Кронштадтская колония что посмотреть
Кронштадтская колония что посмотреть
Александр I, став императором, вернул Ораниенбауму статус уездного города, а чуть позже, в 1809 году разрешил поселяться немцам на ораниенбаумском берегу целыми колониями.
Колонисты занимались земледелием и дачным промыслом, но были среди них и другие специалисты. К примеру, когда потребовалось мостить Манежный спуск, Городская Дума Ораниенбаума обратилась именно к ним и спуск в короткое время был надежно замощен булыжником и держался аж до тех пор пока его в 1950-х годах заасфальтировали. В 1930-х годах на основе немецких семей был даже создан весьма прибыльный колхоз «Кронколония». Любопытно, что членами этого колхоза в основном состояли представители фамилий Бутц, Бич, Метц и Краубнеров.
Записка министра внутренних дел о поселении колонистов под Ораниенбаумом, утвержденная Александром I
Января 9. Высочайше утвержденная записка Министра Внутренних дел. — О поселении колонистов на землях Ораниенбаумских.
Ваше Императорское Величество дозволив в прошедшем году принимать иностранных колонистов, которые по бедственным военным происшествиям, ищут переселения в Россию, Высочайше отозваться изволили, что для сего предмета и для других полезных заведений, может быть представлено в распоряжение мое, собственной Вашего Императорского Величества земли, между Ораниенбаумом и Красною горкою, до 20.000 десятин.
Приняв в рассуждение, что хотя тут есть и болотные места, но оные легко могут быть приведены в надлежащее устройство для хозяйственных выгод; близость же от Столицы, и наипаче от Кронштадта, первого в России порта, куда все жизненные припасы большею частию привозятся из С. Петербурга, могут доставить людям, которые б с намерением хлебопашества здесь поселились, и к тому были способны, все средства к скорому приведению себя в хорошее состояние. Я сообщил некоторым из наших Миссий о сем намерении, дабы охотников к переселению в здешнее место о том известили; но от всех почти получил отзывы, что таковых не нашлось; ибо все переселенцы быв предупреждены о преимуществе Южного края России, туда единственно обращают свое желание.
Ныне однакож Поверенный в делах Статский Советник Анстет, пишет ко мне из Вены, что поселившиеся в Иновлаце на реке Пилице, 16 семейств в 55 душах, Немецкие выходцы, потерпев немалое разорение от войны, желают все вместе переселиться в Россию, и получив позволение оставить место своего жилища, готовы теперь идти, куда бы их не пригласили. Как они ничего не знают о Южных Губерниях России, то, по его мнению, они с охотою согласятся поселиться на Ораниенбаумских землях. И для того он почитает нужным, списаться только отсюда с нашим посольством в Пруссии; для вернейшего же и бережливейшего со стороны издержек выполнения сего предприятия, полагает лучшим средством, послать к ним отсюда Чиновника, который бы их прямо проводил до Санктпетербурга.
Признавая водворение сих колонистов в здешнем крае соответствующим Высочайшим намерениям Вашего Императорского Величества, и почитая мнение Статского Советника Анстета основательным, я полагаю, что к исполнению сего предприятия нужно будет отрядить надежного Чиновника, который бы мог препроводить их с надлежащим призрением до сих мест и доставить им все в пути удобности.
Я намерен поручить Комиссию сию Титулярному Советнику Шпигельбергу, находящемуся у принятия колонистов в Волынской Губернии, так как ему зимою почти нет дел, а к весне, когда выход людей початься может, он туда возвратится. И если Вашему Величеству благоугодно будет утвердить сие мое предложение, то я осмеливаюсь испрашивать Высочайшего повеления на отпуск как для проезда его, так и для заграничных издержек для колонистов 500 червонных; на продовольствие же их и переезд в России, я предпишу Гродненскому Губернатору выдать ему подлежащую сумму.
Водворение людей сих здесь можно поручить служащему во вверенном мне Департаменте Статскому Советнику Канкрину, как Чиновнику очень усердному и ревностному. А между тем не благоугодно ли будет позволить мне истребовать от Обер-Гофмаршала план всей земли Ораниенбаумской, дабы на оном, с воли Вашего Императорского Величества, можно было назначить определяемый для водворения колонистов, в 20.000 десятин участок, и после того благовременно приступить к расчистке мест под поселение и к приготовлению материалов, для постройки домов и всего по хозяйству нужного.
