Крылолет буеров что это
Что означает выражение «ананасы в шампанском»?
Автор фразы поэт Игорь Северянин. В 1915 году Издательство «Наши дни» опубликовало его очередной поэтический сборник, стодвадцатистраничный, одиннадцатый по счету, называвшийся «Озирис», который открывало стихотворение «Увертюра».
Стрёкот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грёзофарс…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!»
Об этом стихотворении, о самом Игоре Северянине написано много. Был действительно очень талантлив, оригинален. Его не спутаешь ни с кем. Создал свой мир, свою планету — красоты, праздничности, любви и неги.
Сегодня говорят, поэт Северянин забыт. Ну, во-первых, любителями поэзии — вряд ли, во-вторых, а кого сейчас помнят, кроме Пушкина, да и то благодаря школьной программе. А в-третьих, много ли существует поэтов, чьи строки стали фразеологизмами, такими как «Ананасы в шампанском» или «Как хороши, как свежи будут розы» — ещё одного крылатого выражения Северянина.
Игорь Северянин
Настоящее имя Игорь Васильевич Лотарёв. Родился в 1887 году. Окончил четыре класса реального училища. Первые стихи издал за свой счёт в 1904 году. В 1908 вышел в свет первый сборник «Зарницы мысли». В 1934 — последний — «Медальоны». Поэзия Северянина относится к футуризму — художественному течению начала ХХ века. Футуризму были свойственен интерес не столько к содержанию произведения, сколько к его форме. Как сказано в Википедии, футуристы придумывали новые слова (У Северянина «Ветропросвист», «Крылолёт», «Грёзофарс»), отстаивали право на свою орфографию, скорость, ритм, отвергали жизненную реальность, заменяя её красотой, вычурностью строк. Северянин принадлежал к одному из течений футуризма — эго-футуризму. В феврале 1918 года, когда революция была ещё очень молода и наивна, и никто не знал, чем закончится «дело Ленина», москвичи были заинтригованы призывами афиш: «Поэты! Учредительный трибунал созывает всех вас состязаться на звание короля поэзии. Звание короля будет присуждено публикой всеобщим прямым равным и тайным голосованием. Всех поэтов, желающих принять участие на великом, грандиозном празднике поэтов, просят записываться в кассе Политехнического музея…» Вечер выбора Короля поэзии при огромном стечении народа состоялся в зале Политехнического музея 27 февраля. Королем был признан Игорь Северянин. В том же 1918 году он уехал в Эстонию, где поселился на даче, купленной ещё до революции. Умер Северянин в Таллине в декабре 1941 года.
Меня положат в гроб фарфоровый
На ткань снежинок яблоновых,
И похоронят (…как Суворова…)
Меня, новейшего из новых.
Не повезут поэта лошади —
Век даст мотор для катафалка.
На гроб букеты вы положите:
Мимоза, лилия, фиалка.
Под искры музыки оркестровой,
Под вздох изнеженной малины —
Она, кого я так приветствовал,
Протрелит полонез Филины.
Всем будет весело и солнечно,
Осветит лица милосердье…
И светозарно, ореолочно
Согреет всех мое бессмертье!
Летать нужно уметь!
| Владимир АБАРИНОВ |
| Специально для «Совершенно секретно» |
Всё ниже спуск винтообразный,
Всё круче лопастей извив,
И вдруг. нелепый, безобразный
В однообразьи перерыв.
Александр Блок. Авиатор
Первой в истории воздухоплавания катастрофой с фатальным исходом считается неудачная попытка перелететь Ла-Манш на воздушном шаре. Пилотом был французский химик Жан-Франсуа Пилатр де Розье. Он пришел в восторг от изобретения братьев Монгольфье и после испытания с участием животных (для начала он послал в полет из Версальского парка овцу, петуха и утку) решился доверить небывалому летательному аппарату и собственную жизнь. Некоторые источники утверждают, что роль первых воздухоплавателей была уготована двум приговоренным к смерти преступникам, но Пилатр де Розье предложил в пилоты себя.
