Кто что думает о выборах
Истерику властей накануне 19 сентября можно объяснять по-разному, но перспективы России в любом случае внушают мало оптимизма.
Почему предстоящий 19 сентября конкурс на замещение вакантных должностей в департаменте администрации президента под названием «Государственная дума» стараниями Кремля пройдет в обстановке, максимально приближенной к кануну Третьей мировой?
Павел Грудинин Фото: Агентство «Москва»
Навальный в тюрьме, его соратники либо там же, либо в эмиграции — это трагедия. Недопущение миллионера Грудинина в Охотный ряд — комедия, фарс, как если бы Сэмюэл Бекетт переписал ранние абсурдистские пьесы Вацлава Гавела при содействии Ивана Урганта. Приходится выдвигать версии происходящего. Их три.
Версия вторая: будущей Госдуме предстоит принять настолько важные решения, связанные с политическим будущим Путина, что ее состав отбирает поименно лично президент. Тогда получается, даже «обнуление» не решило для него всех вопросов.
Версия третья: в Кремле знают о состоянии умов «путинского большинства» нечто такое, что остается пока недоступно независимым социологам. Состояние экономики и социальной сферы в результате пандемии действительно не из лучших, недовольство людей (порой абсолютно иррациональное) невнятной государственной политикой по борьбе с COVID-19 стало заметным. Рейтинги «Единой России» падают. Любые социологические опросы в авторитарных странах надежны лишь отчасти, поэтому падают они, возможно, еще ниже, чем нам говорят. Но признаков революции все же не наблюдается. И, в конце концов, в распоряжении Путина Элла Памфилова, трехдневное голосование, Северный Кавказ, Тыва и Крым, отсутствие видеокамер, сотни тысяч членов избирательных комиссий, всегда готовых «вбросить» недостающие «Единой России» бюллетени.
Есть и четвертая версия — комбинация предыдущих трех. Власть, похоже, один за одним запаивает клапаны выпуска пара общественного недовольства, разрушает систему фасадных институтов и имитационной политики на всех уровнях. А значит, в конечном счете берет на себя полную ответственность за все происходящее. Кремлевским кажется, что они сводят к минимуму риски. Критикам кремлевских — что дело идет к концу и скоро придет их время. Вполне возможно, что ошибаются и те, и другие. Трагикомедии часто заканчиваются неожиданно — и несмешно.
* Внесены Росфинмониторингом в список организаций, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму.
«Сколько надо — столько и нарисуют, никто им не указ». Политолог Дмитрий Орешкин о фальсификациях на выборах в Госдуму
Мы наблюдаем перелом прежней электоральной позиции, при которой некоторый «объем» фальсификаций воспринимался как норма. Всегда были регионы типа Чечни, Дагестана, Кемеровской области, где результаты откровенно рисовались, сегодня же мы переживаем момент, когда технология переписывания протоколов, распространилась на всю страну — и это уже катастрофа для того, что называлось остатками доверия к избирательной системе.
За последние 20 лет не было такого, чтобы Центральная избирательная комиссия (ЦИК) тормозила публикацию предварительных результатов: обычно к трем часам ночи бывало обработано более половины бюллетеней, и уже более-менее понятна картинка, которая будет к утру. В этот раз в три часа ночи предоставили данные только по 35% обработанным бюллетеням. Разговоры о том, что много протоколов, партий, трудно считать — это все, что называется, «в пользу бедных». У нас много раз одновременно проходили выборы губернаторов, муниципальных и региональных собраний, и всегда справлялись — а сейчас почему-то перестали. Параллельно разворачивается еще более скандальная история с электронным голосованием, суммировать и предоставить результаты которого — дело нескольких минут.