На подлинной написано: Высочайше апробовано; почему и следует приступить не только к препровождению колонистов сих сюда, но к приготовлению их помещения до построения для них домов и для самого их поселения и приготовления земли для их садов, огородов и пашни.
Кронштадтская колония (Санкт-Петербург)
Название появилось в XIX веке после создания поселения для иммигрирующих в Россию немцев. Данная местность активно использовалась для связи с портом на острове Котлин — вплоть до постройки Морского подходного канала в 1905 к порту Санкт-Петербург. Деревянные дома конца XIX века (сохранилось несколько) построены из материала бывших барж — бревен с характерными отверстиями, сделанными, по одному из мнений, для придания непотопляемости.
Этнические немцы были выселены в Сибирь в 1941 году, территория поселения немецкими войсками захвачена не была, и не была разрушена артиллерией ни одной из сторон.
В конце 40х несколько выселенных немцев вернулось, поселение развивалось до 1980-х годов, когда Верхняя К. Колония в 1975—1990х попала в план расселения и многоэтажной жилой застройки для переселения жителей Ленинграда из центральных районов города. Был ликвидирован совхоз, начальная школа, магазины и пр., вывезен плодородный слой грунта. Местное население частично переселено в Ломоносов и Большую Ижору. При проектировании новой застройки историческое расположение поселения не учитывалось, при прокладке коммуникаций были нарушены дренажные системы, булыжное мощение и система подпитки прудов.
К 2000 году все значимые исторические постройки были утрачены, в том числе церковь, усадьба Радьковых — Рожновых и др. В непосредственной близости с южной стороны от платформы имеется живописный парк с системой прудов и местом, где был фонтан.
Кронштадтская колония административно входит в состав города Ломоносова.
На ломоносовском берегу
Название Кронколония знают все местные жители, а также те, кому приходится ездить от Ломоносова в сторону Красной Горки. Но местные рыбаки и охотники знают этот район и под названием Ключинка. Весной здесь у берега залива, заросшего тростником, хорошие нерестилища рыбы, а в былые времена, когда эти места были менее заселены, в тиши камышей гнездилась и выводила потомство водоплавающая птица.
Лет двести назад здесь, у шоссе, под Кронштадтской колонией, где сохранился лишь колодец, стояла старая помещичья усадьба с большим двором, с конюшнями и птичниками, принадлежавшая тогдашнему ораниенбаумскому уездному казначею, титулярному советнику Ключинскому. Около дороги, вдоль южной стороны, располагался огромный фруктовый сад: более 550 яблонь и 600 кустов крыжовника, красной и черной смородины. Участок землевладельца размером более ста десятин простирался по ширине от нынешней школы механизации до магазина Кронколонии, а по длине — от берега залива далеко за дорогу из деревни Венки на Пеники и носил название «Дача Ключинского».
На прибрежной возвышенности, несколько южнее нынешних домов Кронколонии, располагался большой по тем временам кирпичный завод с двумя просторными избами «для работных людей». Завод состоял из шести сараев от 18 до 38 сажен длиной с печами для обжигания и «поклажи кирпича». Завод Ключинского поставлял кирпич на строительство Кронштадта, для чего на берегу залива в летнее время находилась небольшая пристань.
Не довольствуясь имением, уездный казначей Ключинский, будучи не чист на руку, по подложным документам совершил крупное хищение, по определению Ораниенбаумского уездного суда на сумму 36 тысяч 939 рублей 45 копеек. За это по указу царя решением Правительствующего сената от 2 мая 1808 года все поместье Ключинского с кирпичным заводом было конфисковано на погашение «казенного долга» и отдано, как гласит указ, «навсегда со всеми к ней принадлежностями в ведение Морского департамента».
Морское ведомство передало прибрежный участок в пользование Кронштадтскому морскому госпиталю для организации здесь кладбища для «умерших в Кронштадте служивых людей», фруктовый сад — на временное пользование кронштадтскому католическому священнику аббату Мезону, а покосные угодья сдало в аренду главному ораниенбаумскому смотрителю коллежскому советнику Яковлеву за 500 рублей на лето.
