования помещика…». Сельский староста наделялся и административными функциями6 он имел право наказывать за маловажные проступки, подвергая виновных аресту или общественным работам до двух дней, либо облагать штрафом до одного рубля.
Крестьянское самоуправление и институт мировых посредников.
Упраздняя вотчиную власть помещика и вводя регламентацию отношений помещиков и крестьян, правительство встало перед вопросом, на кого возложить обязанности введения и дальнейшего регулирования этих новых отношений. В ходе обсуждения решено было создать систему местных учреждений, главной частью которых являлся бы институт, состоявший из представителей помещиков, которые в итоге стали именоваться мировыми посредниками.
По Положению выбор посредников был предоставлен помещикам и губернатору. В обязанности посредников входили проверка и введение в действие уставных грамот, свидетельствование актов, оформляющих заключаемые между помещиками и временнообязанными крестьянами сделки, рассмотрение в качестве первой инстанции возникающих на основе обязательственных отношений недоразумений, споров и жалоб, дела о порубках и потравах, надзор над должностными лицами общественного крестьянского самоуправления. По требованию мирового посредника должен был созываться сельский сход, без его санкции не мог быть созван волостной сход. посредники частично наследовали вотчинную власть помещика, получая право наложения штрафа, заключения под арест и наказания розгой.
Либеральная общественность на первых порах с восторгом отнеслась к созданию нового института. Однако вскоре стало ясно, что он превращает крестьянское самоуправление в фикцию.
Крестьянское самоуправление и земское самоуправление. Проблема соотношения.
В крепостной России ни о каком местном самоуправлении не могло быть речи, так как все вопросы (социальные, правовые, общекультурные) находились в ведении помещика. «Центральная власть спокойно полагалась на его полицмейстерство, на котором держался весь полицейский строй дореформенной России». После отмены крепостного права явилось пустое место. Его можно было заполнить или проведением сверху донизу бюрократического начала, что было, конечно, совершенно немыслимо просто уже потому, что у бюрократии не хватило бы на это наличных сил, или введением самоуправления на местах. И поэтому, естественно, совокупность всех создавшихся с отменой крепостного права условий необходимо требовала проведения в том или ином виде системы местного самоуправления.
Однако члены Редакционных комиссий боялись связать крестьянские общины и волости с будущим земским самоуправлением, которое уже тогда предполагалось учредить в уездах после отмены крепостного права. С этим связано и то, что органы волостного управления были организованы по сословному принципу. Правительство пошло по пути бюрократизации местного самоуправления, что, по сути, означало его ликвидацию.
Проблема формирования органов местного самоуправления могла возникнуть лишь после отмены крепостного права. И она возникла. Редакционными комиссиями был разработан проект формирования сельских и волостных органов «общественного» управления. Их учреждение было обусловлено объективными задачами, стоящими перед правительством. Устроители реформы установили необходимость введения нового института мировых посредников, который был призван регламентировать отношения между крестьянами, вышедшими из крепостной зависимости и помещиками. Основное противоречие заключалось в том, что посредниками между крестьянами и помещиками стали сами помещики… К тому же в руки мировых посредников фактически переходила значительная часть полномочий, которыми прежде обладали помещики. Всё это не могло не разрушать самих основ сельского самоуправления.
Причина этого нам видится в нежелании самодержавия поступиться своей «монополией» на законодательную власть. Правительство увидело серьёзную угрозу в попытках сформировать крестьянское самоуправление на основе принципа всесословности и стремилось всеми силами не допустить крестьянской общины и волости с земским самоуправлением. Именно это заставило власть подчинить крестьянские общества бюрократическому произволу, а выборных лиц превратить в чиновником, подведомственных уездной администрации.
Сельское общество
Сельское общество («сельская община», «крестьянская община», «мир») — единица хозяйственного самоуправления крестьян Российской империи. Сельские общества как официально признанные и регулируемые законами сообщества появились в ходе освобождения крестьян от крепостной зависимости (1861 год) и составлялись из крестьян одного владельца, проживающих в одном селении или в нескольких соседних селениях. Сельские общества управлялись сельскими сходами, избиравшими сельских старост. Сельские общества являлись коллективными владельцами мирской надельной земли, предоставлявшими их отдельным крестьянам во временное пользование. Сельские общества имели право периодически перераспределять надельную землю между своими членами, сообразно размерам их семей (так называемые переделы), а часть земель (леса, сенокосы, проезды) оставалась в нераздельном владении сельских обществ. Как коллективный владелец земли, сельское общество имело большие полномочия по организации хозяйствования, вторгаясь в индивидуальную деятельность крестьян. Сельские общества (до 1904 года) несли коллективную ответственность за уплату налогов своими членами.