Доказать честность такого голосования не может даже возглавивший Общественный штаб по наблюдению за выборами в Москве Алексей Венедиктов — просто потому, что это очень трудно сделать. Он объясняет, что из 2 миллионов зарегистрированных в системе человек 300 тысяч воспользовались правом поменять свой голос, поэтому публикация результатов затянулась. Но любой человек, который занимается компьютерными технологиями, понимает, что для такой системы пересчитать и проверить 300 000 новых файлов — пустяк. Тем более после того, как ночью утреннюю публикацию анонсировал зампредседателя ЦИК Николай Булаев. Самое простое объяснение задержки: эти результаты показали настолько «неправильную» статистику, что их пытаются экстренно переделать — а это очень трудно. Что-то они там явно изобретают, чтобы это не слишком бросалось в глаза.
Есть и другие устоявшиеся «пространственно-временные» закономерности, которые в этот раз были нарушены: например, на Дальнем Востоке коммунисты традиционно получаютменьше, чем по стране — около 15%, сейчас же, после обработки первых бюллетеней, в регионе коммунисты получили около 25%, а потом их рейтинг стал стремительно падать.
Работа участков для голосования в Москве на выборах депутатов Госдумы 19 сентября Фото: Авилов Александр/ Агентство «Москва»
Странно и то, как «менялись проценты» у партии власти. В самом начале она всегда получает несколько больше, чем будет в итоге, потому что есть целый ряд особых участков, где голосование проходит очень организованно и очень рано: воинские части, дома престарелых, экспедиции, корабли во время дальних плаваний — там голосует большинство и почти все — за «Единую Россию». А в этот раз мы наблюдаем прямо противоположную ситуацию. Все те, кто давно занимается выборами и понимает, как они устроены, имеют все основания сомневаться в честности подсчетов — в таких масштабах этого не было со времен Болотной площади.
Что касается митингов, которые планирует КПРФ (20, 21 и 25 сентября. — Прим. ред.) — дело в том, что за коммунистов голосовали не только представители их ядерного электората, но и те, кто послушался совета «Умного голосования», при этом вовсе не являясь сторонником коммунистической идеологии. Какова доля этих людей — не ясно. При этом тех, кто во имя коммунистических идей пойдет с коммунистами на митинг, не слишком много: одно дело — проголосовать, другое — выйти.
Хотя «численных оснований» для такого заключения тоже нет. Для того, чтобы они появились, надо как следует просмотреть весь фактический материал по 97 тысячам избирательных участковых комиссий, а это сделать невозможно, потому что, в отличие от прежних славных времен, когда любой мог скачать эти данные и их проанализировать, сейчас ЦИК сделала скачивание всего массива данных по избирательным комиссиям технически невозможным, что, конечно, является очевидным нарушением. Узнать результат по своему избирательному участку можно, но нельзя сравнить его с соседним, отследить какие-то аномалии, провести элементарные статистические процедуры. Думаю, что митинг станет довольно ярким событием, но вряд ли его можно будет сопоставить с Болотной.
Выборы-2021: Россиян учат быть беспомощными. Теперь электронно
Главный итог голосования в Госдуму может сильно ударить по психическому здоровью граждан
Основной вывод из истории с прошедшими выборами в парламент может быть намного глубже, чем это кажется на первый взгляд. Сам ход подсчета голосов и странности при учете результатов дистанционного электронного голосования могут иметь целью не только распределение мандатов определенным образом, но и создание качественно новой психологической атмосферы в обществе.
Конечно, много вопросов возникает. Например, почему, чем больше обрабатывали протоколов с участков, результаты оппозиционных партий падали и падали, а «Единой России» только росли. Еще больше вопросов по поводу дистанционного электронного голосования (ДЭГ), особенно в Москве. В столице в семи округах долгое время лидировали представители КПРФ и так называемого «Умного голосования», но в самый последний момент фавориты уступили аж 10−15% кандидатам из «списка Собянина».
Например, глава Московского горкома КПРФ Валерий Рашкин и Анастасия Удальцова в своих округах опережали кандидатов от ЕР после обработки 99,5% протоколов. Но обработка еще 0,5% принесла единороссам сразу убедительную победу. Говорят, что это еще прибавили голоса, поданные дистанционно. Кстати, в столице их смогли огласить только в середине следующего дня. «Арифметика» выборов выглядит явно странно.