Вскоре, летом 1809 года, департамент Министерства внутренних дел запросил управляющего Министерством военно-морских сил маркиза Ивана Ивановича де Траверзе о предоставлении части неиспользованных земель бывшей дачи Ключинского «для водворения прибывших сюда из Иновлаца и еще ожидаемых из тех мест колонистов», в результате чего в октябре 1809 года последовал указ Правительственного сената, подписанный Александром I, решившим судьбу этого участка земли. Содержание указа для ясности приводим несколько подробнее:
«По случаю прибытия новых для поселения в здешней губернии колонистов, признаем нужным несколько семей из них поселить вблизи Ораниенбаума, и находя, что от дачи, принадлежавшей прежде бывшему казначею Ключинскому. часть лежащая по левую сторону дороги от Ораниенбаума к Красной Горке весьма к этому способна, а по собранным от Министерства военно-морских сил сведениям для Адмиралтейства нужна только та сторона, которая лежит от берега Финского залива до означенной дороги. Мы повелеваем оставить оную часть под ведомство Министерства внутренних дел для водворения колонистов ».
Так, Военно-морское министерство по нераспорядительности своего управляющего маркиза де Траверзе лишилось благоустроенного дачного участка, в котором крайне нуждались жители Кронштадтской крепости.
В интересах правящей верху пеки России, не верившей в способности своего народа, были предоставлены лучшие земли колонистам для показа местному населению и крестьянству «как обрабатывать землю».
В январе 1810 года была произведена окончательная опись бывшего поместья Ключинского, передаваемого смотрителем, губернским секретарем представителю Министерства внутренних дел. По сохранившейся описи имущества поместья оказалось налицо 300 тысяч штук готового кирпича, не сданного заказчику. Как позднее выяснилось, Ключинским не было выполнено обязательство по поставке еще 600 000 штук кирпича для кронштадтских строений.
Так в трех с половиной километрах от Ломоносова и образовались два самостоятельных названия: у Морского ведомства — небольшой участок земли у залива под названием «Ключинская дача» до шоссе и образованное Министерством внутренних дел в 1810 году новое селение колонистов, получившее название «Кронштадтская колония», которому и перешла львиная доля земель бывшей дачи Ключинского от Приморского шоссе на юг до дороги Венки—Пеники.
Длина мола и волнолома у Кронколонии достигала 130 метров, частью они существуют и до настоящего времени. Остальная часть участка с 1886 года была отведена для стрельбища Морской учебной стрелковой команды в Ораниенбауме.
Прибывшие в Петербургскую губернию колонисты после пройденного в Кронштадте карантина были водворены на постоянное место жительства на бывшие земли Ключинского, откуда, видимо, и поселение получило название « Кронштадтская колония ».
Прибывшим переселенцам были переданы благоустроенные пригородные земли и выдана материальная помощь от государства для заведения сельскохозяйственного инвентаря и хозяйственного строительства. Поэтому в отличие от местных крестьян, которые в те годы еще числились дворцовыми и по существу были крепостными, колонисты обеспечивались крепко и жили зажиточно. Но, вопреки планам организаторов здешних колоний, привлечь колонистов непосредственно к показательному сельскому хозяйству не удалось.
Переселенцы, получив в личное пользование хорошие по местным условиям участки земли, занялись главным образом выгодным для себя в пригородном районе делом — сдачей своих домов на лето в аренду дачникам и промысловым извозом.
До Первой мировой войны в Кронштадтской колонии числилось 14 домохозяев, владевших двумя в большинстве двухэтажными городского типа деревянными домами. Только один колонист Ф. Бутц имел их три. Близость города, красивое и благоприятное по природным условиям место да и добротные дома по сравнению с избами крестьян окрестных деревень привлекали сюда многих состоятельных дачников. Увлеченные взысканием с дачников больших доходов, дачевладельцы не стеснялись даже брать плату за воду из старого, сохранившегося от помещика колодца.
В отличие от местных крестьян, занимавшихся молочным животноводством и выращиванием овощей, колонисты промышляли извозом, а некоторые из них держали для этого в хозяйстве несколько лошадей (тяжеловозов-битюгов) и специальные рессорные повозки, а на зиму большегрузные сани.
Ломовой извоз до появления автотранспорта был доходным делом. Внутригородские перевозки грузов в Ораниенбауме и Кронштадте и междугородные с Петербургом осуществлялись только гужевым транспортом, поэтому сельское хозяйство у жителей колоний было как бы побочным занятием.
Традиционный промысел — ломовой извоз продолжался и в первые годы советской власти вплоть до конца двадцатых годов, когда с развитием автотранспорта потерял свое значение. Это привело к изменению занятости населения Кронколонии, и часть его, особенно молодежь, начала работать в промышленности, учреждениях, а оставшиеся переключились полностью на сельское хозяйство.