К началу XX века сформировалась устойчивое мнение о неэффективности сельской общины как хозяйственной единицы. Начиная с 1906 года, государство приступило к реформе сельской общины, поощряя выход из нее отдельных крестьян с закреплением надельных земель в частную собственность. Однако, до 1917 года реформа не была завершена, и сельские общества оставались основной формой хозяйствования. Сельские общества объединялись в волости, административные единицы крестьянского самоуправления, не имевшие власти над сельскими обществами как распорядителями надельной земли.
Содержание
Сельская община до реформ Александра II
Крестьянская реформа и учреждения крестьянского самоуправления
Сельские общества в Царстве Польском были учреждены указом «Об устройстве сельских гмин» в 1867 году [6] и не имели отличий от обычных сельских обществ; сельские старосты именовались солтысами.
Устройство сельского общественного управления [8]
Сельское общественное управление состояло из сельского схода и сельского старосты.
Сельский сход
Сельский сход составлялся из всех крестьян-домохозяев. Долговременно отсутствующие крестьяне могли передавать свое право голоса другому лицу.
Ведению сельского схода подлежали:
Постановления сельского схода требовали большинства голосов. Особо важные постановления (продажа и покупка общинной земли, переход от общинного пользования землей к участковому или подворному, передел земли) требовали двух третей голосов.
В тех случаях, когда в одном селении было несколько сельских обществ, для решения общих для селения вопросов созывались также и селенные сходы.
Сельский староста
Сельский староста избирался большинством голосов сельского схода. Обязанности сельских старост были следующими:
За «маловажные поступки» сельский староста мог своей властью подвергнуть виновных следующим наказаниям: общественным работам или аресту до двух дней, штрафу до одного рубля.
Дисциплинарной власти сельского старосты должны были подчиняться не только крестьяне, но и все лица податных сословий (то есть все, кроме дворян, духовенства и почетных граждан), постоянно проживающие на территории сельского общества.
Правительственный контроль над сельскими обществами
С момента освобождения крестьян правительственным чиновником, ответственным за проведение крестьянской реформы на местах, был мировой посредник. Основной задачей мирового посредника была организация переговоров по наделению сельских обществ землей и составление уставных грамот. Над мировым посредником стояла контрольная инстанция — уездный мировой съезд, а над ним — губернское по крестьянским делам присутствие.
В 1874 году мировые посредники, как выполнившие свои функции, были упразднены. Вместо уездных мировых съездов были организованы уездные по крестьянским делам присутствия. Эти комиссии имели только одного штатного сотрудника — непременного члена. Один чиновник на целый уезд не был способен осуществлять эффективный правительственный контроль за деятельностью крестьянских обществ, его обязанности сводились к рассмотрению жалоб и разбору конфликтов.
По отношению к сельским обществам земский начальник имел следующие административные полномочия (исключительно по отношению к крестьянам и крестьянскому самоуправлению):
Земские начальники выступали также и как судьи с ограниченными полномочиями, однако их судебная власть распространялась на всех лиц, а не только на крестьян; поэтому в настоящей статье эта часть их деятельности не рассматривается.
Сельское общество и землепользование [10]
Существовали различные формы участия сельских обществ в землепользовании.
Наиболее популярной формой было общинное владение землей, при котором вся крестьянская надельная земля находилась в собственности общины, которая регулярно перераспределяла землю между крестьянскими хозяйствами, сообразно размеру семей. При этих переделах также учитывалось создание новых крестьянских хозяйств и исчезновение существовавших. Часть земли (прежде всего луговые, пастбищные земли и леса, неудобья), как правило, не разделялись между крестьянами и находились в совместном владении сельского общества. По обычаю, крестьяне оценивали хозяйственную полезность каждого участка в условных единицах, «тяглах», сколько «тягл» находилось в распоряжении крестьянского хозяйства, столько же пропорциональных долей оно должно было вносить в общую сумму поземельных налогов, уплачивавшихся сельской общиной.
Сельское общество могло в любое время произвести передел мирской земли — изменить размеры участков в пользовании крестьянских семей сообразно изменившемуся количеству работников и способности уплачивать подати. С 1893 года переделы разрешалось проводить не чаще, чем один раз в 12 лет. Не все крестьянские общества практиковали регулярные переделы, некоторая часть обществ не проводила их никогда.