Но главное, что возникает вполне закономерный вопрос. Может, всем недовольным намеренно решили показать, что их мнение больше ничего не значит?
Если ранее для «корректировки» результатов выборов надо было использовать «карусели», вбросы и недопуск наблюдателей, то теперь вообще можно не беспокоиться. Как надо — так и подсчитают, какие захотят результаты — такие и нарисуют?
Но на самом деле всё еще сложнее. Власти сделали всё возможное, чтобы максимально втянуть людей в это электронное голосование. Кого вынудили на работе, а кого заманили «миллионом призов». Чтобы люди именно массово сами поучаствовали в процедуре.
А теперь должны почувствовать на себе вину за обман.
А что теперь делать оппозиции? КПРФ уже заявила, что не признает результатов электронного голосования, а инструмент ЭДГ является непрозрачным и нечестным. Но что в дальнейшем? Созывать людей на выборы, когда все знают о том, как они проходят? Мол, победить вам никто не даст, но давайте вместе поучаствуем в шоу?
Тогда получается, что в обществе целенаправленно воспитывают комплекс выученной беспомощности. Уже многие не ходят ни на какие выборы, ибо «от нас ничего не зависит».
Доктор политических наук, профессор Московского института национальных и региональных отношений Игорь Скурлатов полагает, что в дальнейшем примененный на думских выборах опыт использования электронного голосования будет расширен:
— Перспективы использования электронных систем самые обширные. Президент Владимир Путин встретился с председателем ЦИК Эллой Памфиловой, где выразил удовлетворение экспериментом. Одновременно можно сделать вывод, что никаких пересмотров выборов не будет, а результаты останутся неизменными.
Недавно глава Совета Федерации Валентина Матвиенко, а она не последний человек в иерархии российской власти, сказала, что дистанционное голосование надо расширять. И вообще все с восторгом восприняли эту идею.
Так что пороки электронного голосования останутся. Недавно при помощи электронного голосования даже в США фактически украли победу у Дональда Трампа.
Как система будет работать в России, где демократические механизмы довольно слабы? Как будет работать система, если не будут давать ключей и исходного кода наблюдателям и кандидатам?
Я думаю, что опыт дистанционного голосования распространится на всю Россию и на выборы депутатов более низких уровней.
«СП»: — Нет ли тут попытки лишить людей воли? Людей заманивают на выборы, а их механизмы непрозрачны.
— Само по себе электронное голосование это хороший и удобный инструмент. Конечно, мы все за внедрение технологических новинок. Другое дело, как тот или иной инструмент используется. И тут речь идет именно о нравственности в политике.
Любой факт фальсификаций надо доказать. И не секрет, что электронным способом заставляли голосовать бюджетников, а они склонны выражать лояльность власти.
Но последовали и такие действия, которые вызывают очень много сомнений в честности выборов. Если в регионах результаты ЭДГ стали известны через час-два после закрытия участков, то в Москве были оглашены лишь на следующий день, после каких-то четырех перепроверок. Одновременно выяснилось, что люди могли переголосовать. Это как человек пришел бы на участок, опустил в урну бюллетень, а через пять минут вернулся и предложил комиссии: «Я передумал, давайте вскроем ящик и заменим мой листок с галочкой».
И получилось, что все проголосовавшие электронно, это сплошь сторонники «Единой России».
С наблюдателями не только не делятся исходным кодом. ЦИК отказывается даже на создание независимой парламентской комиссии для изучения голосования в Москве, на чем настаивает КПРФ. Поэтому представители партии были вынуждены заявить, что обратятся в ЕСПЧ в Страсбурге. Это косвенно показывает то, как вела себя власть на выборах. И что электронное голосование из прогрессивного инструмента превратилось в репрессивный.
«СП»: — Может, власть себя ведет сейчас именно демонстративно?
