Кто и за что хвалит английских аристократов отцы и дети

Кто и за что хвалит английских аристократов отцы и дети

– Вот как! Какую же он книгу тебе дал?

И Николай Петрович вынул из заднего кармана сюртука пресловутую брошюру Бюхнера,[43] девятого издания.

Павел Петрович повертел ее в руках.

– Гм! – промычал он. – Аркадий Николаевич заботится о твоем воспитании. Что ж, ты пробовал читать?

– Либо я глуп, либо это все – вздор. Должно быть, я глуп.

– Да ты по-немецки не забыл? – спросил Павел Петрович.

– Я по-немецки понимаю.

Павел Петрович опять повертел книгу в руках и исподлобья взглянул на брата. Оба помолчали.

– Да, кстати, – начал Николай Петрович, видимо желая переменить разговор. – Я получил письмо от Колязина.

– От него. Он приехал в*** ревизовать губернию. Он теперь в тузы вышел и пишет мне, что желает, по-родственному, повидаться с нами и приглашает нас с тобой и с Аркадием в город.

– Ты поедешь? – спросил Павел Петрович.

– И я не поеду. Очень нужно тащиться за пятьдесят верст киселя есть. Mathieu хочет показаться нам во всей своей славе; черт с ним! будет с него губернского фимиама, обойдется без нашего. И велика важность, тайный советник! Если б я продолжал служить, тянуть эту глупую лямку, я бы теперь был генерал-адъютантом. Притом же мы с тобой отставные люди.

– Да, брат; видно, пора гроб заказывать и ручки складывать крестом на груди, – заметил со вздохом Николай Петрович.

– Ну, я так скоро не сдамся, – пробормотал его брат. – У нас еще будет схватка с этим лекарем, я это предчувствую.

Схватка произошла в тот же день за вечерним чаем. Павел Петрович сошел в гостиную уже готовый к бою, раздраженный и решительный. Он ждал только предлога, чтобы накинуться на врага; но предлог долго не представлялся. Базаров вообще говорил мало в присутствии «старичков Кирсановых» (так он называл обоих братьев), а в тот вечер он чувствовал себя не в духе и молча выпивал чашку за чашкой. Павел Петрович весь горел нетерпением; его желания сбылись наконец.

Речь зашла об одном из соседних помещиков. «Дрянь, аристократишко», – равнодушно заметил Базаров, который встречался с ним в Петербурге.

– Позвольте вас спросить, – начал Павел Петрович, и губы его задрожали, – по вашим понятиям слова: «дрянь» и «аристократ» одно и то же означают?

– Я сказал: «аристократишко», – проговорил Базаров, лениво отхлебывая глоток чаю.

– Точно так-с; но я полагаю, что вы такого же мнения об аристократах, как и об аристократишках. Я считаю долгом объявить вам, что я этого мнения не разделяю. Смею сказать, меня все знают за человека либерального и любящего прогресс; но именно потому я уважаю аристократов – настоящих. Вспомните, милостивый государь (при этих словах Базаров поднял глаза на Павла Петровича), вспомните, милостивый государь, – повторил он с ожесточением, – английских аристократов. Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее.

– Слыхали мы эту песню много раз, – возразил Базаров, – но что вы хотите этим доказать?

– Я эфтим хочу доказать, милостивый государь (Павел Петрович, когда сердился, с намерением говорил: «эфтим» и «эфто», хотя очень хорошо знал, что подобных слов грамматика не допускает. В этой причуде сказывался остаток преданий Александровского времени. Тогдашние тузы в редких случаях, когда говорили на родном языке, употребляли одни – эфто, другие – эхто: мы, мол, коренные русаки, и в то же время мы вельможи, которым позволяется пренебрегать школьными правилами), я эфтим хочу доказать, что без чувства собственного достоинства, без уважения к самому себе, – а в аристократе эти чувства развиты, – нет никакого прочного основания общественному… bien public…[44] общественному зданию. Личность, милостивый государь, – вот главное; человеческая личность должна быть крепка, как скала, ибо на ней все строится. Я очень хорошо знаю, например, что вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, мою опрятность, наконец, но это все проистекает из чувства самоуважения, из чувства долга, да-с, да-с, долга. Я живу в деревне, в глуши, но я не роняю себя, я уважаю в себе человека.