Второй широко распространенной формой землевладения в сельских обществах было подворное (участковое) землевладение, при котором каждое крестьянское хозяйство получало выделенный раз и навсегда, передаваемый по наследству участок. Такая форма собственности была более распространена в Западном крае. Наследственный участок представлял собой неполную частную собственность — он передавался по наследству, но не мог быть продан. Как и общинное владение, подворное владение могло сочетаться с общиннной собственностью на непахотные земли (луга, пастбища, лес, неудобья).
Сельское общество имело право в любой момент перейти от общинного пользования землей к подворному, но обратный переход был невозможен.
«Усадебная оседлость» крестьян (придомовые участки) находились в ограниченной (с правом передачи по наследству) собственности крестьян. Общие земли селений (улицы, проезды) всегда принадлежали сельскому обществу в целом.
Налогообложение и круговая порука [12]
Государство в большинстве случаев имело дело только с сельскими обществами в целом, не собирая сведений о размерах землевладения каждого отдельного крестьянского хозяйства. Соответственно, и размер государственных налогов и земских сборов, собираемых с земель, рассчитывался государственными и земскими учреждениями также для сельского общества в целом. Выкупные платежи в большинстве случаев также уплачивало сельское общество в целом (индивидуальный выкуп помещичьих земель крестьянами в ходе реформы 1861 года был редкостью). Распределение налоговой нагрузки по крестьянским хозяйствам было внутренним делом сельской общины, разрешавшимся обычно сельским сходом при принятии решения о переделе земли.
Все члены сельской общины (при общинном пользовании землей) были связаны круговой порукой — община несла коллективную ответственность за уплату всех видов налогов и выкупных платежей всеми своими членами. Это требование, достаточно жесткое, было частично оправдано тем, что закон делал практически невозможным обращение взыскания по долгам на большую часть имущества крестьян. Земельный надел, как принадлежащий общине в целом, не мог быть изъят по долгам отдельного крестьянина; также не подлежало изъятию любое имущество сельскохозяйственного назначения (одна корова, инвентарь, семена) и дом крестьянской семьи. Стоимость всего остального имущества была, как правило, весьма невелика.
Круговая порука была отменена в 1903 году в 46 губерниях Европейской России, в 1905 году — повсеместно. С этого момента обложение крестьян налогами стало индивидуальным и производилось государственными чиновниками (податными инспекторами) без участия волостных и сельских управлений.
Сельское общество и столыпинская аграрная реформа
Русская крестьянская община, которую мы потеряли…
Община была самым огромным национальным достоянием русского человека в течение многих веков. Основы её существования определены самим духом народа, складом русского ума. «Определённая склонность русского крестьянина к особенной, не встречающейся более ни у какого другого культурного народа форме и роду союза, – подчёркивал исследователь народной жизни М. Слобожанин, – побуждает признать за ним значение одного из устоев народной жизни».
Понятие «мир» для крестьянина отражало всю глубину его духовно-нравственного сознания, олицетворяя не просто арифметическое соединение крестьян, а нечто большее – соборное соединение, имевшее характер высшего закона.
В конце XIX – начале XX вв. в правительственных и научных кругах русского общества было распространено мнение о том, что крестьянская община является пережитком. Видные политические деятели, учёные-аграрии, писатели С.Ю. Витте, П.А. Столыпин, П.Н. Милюков, А.П. Чехов и другие настаивали на разрушении общины и введении частной собственности на землю. В работе «Национальный вопрос» В.С. Соловьёв отмечал, что «общинное землевладение само по себе, как показывает статистика, совсем не благоприятствует успехам сельского хозяйства». По наблюдениям А.
Действительно, есть основания говорить, что землеустройство в России было далеко от совершенства, но приписывать общинному владению то, что есть общее явление и объясняется общим законом, нельзя. Не только в России, но и во всём мире крестьянство – среда самая косная, самая привязанная к преданиям и заведённому порядку, однако общинное землевладение никогда не мешало укорениться в умах крестьян понятию о праве собственности и объёме этого права. Крестьяне очень отчётливо и сознательно различали личную поземельную собственность и общинное землевладение. Как писал К.Д. Кавелин, «если общинное владение и ослабляло в крестьянах сознание права личной собственности, то крепостное право, которое они выносили на своих плечах в течение столетий, не могло не внедрить в них совершенно отчётливого понятия о том, что такое собственность и чем она отличается от общинного владения».