21 ноября 1783 года вместе с другим энтузиастом, маркизом д’Арланом, он совершил перелет из Булонского леса в Бютт-о-Кайль («Перепелиная горка», теперь территория Парижа), покрыв за 20 минут расстояние в восемь километров. 15 июня 1785 года он вознамерился улететь в Англию. Шар состоял из двух камер: верхняя была наполнена водородом, нижняя – воздухом с горелкой для подогрева. Авторство этой конструкции принадлежит самому пилоту, она применяется до сих пор и называется его именем – «шар Розье» или просто «розье». В тот роковой день смельчакам не повезло: искра от горелки долетела до верхней камеры, и водород взорвался.
Пилатр де Розье и его спутник Пьер Ромэн стали первыми жертвами воздушной аварии. Гравюра современника изображает их тела практически невредимыми. На самом деле отважные аэронавты разбились о скалы, упав на них с высоты 900 метров, – тот самый случай, когда «костей не соберешь».
Вместе с королем Людовиком XVI за первым пилотируемым полетом на монгольфьере зорко наблюдал русский посланник при версальском дворе князь Иван Сергеевич Барятинский, отправивший донесение Екатерине II. Государыню обеспокоил несчастный случай, приключившийся с воздухоплавателями. Был издан указ: «В предупреждение пожарных случаев и иных несчастных приключений, произойти могущих от новоизобретенных воздушных шаров, наполненных горючим воздухом или жаровнями со всякими горячими составами, повелеваем учинить запрещение, чтобы от 1 марта до 1 декабря никто не дерзал пускать на воздух таковых шаров под страхом заплаты пени по 20 рублей». Так что матушка была, пожалуй, первым главой государства, озаботившимся безопасностью полетов.
Ветропросвист экспрессов, крылолет буеров
История авиации, можно сказать, усеяна костями отважных испытателей. Изобретатель управляемого планера немецкий инженер Отто Лилиенталь, до этого не раз искушавший судьбу (а она его не раз предупреждала), разбился в 1896 году, совершая полет на планере собственной конструкции. Это был аппарат, в который не садятся, а надевают его крылья на плечи. Резкий порыв встречного ветра оборвал полет. Лилиенталь упал с высоты 17 метров, сломал позвоночник и скончался на следующий день со словами: «Opfer muessen gebracht werden!» – «Жертвы должны быть принесены!»
Первый в мире планер, оснащенный бензиновым двигателем, – Flyer I братьев Райт – в своем четвертом, самом длительном полете в декабре 1903 года (он продолжался 59 секунд, а дальность составила 260 метров) развалился при посадке. Уилбур Райт (братья бросали жребий, кому лететь) остался в живых.
Первым пилотом, погибшим на моторном аэроплане, стал в сентябре 1908 года американец младший лейтенант Томас Селфридж. Вместе с Орвиллом Райтом он совершал полет на построенном братьями двухместном биплане Wright Flyer. На пятом круге из-за сильной вибрации сломался пропеллер. Сломанная лопасть повредила ткань крыла и проволочную растяжку. Орвилл Райт заглушил мотор, сохранил контроль над машиной и сумел спланировать на землю с высоты 23 метра. Но при этом аэроплан зарылся носом в грунт. Обоих пилотов ударом выбросило из машины. Райт получил тяжелые ранения, а Селфридж ударился головой о деревянную раму и раскроил череп
На заре авиации, надо полагать, один лишь вид летательного аппарата – перепончатой, похожей на неуклюжее насекомое хрупкой конструкции – внушал мысль о его крайней ненадежности. Александр Блок описал гибель авиатора в несколько мелодраматических и отчасти пророческих стихах:
Отто Лилиенталь во время полета 1891 года (тогда он оказался успешным); младший лейтенант Томас Селфридж
AP
Блок описал реальный случай: в мае 1910 года он был свидетелем гибели авиатора В. Ф. Смита на Комендантском поле под Петербургом.
Совсем иной настрой у Игоря Северянина:
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!
Времена, когда чуть не каждый полет был сопряжен со смертельной опасностью, нынче далеко позади. Современная гражданская авиация отличается высокой надежностью. Это, в сущности, самый безопасный вид транспорта – число погибших в авиакатастрофах не идет ни в какое сравнение с количеством жертв на автомобильных и железных дорогах.
братья Орвилл и Уилбур Райты в 1910 году
AP
Кто виноват?