— На мой взгляд, действительно это плевок в людей. Причем самый большой в Москве, где сильны оппозиционные настроения. Чего стоят только изменения результатов подсчета по Валерию Рашкину и Анастасии Удальцовой?
Власти надо было специально показать неэффективность «Умного голосования» и других инструментов, которые могли как-то противостоять административному ресурсу и повлиять на результат.
«СП»: — Но не получается, что участвовать в выборах оппозиции практически бессмысленно? Если результат известен заранее?
— Дело не в результате. Оппозиция формально терпит поражение, но на практике многого достигает. Хуже всего бездействие. Оппозиции необходимо именно сплочение рядов. И опыт всех лет показывает, что за время предвыборной кампании разным партиям и движениям удается найти новых сторонников, мобилизовать и вдохновить актив. С точки зрения не победы или поражения, не избрания кандидатов, но самого политического процесса выборы крайне важны.
Люди поняли, что дело уже не в выборах
Итоги парламентской кампании говорят вовсе не о росте политической пассивности, как может показаться на первый взгляд, а о взрослении российского общества.
Результаты выборов в Госдуму 17–19 сентября, о которых пойдет речь ниже, вполне могут удовлетворить высшее начальство. Оно одержало на них очередную победу, которая, впрочем, на поверку может оказаться пирровой.
Эти выборы, в первую очередь, можно рассматривать как некий показатель политических предпочтений россиян. Однако преувеличивать их значение не стоит в силу фактической незначительности роли парламента в современной России. Нет, в Конституции, конечно, прописано, что Госдума принимает законы и так далее. Но в том-то и дело, что ее правовая, юридическая роль в нашей системе уже давно на десятом месте. Поскольку главным политическим институтом (он же — реальная власть) в стране уже 20 лет является даже не президент как должность, а человек ее занимающий.
Тем не менее, хотя по итогам подсчета 100% бюллетеней выяснилось, что «Единая Россия» ухудшила свой результат по сравнению с выборами 2016 года (тогда по партийным спискам она набрала 54,2% голосов, а сейчас 49,82%), этот человек-институт может быть вполне доволен.
ЕР, получив почти половину голосов по партийным спискам (напомним, что выборы проводились по смешанной системе: 225 депутатов избирались по пропорциональной системе партийных списков и столько же — в одномандатных округах), за счет голосования в одномандатных округах вновь будет иметь в нижней палате парламента конституционное большинство. А именно не менее двух третей депутатских мандатов. Партии сателлиты — КПРФ, ЛДПР, СР — тоже не обижены.
КПРФ — надежная опора режима («государственности» на сленге власти и самой Компартии), в условиях ухудшения экономического положения граждан, роста протестных настроений в обществе и почти тотальной зачистки любой реальной оппозиции, стала главным выгодополучателем этих выборов. Если в 2016 году эта партия набрала 13,34% голосов, то на этот раз 18,93%. Многие избиратели, зная цену ее «оппозиционности», тем не менее со вздохами голосовали за нее по принципу «только не за ЕР».
ЛДПР, судя по результату (7,55% против 13,14% в 2016 году), за то, что не смогла сдержать протесты в Хабаровске в 2020-м, примерно отшлепана, но со счетов, как видим, не списана. В верности Владимира Вольфовича в Кремле, судя по всему, особых сомнений не испытывают.
Вливание в «Справедливую Россию» двух других объединений национал-социалистического толка — «Патриотов России» и «За правду» — дало этой коалиции заметный прирост. Если в 2016 эсеры набрали 6,22%, то теперь «Справедливая Россия — Патриоты — За правду» получило аж 7,46%. Впрочем, и этот относительный успех вероятно достигнут за счет зачистки электорального поля в условиях общего роста протестных настроений.
Ну и наконец, вялая мини-сенсация выборов-2021 — продукт кремлевских политтехнологий, наскоро скроенная партия «Новые люди», неожиданно прошла в Госдуму с 5,32% голосов. Ее представители уверяют, что их успех — результат того, что партия обращается к молодому поколению избирателей и говорит с ним на его языке. Однако в реальности все и проще, и сложней одновременно.