В 1930 году здесь образовался колхоз «Кронколония» из 16 хозяйств, куда вошли две семьи не колонистов, но проживавших в колонии. Колхоз «Кронколония» сразу набрал силу, однако по духу он был кулацким, и потребовалось немало работы, чтоб поставить хозяйство на социалистические рельсы.
Колхоз «Кронколония» просуществовал до Великой Отечественной войны. Его председателем был Иван Михайлович Бутц. В предвоенные годы за хорошие показатели в хозяйстве был удостоен путевки на Всесоюзную выставку в Москве.
Эвакуированные в годы войны в тыл колхозники, работавшие на предприятиях, остались в новых для них районах. Вернулись немногие, в том числе и бывший председатель колхоза И. Бутц.
( Примечание редактора: В реалии этнических немцев, проживавших в К.Колонии, вывезли принудительно в Сибирь, откуда большинство не вернулись.)
В послевоенное время Кронштадтская колония вошла в черту города Ломоносова и стала его западным микрорайоном.
Кронштадтская колония что посмотреть
Обещаю здесь разместить историческое исследование о строительстве береговых батарей в этих заповедных местах во времена Севастопольской обороны!
Здесь пишите, всё что вспомните о том, что вам рассказывали бабушки и дедушки про эту землю и вашу историю.
Поверьте, она замечательная.
К сожалению, даже в Краеведческом музее, материалов по этой теме маловато.
Прошу создать здесь альбом из ваших семейных альбомов.
Иначе неумолимое время и неожиданности.
В. А. Парахуда, В. А. Панов
ОРАНИЕНБАУМСКИЙ НЕКРОПОЛЬ
(опыт исторической реконструкции)
Стареет всё, и всё уносит время.
Но зрелища грустнее нет, когда
В заботах дня мятущееся племя
Приют отцов сметает без следа!
К. Фофанов «Упразднённое кладбище»
Авторы попытались выявить и впервые систематизировать исторически ценные захоронения в г. Ломоносове и в его ближайших окрестностях – Мартышкине и Кронштадтской Колонии. Особенностью Ораниенбаумского некрополя является большое число погребений морских офицеров, в том числе, высших чинов Морского ведомства и Адмиралтейства, что объясняется близостью морской крепости Кронштадта. В Ораниенбауме хоронили не только местных жителей и землевладельцев, но и умерших в других местах Российской империи и даже за рубежом. Однако, уже к 1980-м здесь не сохранялось ни одного захоронения XVIII столетия, а памятников первой половины XIX века насчитывались единицы. Правда, и в самом начале XX века надгробные памятники XVIII столетия сохранялись только на лютеранском кладбище в Мартышкине и полностью отсутствовали на православном Троицком кладбище, возникшем в одно с ним время.
Приведём статистику: если в XVIII веке в Ораниенбауме и его ближайших окрестностях в год хоронили несколько десятков человек (30), то в XIX – начале XX столетий здесь было погребено около 3,5 тысяч горожан. От этого числа сохранившиеся могилы (около 170) составляют лишь 5%! Получила документальное подтверждение и другая цифра: 168 художественно оформленных надгробий, существовавших здесь в 1909 году, уничтожены за последующие десятилетия советской власти.
Всего за время существования с августа 1710 сравнительно небольшого города Ораниенбаума в нём насчитывалось свыше 10 исторических кладбищ. Наиболее ранние православные захоронения петровской эпохи производились на территории меншиковской слободы, к западу от Дворцового канала, и в 1750-х были частично перенесены на новое Троицкое кладбище с одноименной деревянной церковью, которое находилось северо-западнее павильона Катальной горки. Ещё в 1820-х, при строительстве деревянных казарм по проекту В. П. Стасова, к северу от шоссе находили человеческие кости и остатки гробов. Деревянная церковь до 1930-х стояла в западной части нынешнего кладбища. Сохранившаяся на нём в разорённом виде «новая» краснокирпичная церковь пресв. Троицы была построена в 1903–1904 гг. архитектором И. П. Горленским.
Новые кладбища возникли в Мартышкине вскоре после Октябрьской революции. В ограде несохранившейся деревянной церкви во имя иконы «Утоли моя печали» на южной стороне Морской улицы стали хоронить русское население этих мест. Но уже после Второй мировой войны территорию разровняли бульдозером, построив павильон для продажи мороженого и парикмахерскую. Захоронения продолжились на новой территории, вблизи бывшего имения графов Мордвиновых. Там же в 1950 – 1970-е гг. был оформлен воинский мемориал. На прибрежной территории, между этим мемориалом и собственно Мартышкиным, с 1920-х также хоронили финнов, а на самом берегу Финского залива до 1930-х существовало немецкое кладбище для жителей окрестных Колоний: Ораниенбаумской, Петергофской и Кронштадтской.