Первые законы, касающиеся безопасности полетов, в США были приняты во второй половине 20-х годов прошлого века. Воздушные путешествия в то время оставались еще рискованным занятием. В 1926–1927 годах в Америке произошли 24 авиакатастрофы, в 1928-м – 16, в 1929-м, рекордном, – 51 (погиб 61 человек). Этот год остается наихудшим в истории гражданской авиации вообще; его рейтинг – одна катастрофа на один миллион миль полета. Если бы самолеты падали сегодня так же часто, как в 1929 году, мы были бы свидетелями семи тысяч катастроф в год. В настоящее время средний рейтинг авиапроисшествий составляет одну катастрофу на два миллиарда миль полета.
Безопасность полетов в США обеспечивают два ведомства – Федеральное управление гражданской авиации (FAA) и Национальный совет по безопасности транспорта (NTSB). У них разные функции. FAA – часть правительства, в его обязанности входят надзор за безопасностью и координация опытно-конструкторских работ. NTSB – независимое агентство; оно проводит расследование происшествий как на воздушном, так и на железнодорожном транспорте и выносит свои рекомендации о мерах усиления безопасности. Национальный совет ежегодно направляет Конгрессу свои доклады о проблемах безопасности на транспорте. Его эксперты, накопившие огромный опыт, часто приглашаются для консультаций за рубеж. К примеру, прошлым летом они участвовали в расследовании катастрофы вертолета М-172 российского производства близ суданско-угандийской границы, в результате которой погиб первый вице-премьер Судана Джон Гаранг
По американскому законодательству, ответственность за происшествия на авиатранспорте несут, в зависимости от причин аварии, либо компания-перевозчик и собственник воздушного судна (ими могут быть разные юридические лица), либо производитель самолета или отдельных его частей и расходных материалов. Если будет установлено, что авария стала следствием ошибки пилота или диспетчера, виновными будут признаны владелец и оператор. Если причина кроется в несовершенстве конструкции или дефекте, допущенном при производстве самолета, отвечать будет компания-производитель или поставщик дефектного узла. Наземные службы аэропорта, естественно, тоже могут оказаться в числе виновников.
Владелец самолета при определенных обстоятельствах может быть привлечен к ответственности точно так же, как компания-производитель, он несет ответственность за действия своего работника или компании-субподрядчика, нарушивших технологию. Что касается пилота, то он может выступать, в зависимости от причин аварии, и ответчиком, и пострадавшим.
В декабре 2005 года в Чикаго Boeing 737 не смог затормозить при посадке, пробил ограждение аэропорта и выкатился на шоссе, ранив нескольких человек и убив ребенка
AP
Тяжесть наказания зависит, разумеется, от последствий происшествия. В американском праве существует множество градаций такого состава преступления, как убийство. Аналогичным образом и ответственность за происшествие на воздушном транспорте может быть прямой, косвенной, объективной, состав преступления может квалифицироваться как халатность, преступная неосторожность, небрежность, и все это – с присовокуплением эпитетов «грубая», «неумышленная» и так далее. Оттенкам юридического смысла нет числа, причем все эти оттенки влекут за собой различную меру ответственности. Бывает и так, что суд распределяет вину между ответчиками в процентах – ведь причина может быть комплексной. Допустим, 35 процентов достается пилоту, потерявшему контроль за самолетом при посадке, а 65 – производителю дефектного шасси. Наконец, ответчиком может выступать и Федеральное управление гражданской авиации, если будет доказано, что к катастрофе привели ошибки навигации.
Законы некоторых штатов содержат потолок общей суммы ущерба, на которую могут претендовать пострадавшие или их родственники. Поскольку в деле часто замешаны компании, зарегистрированные в разных штатах, у адвокатов есть возможность выбрать для своего клиента географически наиболее выгодное место подачи иска.
Не время нюхать клей
От теории перейдем к практике.