Нынешнюю российскую власть неслучайно называют «электоральной диктатурой». Этот тип власти черпает легитимность именно в выборах и именно там получает «мандат народа» на управление страной.
Любому критику такого режима всегда сунут под нос справку о результатах выборов от Центризбиркома, где будет написано, что все было по-честному, а потому никакая это не диктатура, а власть народа. То есть демократия. Все указания оппонентов на то, что эти выборы — не более чем масштабная манипуляция общественным сознанием, что партии реальной оппозиция на них допущены не были и, более того, накануне подверглись разгрому, конечно, никакого значения тут не имеют. Для электоральной диктатуры главное — фасад. И с фасадом, как считают ее представители, у них все прекрасно.
Однако специфика такого режима состоит в том, что одних демократических декораций недостаточно. Игра в выборы должна быть убедительной, всамделишной. То есть все в ней должно быть по-взрослому, как у людей. Тут вам партия власти, здесь — партия оппозиции, а вот еще одна, и еще…
В современной России, на взгляд неискушенного избирателя и доброжелательного зарубежного наблюдателя, выбор партий достаточно широк: есть и коммунисты, и социалисты, и либеральные демократы, и «зеленые», и предприниматели, и даже, вот, «Новые люди». По поводу этого последнего проекта Кремля и его «электорального» успеха нужно сказать пару слов отдельно.
Несмотря на то, что у Кремля в нашем политическом театре по определению роль режиссера, играет он в эти игры, как было отмечено, вполне серьезно. Иначе зрители начнут свистеть и кричать «не верю!» По этой причине, несмотря на малую роль, отведенную парламенту в реальной системе власти нынешней Российской Федерации, в Кремле к выборам всегда относились со всей основательностью. А это значит, что там внимательно следят за малейшими колебаниями общественных настроений, измеряемых социологическими центрами, и оперативно откликаются на запросы общества, вовремя подсовывая ему суррогаты новых партий.
Тут нужно отметить, что в администрации президента уже давно осведомлены о возросшем запросе россиян на перемены и новые лица в нашем политическом театре. Ответом власти на этот запрос и стало создание под выборы «Новых людей». Разумеется под чутким кураторством кремлевских политтехнологов…
Могу предположить, что этот проект ждет судьба «Союза правых сил», также курировавшегося в свое время Кремлем. Вероятней всего избиратель, распробовав это блюдо, довольно скоро раскусит, в чем же заключается «новизна» «Новых людей», после чего эту партию ожидает распад и забвение.
Напомню, что СПС тоже был скоренько слеплен за несколько месяцев до думских выборов 1999 года, также сенсационно (и даже более успешно, набрав 8,5%) на них выступил. Однако на следующих парламентских выборах 2003 года партия разгромно проиграла и ушла в историю.
На этот раз мы увидели, что российская власть подошла к выборам во всеоружии. На неискушенный взгляд (а большинство избирателей не разбираются в хитростях политтехнологий), в списках для голосования был почти весь спектр политических оттенков на любой вкус. За исключением… настоящей оппозиции.
Последнюю не просто не допустили до выборов. Ее представители в нынешней России либо сидят в тюрьме, либо под угрозой ареста и преследований были вынуждены эмигрировать за границу. Так за красивым фасадом выглядит реальность.
Подводя итог этим выборам, отмечу еще пару моментов.
Первый — это историческое крушение партии «Яблоко», набравшей всего 1,34% голосов (в 2016 году было 1,99%). Руководство этой партии, которая в условиях разгрома реальной оппозиции могла бы, даже не предпринимая каких-то титанических усилий, стать демократической альтернативой тотальному авторитаризму, царящему, как в Думе, так и во всей стране, вместо этого снимало с выборов наиболее перспективных кандидатов и почти не вело избирательной кампании.