Второе кладбище, о котором сведений не сохранилось, находилось на юго-западной границе города и дворцовых владений, у легендарного Чертёжного моста и молочной фермы с Еленинским «студенцом» (колодцем). Оно показано на «Плане города Ораниенбаума с окрестностями, исправленном в 1867 году» приблизительно в полутора километрах от водопада на Красном пруду. Ныне на этом месте – неухоженный лесопарк без видимых следов захоронений. На той же старой карте нанесено небольшое еврейское кладбище, на берегу залива, в Кронштадтской Колонии, к западу от Ораниенбаума, где в наши дни находится запретная зона. По свидетельству очевидцев, надгробные плиты этого кладбища сохранялись в 1960-е; их предстоит обследовать.
Небольшие кладбища имелись в оградах церквей: полковой Преображения Господня (снесена после 1944) на Михайловской ул., свт. Спиридония Тримифунтского в начале Еленинской ул., и Рождества Иоанна Предтечи (сгорела в 1998) на бывш. Госпитальной даче в Бронке.
Братские и одиночные захоронения блокадной и послевоенной поры имеются на краю литориновой террасы в бывших имениях «Андреевское» (дача Максимова) и «Ольгино», рядом с бывшей усадьбой Петра III «Санс-Эннуи» (ныне морской госпиталь в Бронке). Большое братское и безымянное захоронение времен последней войны (около 5 тысяч человек, именуемое среди жителей Ломоносова «Малой Пискарёвкой») сохраняется между Краснофлотским шоссе и Троицкой (Красной) слободой. Другая братская могила 1920-х противоестественным образом находится в сквере привокзальной (бывш. Театральной) площади. Её давно пора перенести.
Собранные материалы печатаются в алфавитном порядке персоналий со сквозной нумерацией для каждого кладбища. Описания захоронений содержат: по возможности полные даты годов жизни (по старому стилю), краткие биографические данные, сведения о внешнем виде и сохранности надгробий, их местоположении на кладбище. Если два или более имён стоят под одним порядковым номером, это означает, что данные захоронения находятся под одним надгробием (как правило). Если же в одной могильной ограде или склепе существуют несколько надгробий, им присвоены разные номера. Годы рождения, приведённые в нашем перечне без указания точной даты, имеют следующее объяснение. Они находились вычитанием из года смерти той цифры, которая фигурирует в эпитафии как «. N лет от роду». В случаях указания кончины «на N-ом году жизни» отнималась величина на 1 год меньшая. 13 сохранившихся надгробий (исполненных до 1909 года) мы особо отметили, как отсутствующие в списке Саитова.
Свято-Троицкое православное кладбище
(в Троицкой, ныне – Красной слободе)
Из-за сравнительно небольших размеров этого кладбища его топография довольно проста. Единственная главная дорожка проходит с востока на запад, параллельно Краснофлотскому шоссе и линии железной дороги, между которыми оно расположено. Традиционный вход находится вблизи алтарной части «новой» церкви. Южной и западной границами старого кладбища является ручей. Старинных фотографий, запечатлевших памятники этого кладбища (кроме видов деревянной и кирпичной церквей), не найдено. Как показало исследование, кладбище по праву можно считать некрополем морских офицеров – участников Крымской (Восточной) войны; но его состояние таково, какова на сегодня в России память об этой войне. По отношению к началу XX в. здесь, на сегодня, отсутствуют около половины имевшихся исторических захоронений.
142. Мельникова Евгения Яковлевна. Ум. 18.III 1882.
Надгробие в следующем от входа ряду по отношению к могиле Толбугиных.
143. Меньщиков Валентин Михайлович. Ум. 6.V 1877. Подполковник.
Меньщикова Анна Леонтьевна. Ум. 25.VII 1865. Жена подполковника.
144. Меньщиков Сергей Валентинович. 29.IX 1901. Сын В. М. Меньщикова.
Меньщикова Мария. 6.VIII 1890 – 26.II 1896. Дочь С. В. Меньщикова.
Это и предыдущее захоронение не сохранились.
145. Мессер Константин Владимирович. 6.V 1876 – 24.IV 1904. Лейтенант.