11 мая 1996 года во Флориде через 10 минут после взлета рухнул наземь пассажирский самолет Douglas DC-9-32 авиакомпании ValuJet Airlines, летевший по маршруту Майами – Атланта. Погибли 110 пассажиров и членов экипажа. Расследование установило, что катастрофа произошла вследствие пожара в переднем грузовом отсеке. Вскоре после взлета экипаж доложил о пожаре и задымлении в салоне и кабине пилотов. Пожар был вызван активацией одного или нескольких химических генераторов кислорода. Их запрещено перевозить на пассажирских рейсах, они были упакованы с нарушением техники безопасности и не имели соответствующей маркировки на корпусе. Потеря управления самолетом произошла либо из-за выхода из строя оборудования, либо из-за поражения экипажа сильным огнем и дымом. В этой катастрофе погибла первая женщина-командир экипажа коммерческого самолета в США Кенди Кубек.
Виновной была признана компания SabreTech, отправившая генераторы. Прокурор штата Флорида предъявил ее руководителям обвинение в 110 непредумышленных убийствах, создав тем самым прецедент привлечения к уголовной ответственности по делу об авиакатастрофе. Помимо компании обвиняемыми были два ее сотрудника, заполнявшие документы и наблюдавшие за погрузкой. Тяжба тянулась пять лет. В итоге SabreTech согласилась компенсировать ущерб в размере 1 миллиона 750 тысяч долларов, а прокурор отказался от уголовных обвинений. Это рекордная компенсация по искам такого рода. Однако это только начало. Родственники погибших не согласились с решением суда, вчинили отдельный иск и продолжают судиться.
По статистике, Boeing 737 – самый опасный самолет
AP
Анализ стихотворения «Ананасы в шампанском» И. В. Северянин
«Увертюра или Ананасы в шампанском» – одно из самых известных произведений Игоря Северянина (1887–1941). В нём проявились все яркие черты созданного им жанра эгофутуризм. Это оригинальное литературное течение отразило неудержимую тягу к новому, характерное для многих творческих людей в начале XX века. Попробуем проследить, как это стремление отразилось в данном стихотворении. Ниже вы можете ознакомиться с кратким анализом по плану стихотворения «Ананасы в шампанском».
Полный текст стихотворения
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолёт буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!
Краткий анализ стиха «Ананасы в шампанском» И. В. Северянин
Вариант 1
Новаторское творчество поэта серебряного века Игоря Северянина мало кого могло оставить равнодушным. Его знаменитые произведения знают все, их изучают в школе и в ВУЗах, а также просто читают любители классики. Лирика поэта не свойственна произведениям того времени. Необычные ритмы и неологизмы, используемые в стихотворении, очень музыкальны. В произведениях Северянина все очень тонко и прозрачно, как хрусталь. Стихи поэта невозможно читать буквально, их нужно чувствовать, как музыкальную поэзию. Нервные строки “Увертюры”, как магическая струна в будущее, ритм начала века.
Стихотворение “Ананасы в шампанском” эксцентрическое соединение несовместимого — это также неожиданность и острота. Данное стихотворение символизирует именно то время, в которое жил поэт. Все очень сжато, ярко и гениально. Лирический герой стихотворения бежит от пафоса и пустоты действительности.
Ананасы в шампанском это не просто метафора, это мечта о нереальном. Ведь только поэт в своем воображении может легко переместиться” из Москвы в Нагасаки”. Стихотворение создает атмосферу легкости и какой-то торжественности. Восклицательные знаки в этом произведении передает восхищение миром лирическим героем.
Динамизм и легкость стихотворения достигается тем, что автор совсем не использовал в нем эпитеты. И в данном и во всех произведениях Игоря Северянина чувствуется порывистость и неподчинение какой-либо логике. Наблюдая за полетом фантазии автора, читатель сам окунается в атмосферу вне реальности. Понимая, что музыку поэзии можно понять и почувствовать даже на Марсе, несмотря ни на какой языковой барьер. Поэтому и назвал это свое стихотворение Северянин “Увертюрой”, сравнивая его с музыкальным произведением, которое читается на одном дыхании.
В поэзии Северянина, как ни странно, соединяется все совершенно несоединимое. Музыкальность стихов Северянина нашло отражение в творчестве еще одного гения Александра Вертинского, который исполнял его стихи как песни.
Стихи Игоря Северянина похожи на струение воды, своими изгибами, неожиданными поворотами. Музыкальные звуковые конструкции стихотворения часто завораживают и господствуют над смыслом. Но окунувшись в эту талантливую лирику, можно действительно ощутить живую инструментальную мелодию.