Очень скоро стало понятно, что руководство «Яблока» совсем не рвалось в Госдуму, для чего надо было преодолеть пятипроцентный барьер. И это удивительным образом совпадало с желанием администрации президента… Ведь в случае успеха этой партии, в нижней палате могли оказаться несколько смутьянов, которые нарушали бы атмосферу трогательного единства между властью и «оппозицией» по ключевым вопросам.
Вместо этого «яблочное» руководство решило провести кампанию на тихой волне, понадеявшись хотя бы на этот раз автоматом получить за «правильное поведение» 3% голосов, дающие право на госфинансирование и возможность на будущих выборах не собирать подписи избирателей (в последний раз преодолеть трехпроцентный барьер у них получилось в далеком уже 2011 году).
Однако реальность оказалась к «Яблоку» суровей. Эта старейшая демократическая партия современной России совершила публичное харакири, довольно, кстати говоря, бесславное. «Яблоко» не погибло на баррикадах, отстаивая свои ценности. Просто без поддержки избирателей оно теперь окончательно маргинализуется и зачахнет. Вместе с ним умирает и старый советский либерализм, густо замешанный, с одной стороны, на идеалистических конструкциях, а с другой, — на бесконечном конформизме.
Вслед за Уинстоном Черчиллем можно сказать, что если вы выбираете между позором и войной (в нашем случае, с властью, которую сами же называете авторитарной), то получите и то, и другое. А заодно и отвращение своего собственного электората.
Второй момент состоит в том, что все озвученные выше цифры основаны на волеизъявлении лишь тех людей, кто принял участие в выборах. Явка на этот раз составила 51,68% от общего числа избирателей (из 109,2 млн человек граждан РФ, имеющих право голоса, воспользовались им 56,5 млн человек). Таким образом, чтобы иметь адекватное представление о поддержке всеми гражданами партий, участвовавших в выборах, их результаты надо делить примерно надвое… Это, кстати, довольно точная оценка. Накануне выборов некоторые соцопросы давали той же ЕР 24-25% голосов.
В условиях роста политизированности российского общества (вспомним, массовые манифестации в январе–феврале этого года; вспомним, что фильм Навального о дворце в Геленджике за несколько дней посмотрели более 100 млн человек) итоги нынешних выборов могут говорить не о росте политической пассивности, как это может показаться на первый взгляд, а как раз об обратном. О взрослении российского общества, которое, осознавая малое значение этих выборов, все больше убеждается, что история будет твориться не на них…
Это в свою очередь означает, что в ближайшее время особо массовых протестов ожидать не приходится (во всяком случае, в Москве), и что возможным поводом для них могут стать не выборы (как минимум, уж точно не парламентские), а что-то другое. Что конкретно — еще увидим.
Выборы-2021: Кремль думает, что опять лихо надул народ
Электронное голосование и «электоральные султанаты» решили судьбу народного волеизъявления
К полудню 20 сентября Центризбирком озвучил предварительные результаты голосования в Государственную думу по итогам подсчета 90% бюллетеней. Пока что в парламент по спискам проходят пять партий — «Единая Россия» (49,66%), КПРФ (19,56%), ЛДПР (7,51%), «Справедливая Россия — За правду» (7,38%), «Новые люди» (5,33%).
При голосовании по одномандатным округам лидируют 195 кандидатов от «ЕР», 15 от КПРФ, 7 от партии «Справедливая Россия — За правду» и по одному у ЛДПР, «Яблока», «Родины», Гражданской платформы и Партии Роста.
Несмотря на то, что подсчет голосов почти завершен, у многих экспертов и участников выборов и сам процесс голосования, и подсчеты вызывают вопросы. В частности, на старте подсчета «Единая Россия» набирала менее 40%, КПРФ же приближалась к 25%. После обработки 14% голосов соотношение стало уже 41,17% к 23,9%. И далее партия власти постепенно наращивала преимущество, а остальные партии теряли, в частности, «Новые люди», которые сначала шли наравне с ЛДПР и «эсерами» опустились почти к проходному барьеру в 5%.