Не сохранилось.
146. Метлицкая Ольга Ивановна. 1911 – 1943.
Металлический крест вблизи могилы Де-Витта.
147. Михайлов Иван Степанович. Ум. 20.IX 1887. Кол. сов.
Не сохранилось.
148. Михайлова Анна Андреевна. 1818 – 26.IV 1907. Вдова полковника.
Не сохранилось.
149. Михайловская (урожд. Бейсман) Зинаида Арсеньевна. Ум. 12.VI 1897.
Не сохранилось.
150. Молосекова Мария Петровна. 1826 – 1882. Жена д. ст. сов.
Не сохранилось.
150. Молосекова Мария Петровна. 1826 – 1882. Жена д. ст. сов.
Не сохранилось.
151. Мордвинова Ольга Павловна. Ум. 31.V 1903. Дочь полковника.
Не сохранилось.
152. Морской В. Н. 1888 – 1954. Мичман.
Могила в северо-западной части.
153. Мультановский Яков Яковлевич. 13.VI 1857 – 31.VII 1906. Доктор.
Профилированный постамент из полированного чёрного габбро на цоколе работы Логунова, каменный крест утрачен в 1990-е гг. У главной дорожки при входе.
154. Мянт Александер Аугустович (так!). 27.XI 1877 – 19.IV 1929.
Мраморная табличка с эпитафией на железной подставке. У северной границы.
155. Неизвестный. Надгробие (Струбинским?).
Приблизительно 1840-е, скульптор М. Тропин. Высокий мраморный обелиск со скульптурой коленопреклонённого ангела наверху (с повреждёнными крыльями, без головы), которая в 1990-е похищена. Ранее утрачены медальон и доска с эпитафией. Рядом со склепом Колмыковых. Старейший памятник на кладбище. Поскольку он находится вблизи надгробия В. И. Струбинского, можно высказать предположение о его принадлежности к захоронению семьи Струбинских – см. №№ 238–246 (отмеченные у Саитова).
156. Неизвестный. Часовня-склеп. Предположительно 1850-е гг.
Руина кирпичной оштукатуренной постройки кубической формы со стрельчатыми окнами и наличниками. В центральной части, к северу.
157. Назаров Яков Иванович. 1816 – 10.V 1893. Майор.
Не сохранилось.
158. Никитина Мария Григорьевна. Ум. 24.XII 1911. Дочь тит. сов.
Постамент из песчаника. В западной части, рядом с могилой Карманова.
159. Никонова Любовь Ивановна. 1.VII 1851 – 15.X 1910.
Тимофеев Николай Тимофеевич. 1850 – 20.IV 1913.
Надгробие супругов сохраняется вблизи апсиды новой церкви.
160. Обольсин Фёдор Александрович. 4.IX 1877 – 17.X 1907.
Не сохранилось.
161. Оводов Николай Михайлович. 19.[…] 1840 – 25.XI 1904. Генерал.
Не сохранилось.
162. Орлов Михаил Сергеевич. 1813 – 23.IV 1893. Ораниенбаумский купец 2-й гильдии, в доме которого жила семья отставного генерала Н.Г.Анкудинова (см. № 10).
Захоронение у старой церкви не сохранилось. В списке Саитова отсутствует.
163. Осипов Василий Осипович. Ум. 16.VIII 1862. Полковник.
Осипов Павел Осипович (младенец). Ум. 23.VI 1870. Внук В. О. Осипова.
Надгробие в центре возвышенной части.
164. Осипов Дмитрий Васильевич. Ум. 1.I 1861. Поручик. Сын В. О. Осипова.
Не сохранилось.
165. Остелецкий Павел Степанович. 1845 – 15.I 1916. Генерал-лейтенант по Адмиралтейству. Происходил из морской семьи: отец – генерал-майор по Адмиралтейству С. И. Остелецкий (1815–1874/75). Окончил Морской корпус и прошёл все ступени судовой службы. В 1899 в чине контр-адмирала назначен капитаном над Кронштадтским портом, при его участии начата постройка Морского собора свт. Николая Чудотворца.
Не сохранилось.
166. Остроухова Анна Петровна. 1821 – 10.I 1913.
Постамент у центральной дорожки, западнее могилы Габуковых.
167. Павлов Фёдор Павлович. 1808 – 23.XI 1883. Генерал-майор. Эпитафия: «Незабвенному отцу – благодарные дети».
Не сохранилось.
168. Павлова Вера Фёдоровна.