Вариант 2
Непринужденная беседа, легкая музыка, роскошные женщины в дорогих нарядах — первые ассоциации с произведением «Увертюра» И. Северянина. И конечно же «ананасы в шампанском» — символ богатства, роскоши и жизни на широкую ногу.
Именно сейчас стихотворение актуально как никогда — за блеском дорогих камней, знаменитыми лейбами и марками современные люди предпочитают жить в своем ветхом мире, где правят уже навязанные кем-то стереотипы. Автор предвидел эту ситуацию ещё полвека назад, он видел зарождение бессмысленной гонки за модой.
Почти половина строк произведения — точно, без никакой гиперболы и метафор, повествует о реалиях современной жизни («весь я в чем-то норвежском», Москва, Нью Йорк, «стрёкот автомобилей»)
Автор сам попадает в строгие рамки определённого поведения, образа жизни, о чем смело повествует читателям. Но даже в таких условиях он продолжает творить, хоть и «порывно». Это наречие может служить идеальным описанием писательского труда, ведь, как известно, писать стихи невозможно по заказу, шедевры рождаются в глубине души и импульсом их появления на свет стают те самые порывы.
Творчество И. Северянина заметно отличается от произведений современников, в его поэзии больше смелости, стремления к новизне, новых реалий. Автор стремиться показать, что современные «крылолёты» и «экспрессы» так же достойны поэтического упоминания наряду с вечными ценностями, такими, как любовь и дружба.
Значительное употребление неологизмов делает стихотворения автора намного проще для современного восприятия его творческого наследия. Не следует задумываться о значении архаизмов, все слова понятны и широко используются в речи.
Еще одна вечная сюжетная линия поэзии — женщины, не упущена и в стихотворении «Увертюра». Тема женщин в высшем свете настолько органична, что не описать её, значит не дать полную картину «лёгкой жизни». Эти женщины «остры» и «нервны», другими они и не могут быть в своём окружении. Такое общество зачастую жестоко, порой способно даже «трагедию…претворить в грёзофарс».
Что касается использования синтаксических фигур, то автор сделал ставку на аллегорические образы, помогающие понять истинное значение шикарных вечеров под звон бокалов и пустых бесед. В данном случае принятие такого образа жизни — попытка спрятаться от себя самого, от истинных проблем и душеных тревог. Эллипсис во второй и третьей строках создает желание действовать, экспериментировать, но, увы многое остается недосказанным.
Вариант 3
Игорь Северянин был выдающимся поэтом серебряного века, к которому относились А. Ахматова, М. Цветаева, В. Маяковский, В. Брюсов и другие мастера слова. А все потому, что его работы были неординарными и не похожими на творческие произведения других авторов. Он очень часто использовал новые литературные стили в своих стихотворениях, внедрял неологизмы. Его стихи были необычайно мелодичными и музыкальными.
Замечательная творческая работа «Увертюра» сделала из Северянина «салонного» поэта. В тексте стихотворения автор упоминает о красоте, о шике, об изыске.
Вчитываясь в строки «Увертюры» достаточно сложно выделить какую-то одну тему, которая раскрыта автором. Но, это не мешает читателю пробегать глазами по словам с легкостью и ощущением радости.
В «Увертюре» достаточно много образов, которые практически не связаны друг между другом. Выражение «Ананасы в шампанском» задает особый ритм стихотворения. Уже с первых строк читатель испытывает ту роскошь, ту прелесть, о которой пишет Северянин. Герой стихотворения восхищенно удивляется всему, что его окружает. Он хвалится иностранными, шикарными одеждами и вещами. Хотя, на мой взгляд, лирический герой всего лишь пытается скрыться за всеми этими предметами.
Особенностью «Увертюры» является ее прерывистость и динамичность. «Беги автомобилей!», «Крылолет буеров!». Использование неологизмов говорит читателю о том, что Северянин любит экспериментировать со словами, он не боится внедрять что-то новое, неизведанное в свои литературные произведения.