В глазах русского крестьянина наилучшей была та форма поземельной собственности, при которой интересы народного благосостояния превыше всего и каждый земледелец является и землевладельцем. Частная собственность далека от этих условий. При ней земля распределяется так, что большинство сельского населения или вовсе исключается из участия в поземельном владении, или получает на свою долю ничтожные, гомеопатические клочки, владельцы которых не обеспечены их возделыванием необходимым для существования. Поэтому общинное владение, обеспечивавшее каждому земледельцу обладание землёй, гораздо лучше частной собственности укрепляло национальное благосостояние.
Суть общины состояла прежде всего в совместном владении землёй и периодическом её переделе между членами сельского общества. Любой общинник имел право на свою, причём равную со всеми, долю земли и всех её богатств, которыми владеет «мир». Гарантом тому была фундаментальная ценность общины – справедливость, понимаемая как изначальное равенство притязаний людей (мужчин) на землю. То, что в народе этот принцип был не просто абстракцией, но реально действующим императивом, подтверждается примерами по переделу земли. В частности, уравнительный передел земли был бы невозможен в одном из уездов России, если бы его не поддержали 42% крестьян, которым он был невыгоден и вёл к уменьшению надела.
Однако общинное владение вовсе не требовало полной уравнительности наделов; оно только давало право домохозяевам требовать уравнительности с другими в отводе им земли. Русская община выступала как основная предпосылка существования любого человека из данной общности и определяла на протяжении столетий социальную этику народа. Как справедливо отмечал А.Н. Энгельгардт, «деревня и общинное владение спасает многих малоспособных к хозяйству от окончательного разорения».
Для стариков, неспособных работать, вдов, инвалидов делались послабления при выплате повинностей, либо они их вообще не платили. Одна из высших ценностей общины – человек, понимаемый и как биологическое существо, жизнь которого нужна миру для продолжения самого существования общины, и как субъект деятельности, «труженик», чьи усилия облегчают общее бремя, накладываемое извне (помещиком или государством). Поэтому сложилась своеобразная этика выживания, которая присуща всем традиционным обществам на этапе, когда человек нуждается в поддержке. Характерная особенность русской общины – система «помочей», посредством которых выполнялись работы, необходимые как для всего общества (строительство мирских мельниц, церквей, домов для священников, заготовки дров для школ, церквей, нетрудоспособных), так и для отдельного хозяина (срочный этап работ, распашка полей односельчан, у которых пала лошадь или мужчина в рекрутах, строились дома погорельцам).
В своей повседневной деятельности крестьянские общины решали и вопросы, связанные с охраной здоровья общинников. Например, большое значение в Поволжском регионе имела проблема обеспечения сёл и деревень качественной питьевой водой. Крестьянские общины принимали активное участие в совместном строительстве гидротехнических сооружений, в частности мостов.
В крестьянском обществе знали друг о друге всё. Община осуществляла строжайший социальный контроль, цензуру нравственности, поощряя тех своих членов, которые выделялись трудовыми успехами, нравственными качествами, и, напротив, осуждала нерадивых, пьяниц, нарушителей норм поведения.
Одним из вопросов, наиболее часто разрешаемым общиной, был вопрос об опеке над осиротевшими детьми, больными крестьянами, расточителями и т.д. После реформы 1861 г. опека сельской общиной стала осуществляться на более определённой правовой основе, закреплённой в ст. 78. Общего положения18, различных циркулярах и распоряжениях местных властей. Кроме того, в период с 1872 по 1910 гг. было принято 35 указов и решений Сената по вопросам опеки среди крестьян. Деятельность органов крестьянского самоуправления в вопросах опеки находилась под постоянным контролем крестьянских начальников и земства.
Осуществляя опекунские функции, община стремилась сократить рост обездоленных в деревне. Тем не менее полностью призреть всех нуждающихся сельские общества, без серьёзной государственной поддержки, были не в состоянии.
Будучи элементом традиционного общества, крестьянский социум отличался известной автономностью, которая позволяла ему поддерживать относительную независимость от исторической и социальной среды. Представители других социальных групп в крестьянской среде воспринимались недоверчиво, подозрительно или с насмешкой. Государственная власть воспринималась крестьянином как природный катаклизм, грозный, но редкий, к которому можно было приспособиться.