Отдельный вопрос вызывает ситуация с данными по электронному голосованию. Несмотря на то, что они должны быть доступны оперативно, по двум миллионам избирателей Москвы цифры были опубликованы только в 14:00. Глава общественного штаба по наблюдению за выборами в столице Алексей Венедиктов связывал задержку публикации данных с тем, что значительная часть отдавших свой голос в электронном виде переголосовала.
В КПРФ пообещали оспорить результаты в некоторых округах, в особенности по электронному голосованию. Впрочем, и у партии власти нашлись претензии — она оспорит результаты в Якутии, где после обработки 100% протоколов побеждает КПРФ с 35,15% голосов избирателей. У «Единой России» — 33,22%.
Независимый политолог Павел Салин считает, что в целом участники выборов могут быть удовлетворены результатами, в особенности, новички думской кампании «Новые люди». Вопрос в том, останутся ли так же довольны цифрами сами избиратели и политические элиты.
— Результаты почти для всех участников избирательной кампании можно оценить, как удовлетворительные. Для «Новых людей», которые почти наверняка проходят в Госдуму, результаты хорошие. До конца не было ясно, пройдут они или нет, ими могли пожертвовать при подсчете голосов для обеспечения результата «Единой России», но, похоже, их все же пропустят по минимуму.
Для «Единой России» «вилка» была достаточно большой. Если бы она не смогла сохранить конституционное большинство, что на старте подсчета голосов казалось вполне реальным, это стало бы полным провалом для власти, который мог бы запустить новую политическую динамику. Успехом было бы повторение результата 2016 года или чуть больше. Поэтому нынешние цифры можно оценить, как приемлемые.
Для коммунистов, которые стали бенефициаром протестного голосования, результат тоже можно назвать удовлетворительным. Но серьезную роль в итоговых результатах сыграл админресурс. На примере Якутии и Ненецкого автономного округа, где местные элиты отказываются использовать административный ресурс в пользу власти, мы видим, какие могли бы быть результаты по всей стране.
Для «эсеров» результат даже хороший, потому что они проходят в Госдуму, а это было не очевидно. ЛДПР тоже могут быть довольны, так как партия концентрирует последние силы с учетом скудеющих ресурсов ее лидера.
Теперь вопрос в том, как оценят эти итоги Владимир Путин и российские элиты, для которых выборы стали лакмусовой бумажкой способности власти контролировать политический процесс в стране.
«СП»: — С чем связано то, что результат партии власти стабильно увеличивался по ходу подсчета голосов?
— С одной стороны, к востоку от Урала традиционно располагается более протестно настроенный электорат, поэтому результаты «Единой России» и власти в целом всегда корректируются в большую сторону по ходу подсчета с востока на запад. Но дело в объемах такой корректировки. Кроме того, судя по всем индикаторам, вся страна настроена протестно. Поэтому корреляция более чем в 10% голосов вызывает вопросы.
Возможно, ночью происходило то, что можно назвать подведением баланса. Администраторы кампании решали, каким образом сбалансировать цифры в более выгодную для ЕР сторону. Мы видим, что до последнего момента придерживаются данные, которые власть хочет сохранить в качестве последнего козыря — окончательные данные по явке по стране и данные по итогам электронного голосования в Москве.
Повторюсь, примерный результат по всей стране, который мы могли бы увидеть без использования админресурса во время голосования, показала ситуация в Якутии и НАО, где местные элиты последние несколько лет демонстрируют открытую фронду федеральной власти.
Здесь особенно интересна динамика по НАО, который десять лет назад показывал запредельные результаты в пользу власти, как другие национальные республики, а после того, как их сильно обидели предполагаемым вхождением в Архангельскую область, местные элиты объявили бойкот и пустили процесс голосования на самотек. В итоге и в прошлом году Ненецкий автономный округ стал единственным субъектом, проголосовавшим против поправок в Конституцию, и в этом году ЕР и КПРФ идут там практически вровень.