В последнем четверостишие раскрывается истинный образ героя: «Я трагедию жизни претворю в грезофарс…». Человек, принимающий участие в таких пафосных мероприятиях, на самом деле, пытается убежать от опустошенной реальности.
Использование большого количества восклицательных знаков делает «Увертюру» торжественной и яркой. Практически полное отсутствие эпитетов позволяет Игорю Северянину добиться максимальной динамичности стихотворения. Использование таких топонимов, как Нью-Йорк, Нагасаки, Москва еще раз говорят о том, что творческий процесс Северянина не имеет никаких границ. Автор называет свою работу «Увертюрой», как одно из самых знаменитых музыкальных произведений. И это не зря, ведь после прочтения, читатель испытывает такие же эмоции, как после прослушивания живой музыкальной мелодии.
Стихотворение «Увертюра» – анализ по плану
Вариант 1
Творчество известного поэта серебряного века Игоря Северянина многие исследователи называют новаторским, поскольку многое из того, к чему прибегал поэт, было несвойственно для лирических произведений того времени. Северянин смело использовал новые ритмы, неологизмы. Его лирика отличается удивительной музыкальностью.
Особое место в творчестве поэта занимает стихотворение «Увертюра», которое в некоторой степени закрепило за ним славу «салонного» лирика, воспевающего в своих произведениях «красивости» и «изыски».
Это стихотворение удивительно уже тем, что очень сложно определить его тему. Однако, ощущение какой-то легкости, радости, яркости прослеживается очень четко.
Лирическое произведение поражает разнообразием образов, которые на первый взгляд мало связаны друг с другом:
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо, остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
«Ананасы в шампанском», на мой взгляд, создают уже с первой строки некую «красивость», «роскошь». Лирический герой восхищается окружающим миром и собой. В стихотворении присутствует вещный мир, мир предметный, который определяет убогие интересы персонажа. Герой вдохновенно восклицает: «Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!» Однако, на мой взгляд, это попытка спрятаться от жизни за броской вещью.
Динамичность стихотворению придает отрывистость фраз и своеобразная интонация перечисления:
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!
В данном четверостишии автор использует неологизмы: «ветропросвист», «крылолет», которые свидетельствуют о смелости поэта экспериментировать над словом. Неологизмы создают еще большую необычность происходящему на глазах у поэта.
Последняя строфа, по моему мнению, имеет особое значение, потому что в нем заключена основная идея стихотворения:
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы – в Нагасаки! Из Нью-Йорка – на Марс!
Лирический герой в этом четверостишии раскрывает свое истинное лицо: «Я трагедию жизни претворю в грезофарс…» Здесь показывается человек, пытающийся бежать от пафосной, но пустой действительности. Ананасы в шампанском в этой строфе становятся олицетворением творческого процесса, которому нет границ и пределов. И только поэт способен легко перемещаться «из Москвы — в Нагасаки».
В синтаксическом плане нужно отметить обилие восклицательных знаков, которые свидетельствуют о восхищении лирического героя миром, а также создают атмосферу торжественности и легкости.
Автор почти не использует в стихотворении эпитеты, таким образом достигается динамизм, легкость. Только два эпитета можно найти в строках: «нервные девушки» и «острое дамское общество». Они создают атмосферу, в которой находится лирический герой.
Творческий процесс для Игоря Северянина очень загадочен: «Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!» Это ключевые слова в стихотворении. Порывистость, неподчинение хоть какой-нибудь логике – вот основные черты поэтической деятельности автора.
Игорь Северянин вводит в стихотворение и топонимы: Москва, Нагасаки, Нью-Йорк. Этим он хочет показать, что творчество поэта не знает границ, и, возможно, понятно и востребовано во всем мире, несмотря на языковой и культурный барьер. Поэта и его произведения понимает не только наш мир, но и даже жители Марса! Таким образом, в этом стихотворении мы наблюдаем за полетом поэтической фантазии, и сами оказываемся в гуще событий.
Северянин назвал это лирической произведение «Увертюрой», прямо как музыкальное произведение. А может, стихосложение как процесс очень напоминает создание музыкального шедевра? Ведь ощущения от прочтения талантливой лирики сравнимы с ощущением от прослушивания «живой» инструментальной мелодии.