Центром притяжения русского крестьянина была община: та земля, на которой он работал и жил, церковь, где крестился, школа, где учился, его семья и все остальные односельчане. Выше взор крестьянина поднимался крайне редко. В этом просто не было духовной потребности. Мир, общество вмещали в себя для него всё: исправник олицетворял Царя-батюшку, который в свою очередь символизировал отеческую власть. Церковь представляла духовный авторитет, сельский учитель – знание, и, что, пожалуй, самое главное, существовал механизм здорового общественного мнения, которое освобождало крестьянский мир от нежелательных элементов и сохраняло душевное равновесие крестьянина. Жизнь миром, коллективом, по обычному праву – таковы черты русского крестьянского быта, определяющие характер и идеалы русской культуры.
По мнению некоторых авторов, жизнь крестьян в условиях общинного хозяйства делала их ленивыми, недобросовестными. Неразвитость индивидуальных начал, отсутствие у русских крестьян свободного почина приводили к характерной якобы для всего русского национального характера «нерыночности». Действительно, сама по себе деревня не даёт импульса к образованию рыночной экономики и правового государства. Такая экономика, основываясь на свободном предпринимательстве, зарождалась впервые в городе с его ремёслами, торговлей и культурой и лишь затем распространялась на деревню, существенно преобразуя её.
По мнению великого русского учёного Д.И. Менделеева, общинные крестьянские хозяйства могли представить незаменимые выгоды при коренных улучшениях нашего крестьянского хозяйства, потому что при нем могут вводиться улучшения на сравнительно больших площадях, тогда как на малых сделать этого невозможно без коренного улучшения, вроде травосеяния, разведения корнеплодов, глубокой вспашки.
В силу природных особенностей России труд русских людей носил неравномерный характер; как писал В.О. Ключевский, русский человек знал, «что природа отпускает ему мало удобного времени для земледельческого труда и что короткое великорусское лето умеет ещё укорачиваться безвременным нежданным ненастьем. Это заставляет великорусского крестьянина спешить, усиленно работать, чтобы сделать много в короткое время и в пору убраться с поля, а затем оставаться без земледельческого занятия осень и зиму. Так великоросс приучался к чрезмерному кратковременному напряжению своих сил, привыкал работать скоро, лихорадочно и споро». Конечно, всё это рождало способность к тяжелому упорному труду, самостоятельность, энергичность и инициативу.
Крупнейший русский историк С.М. Соловьев в своём основном труде «История России с древнейших времён» отмечал дух предприимчивости, активности, умение концентрировать жизненные силы в борьбе с нелегкими условиями существования, проявляемые нашими предками на ранних этапах истории, что свидетельствует о способности древних россиян искусно выполнять собственными руками многие виды работ, необходимые для хозяйства. Русский человек, отмечал историк Д.И. Иловайский, представлял замечательный образец «характера деятельного, расчётливого, домовитого, способного к неуклонному преследованию своей цели, к жёсткому или мягкому образу действия смотря по обстоятельствам…».
По мнению видного общественного деятеля, одного из авторитетнейших исследователей крестьянства XIX в. К.Д. Кавелина, «мысль, что в мнимом отсутствии почина нашего крестьянина виновато общинное землевладение, просто забавна и доказывает наивное незнание самых простых вещей. Всем и каждому известно, что из всего крестьянства России самые предприимчивые великорусские крестьяне. Они во всей Империи и на ее окраинах являются мелкими торгашами, ремесленниками, содержателями постоялых дворов и трактиров и мелкими банкирами, полевыми, огородниками, возчиками, конкурируя с жидами даже в местах их постоянного жительства. А именно у великорусских крестьян и существует почти исключительно общинное землевладение. Все прочие крестьяне, уступающие им в промышленной предприимчивости, не выдерживающие с ними в этом отношении никакого сравнения, владеют землёй на участковом праве».
Следовательно, в общине не могли быть не признаны и узаконены такие слишком важные показатели социальной значимости, как Богатство, Дело, Собственность, Мастерство. Только все эти ценностные принципы окружала атмосфера почитания идеалов добра, правды, устойчивости и преобладания духовно-нравственных мотивов жизненного поведения и труда.
Зажиточные крестьяне в деревне были всегда. Как правило, они пользовались уважением односельчан. Так, например, по свидетельству корреспондента В.Н. Тенишева, при встрече, здороваясь, первым снимал шапку бедный крестьянин, в то время как более «справный», зажиточный лишь приподнимал её. При этом в крестьянском обществе всегда осуждалась жадность, скупость. Богатые снисходительно относились к беднякам, если, конечно, бедность их проистекала не от безделья, неумения и нежелания работать.