«СП»: — Возможны ли протестные выступления избирателей, недовольных результатами голосования?
— Это ключевой вопрос для власти, именно поэтому она так потихонечку по ходу пьесы отрезала и продолжает балансировать итоги подсчета голосов. Если бы не было этих опасений, цифры «Единой России» объявили бы с самого начала. А так администраторы политкампании находятся между двумя полюсами — необходимостью обеспечить крайне высокий результат ЕР в 340−350 мандатов (в противном случае их ждут серьезные санкции со стороны Владимира Путина) и недовольством населения и тех политических игроков, которые считают себя проигравшими.
Власть опасается массовой динамики, которая носит непредсказуемый характер и не ясно, что может послужить триггером. Она многое делает, чтобы нейтрализовать протестные настроения, и при подсчете голосов результат корректируется постепенно, чтобы смотреть на реакцию игроков. Она также пытается подстелить себе соломку, начиная от мобилизации силовиков и заканчивая привлечением метеорологов, которые по Москве спрогнозировали вчера рекордные трехдневные ливни, чего совершенно не наблюдается. Это тоже должно отпугнуть протестующих от выхода на улицы.
Но нынешняя ситуация отличается от прошлых электоральных циклов, например, от того, что было 10 лет назад. Тогда думская и президентская кампания ставила точку в политическом цикле, власти было важно зафиксировать результат и на несколько лет о нем забыть. А сейчас думские выборы служат отравной точкой для других политических процессов, в частности, транзита власти. Важно, как элиты оценят реальные итоги голосования и способность власти контролировать политическую ситуацию. Если эта оценка будет не очень высокой, они могут начать вести собственную игру.
По мнению кандидата экономических наук, секретаря ЦК КПРФ Сергея Обухова итоги голосования не соответствуют политическим настроениям в стране.
— То, что произошло — результат политического бандитизма, который не отражает реальных подвижек и изменения общественного мнения, в том числе и роста поддержки КПРФ. Общество созрело для смены курса и проголосовало за иную роль парламента. К сожалению, всеобщие махинации на электронном голосовании и запредельный административный ресурс в «электоральных султанатах», привели к тому, что «Единая Россия» якобы сохранила статус-кво.
На самом деле, ни о каком сохранении не может быть и речи. Мне кажется, власть переоценила свои возможности и способности фальсифицировать результаты без растущего недовольства.
Компартия получила небывалый уровень поддержки, которого не было с 90-х годов. К сожалению, мы не смогли убедить общество в том, что возможны фальсификации на электронном голосовании, а цифры здесь просто нарисованы. Думаю, партия не будет признавать результаты электронного голосования, а это влечет за собой непризнание результатов в большом количестве регионов.
«СП»: — Почему так долго не объявляют результаты электронного голосования в столице?
— В Москве совершается генеральный шахер-махер. Могу сказать, что по моему 205-му округу КОИБы были известны в течение пяти минут уже в 8 часов, но эти данные до сих пор не введены в систему, потому что идет попытка фальсифицировать результат. Это не очень удается на бумажных бюллетенях, потому что мы их отстаиваем, а за электронным голосованием проследить невозможно. И наша партия об этом предупреждала.
Раньше нужно было что-то выдумывать, подвозить гастарбайтеров, карусельщиков, проводить вбросы, а здесь просто виртуальным нажатием пальца можно получить нужный результат. Подумайте сами, цифры по электронному голосованию не выложили сразу, ждали, пока пойдут результаты с бумажных бюллетеней. В Москве и вовсе объявили, что результаты будут опубликованы в два часа дня. Это что за электронное голосование такое, у вас эти электроны на собаках едут? Просто за счет этого можно подкорректировать результат в случае необходимости.
«СП»: — КПРФ будет оспаривать эти результаты?
— Естественно, мы будем все это оспаривать. Сложно сказать, будут ли люди массово оспаривать результаты выборов, но если посмотреть на социальные сети, все просто бурлит.