Вариант 2
Имя Игоря Северянина замалчивалось отечественным литературоведением до 80‑х годов ХХ века. Творчество Северянина вступало в контраст с восприятием действительности и привычным тогда пониманием поэзии. Его современники-критики обвиняли автора в безвкусии и пошлости. Нужно отметить, что поэт относился к такой критике спокойно, а со временем у него стали появляться союзнические отклики завсегдатаев петербургского литературного салона Федора Сологуба.
Написанное в 1915 году стихотворение «Увертюра» принесло Северянину славу «салонного» лирика.
История создания этого произведения была такова: В.В. Маяковский, который был приглашен в гости к Северянину, выпивая шампанское, окунул в бокал ананас, съел его и предложил хозяину вечера последовать его примеру. Первая строка стиха тут же родилась в голове поэта, и вскоре вышел в свет сборник стихов «Ананасы в шампанском».
Стихотворение создает ощущение восторга, торжественности, и вместе с тем нервозности и истеричности. Оно символизирует время, в котором творил поэт. Неудовлетворенность жизнью рождало у многих стремление уйти от реальности. В творческих людях рождалось новое мироощущение. Восторженно выкрикивая «ананасы в шампанском!», поэт вдохновляется и «берется за перо!». В этом внезапном вдохновении выражается лиричность героя, который бежит от пустоты действительности и пафоса.
Остро, сжато и ярко описана окружающая реальность, которая выражена как «пульс вечеров!» Эта новизна, по мнению автора, тоже заслуживает место в поэзии, наряду с вечными ценностями, воспеваемыми повсеместно.
Картина «легкой жизни» передана благодаря теме женщин в высшем свете. Девушки «нервны», дамское общество «остро». Такая среда жестока, она способна «трагедию жизни» претворить в «грезофарс».
Атмосфера толкает что –то предпринять, куда-то отправиться: «из Москвы – в Нагасаки! Из Нью-Йорка – на Марс!» Нервный ритм, неожиданное соединение несовместимого укладывается в трех строфах стихотворения.
Многоликость образов, за которыми, кажется, автор хочет спрятаться, побуждение действовать, быстрая смена сюжета после прочтения оставляет ощущение недосказанности.
Употребление неологизмов делает стихотворение очень простым для восприятия теперешнего читателя. Есть место стремительно ворвавшимся в то время новым, магически звучавшим словам: аэропланы, автомобили, экспрессы, буера. А значения архаизмов понятны, слова эти используются в речи по сегодняшний день: порывно, перо. Интересны слова, создание которых приписано именно Игорю Северянину: ветропросвист, крылолет, грезофарс.
Аллегорические образы помогают понять истинное значение пустых бесед и звона бокалов на пафосных вечерах. Отсутствие эпитетов позволяет добиться динамичности стихотворения, а его торжественность достигнута за счет большого количества восклицательных знаков.
Использование новых ритмов, неологизмов было несвойственно произведениям литературы того времени.
При написании стиха автором использована перекрестная рифма. Характер стопы и их количество позволяет определить размер написания стиха как анапест.
Лирическое стихотворение «Увертюра» можно отнести к песенному жанру. Не зря автор дал такое название стиху, сравнивая его с музыкальным произведением.
Творчество Игоря Северянина сильно отличается от творений его современников. В нем больше стремления к новизне, смелости. Сейчас стихотворение «Увертюра» актуально как никогда раньше. Неприятие жизни по навязанным стереотипам, равно как и бессмысленной гонки за модой, явились для автора импульсом для создания этого шедевра литературы.
Анализ стихотворения «Ананасы в шампанском» И. В. Северянин
Вариант 1
На первый взгляд это произведение «Ананасы в шампанском» кажется совершенно обыкновенным. У него несложная структура – три четверостишия с перекрёстной рифмовкой (abab). Стихотворный размер – анапест с допущениями (в некоторых стопах четыре слога вместо трёх). Однако стоит вчитаться в строки, как становится ясно, что читатель имеет дело с языком будущего.
Первые же строки стихотворения заряжают энергией и задором. Поэт использует громкий рефрен «Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!», а затем описывает свои ощущения от этого нетривиального лакомства: «удивительно вкусно, искристо и остро». Вслед за автором и читатель может почувствовать то же самое благодаря эффектной аллитерации. Строки так и лучатся от звуков «с», «ст», «стр».
Нетрудно оценить и цвета, представленные в произведении: «Весь я в чём-то норвежском! Весь я в чём-то испанском!»
И мы представляем себе модного молодого человека, сочетающего в своём наряде, например, уютный скандинавский свитер с пёстрыми испанскими брюками. В этой строфе ярко проявляется тенденция к эгоизму. Поэт без скромности привлекает внимание к себе, часто повторяя «я».
Вторая часть термина «эгофутуризм» выражена в следующем четверостишии:
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!
Устремлённость в будущее здесь обнаруживается в дерзком словотворчестве. Автор сочиняет новые слова, сочетая корни из уже существующих, чтобы отразить экспрессию, динамизм явлений, которые хочет показать. Так рождаются «крылолёт», «ветропосвист», облегчающие воображению задачу. Ведь вещи, о которых говорит поэт, хоть и известны, но мало распространены. В самом деле, трудно представить себе, чтобы в 1915 году автомобильное движение было настолько бурным, чтобы характеризоваться словом «беги».
В третьей строфе кипучесть богемной жизни, раскрытая в стихотворении, идёт на спад. Поэт словно приподнимает завесу неуёмного всеобщего веселья, чтобы показать, что за ней скрыто: «Я трагедию жизни претворю в грёзофарс…»
Читатель видит новое выражение, которое в полной мере отражает суть творческой элиты. Автор показывает, что за мечтами, иллюзией счастья всегда стоит человеческая драма. Но он не намерен падать духом, поэтому в последней строке звучит оптимистичный призыв: «Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка — на Марс!»
Вариант 2
Интересна история создания этого стихотворения. Оно было написано в 1915 году. Оно полностью отражает дух того времени. Смутное, непонятное, оно так и подталкивало уйти в другие миры, другие измерения. Или отправиться на фронты Первой мировой войны и погибнуть там.
Игорь Северянин пил шампанское вместе с В. Маяковским. Последний окунал в шампанское ананасы, а потом съедал их. Это же он предложил сделать и Северянину. А у него сразу же в голове родилась первая строка нового стихотворения «Ананасы в шампанском».
После выхода в свет этого стихотворения, он приобрёл славу «салонного лирика». Прочитав первые две строки, так и хочется самому попробовать эту вкуснятину. Искристое, игристое пузырьками шампанское и кисловатые ананасы. Это же такая роскошь вкуса! Маяковский был истинным гурманом. Такое сочетание, возможно, употребляли то ли испанцы, то ли норвержцы.
А дальше совершенно новые слова по тем временам — неологизмы «ветропросвист, крылолёт». Прямо какой-то мини-научно-фантастический рассказ получается. Это сейчас эти слова нам кажутся обыденными и знакомыми.
Нет предела творческой фантазии поэта. Выпил шампанского, закусил ананасами, мочёнными в нём и любые расстояния по плечу. Почему бы на крылолёте не отправиться из Москвы в Нагасаки? Да чего мелочиться — можно прямо из Нью-Йорка на Марс. Пьяному и море по колено.
Он уверен, что его творчество поймут и оценят не только в других странах, но и на других планетах. Он даже не переживает, что там разговаривают на других языках. Как говорил Хеменгуэй: «Писать надо пьяным, редактировать трезвым». Вот как раз ананасы в шампанском и создадут эту лёгкую непринуждённую атмосферу.
А потом рассказывать о своих победах в «остром обществе дамском». Надо же покрасоваться перед нервными экзальтированными особами. Только поэт может превратить жизненную трагедию в фарс, грёзить наяву. Скучно ему в этом приземлённом мире.
А сколько восклицательных знаков! Они говорят о восхищении миром. За счёт них создаётся торжественная и в тоже время лёгкая атмосфера.
О своём подходе к творческому процессу Северянин говорит в словах: «Вдохновляюсь порывно». Т.е. полное отсутствие системности и логики. Налетел какой-то порыв, и прилетела Муза вдохновения.
Почему автор назвал своё стихотворение «Увертюра»? Это слово из раздела музыки. Оно так легко написано, что его вполне можно положить на музыку.