– Позвольте, Павел Петрович, – промолвил Базаров, – вы вот уважаете себя и сидите сложа руки; какая ж от этого польза для bien public? Вы бы не уважали себя и то же бы делали.

Бюхнер Людвиг (1824–1899) – немецкий естествоиспытатель и философ, основоположник вульгарного материализма. Его книга «Материя и сила» в русском переводе появилась в 1860 году.

Источник

10 глава романа И.С. Тургенева «Отцы и дети» — анализ и подробный разбор

Краткое описание конфликта

В следующей таблице представлены характеристики конфликта Базарова и Кирсанова:

В 10-й главе читатели могут наблюдать кульминацию спора между Базаровым и Кирсановым. Конфликт между этими героями начинается во время их первой встречи. Его обострение происходит постепенно, по мере развития основной сюжетной линии романа. В 10-й главе оппоненты устраивают совместное чаепитие. Во время него Евгений и Павел смогли обсудить многие вопросы, что привело к обострению конфликта. В этом разговоре можно наблюдать противостояние 2 разных поколений, отличающихся по мировоззрению и интересам.

В ходе дискуссии Павел Петрович вышел из себя и начал оскорблять противника. Базаров старался не отвечать на провокации Кирсанова и кратко аргументировал свою точку зрения. Подробный анализ 10 главы романа «Отцы и дети» показал, что Евгений одержал победу над Павлом в этом споре. Но в конце произведения Базарову пришлось пересмотреть свою точку зрения на многие вопросы. Герой был заражен брюшным тифом и скоропостижно скончался. В момент скоропостижной смерти персонажа автор романа смог в полной мере раскрыть его личность.

Взгляды Базарова в 6 главе

Глава 6.Во время утреннего чая, в компании разгорается нешуточный спор между Павлом Петровичем и Евгением. Оба не стараются скрыть своей неприязни друг к другу.Инициатором стычки становится Кирсанов.

Евгений Васильевич не намерен полемизировать с ним, однако все-таки высказывает свое мнение по основным вопросам своих убеждений. По его представлению, люди стремятся к цели, поскольку испытывают «ощущения» и желают добиться «пользы».

Евгений Базаров убежден, что химия намного важнее, чем искусство. Что касается науки, важнее всего в ней именно практический результат. Базаров даже гордится тем, что у него отсутствует художественный вкус. Он считает, что незачем изучать психологию какого-то отдельного человека. Для того, чтобы судить обо всем роде людском, достаточно одного экземпляра.

Базаров беспощадно отрицает любые «постановления» в быту. Он высокого мнения о своих способностях, однако своему поколению Евгений Васильевич отводит вовсе не созидательную роль. Он говорит о том, что требуется сначала «расчистить место»Студент-нигилист, отрицает практически все принятые в обществе ценности и традиционные порядки.»Нигилизм», который пропагандирует Базаров и Аркадий, подражающий ему, Павлу Петровичу представляется необоснованным и дерзким учением, существующим «в пустоте».Гл.

10Неприятный разговор произошел во время вечернего чаепития. Назвав одного помещика «дрянь аристократишка», Базаров вызвал недовольство старшего Кирсанова, который стал утверждать, что следуя принципам, человек приносит пользу обществу.

Мнение об аристократии

Одной из главных тем спора в 10 главе «Отцы и дети» является роль аристократии. Павел Петрович считает, что представители аристократического общества являются двигателями прогресса в современной России. Он уверен, что интеллигенция сможет построить в стране конституционную монархию и провести либеральные реформы.

Базаров считает, что аристократия является одной из причин стагнации российского общества. Герой утверждает, что это прослойка населения не способна провести демократические реформы в государстве, дав свободу основной части населения.

Литературоведы считают, что разница во мнениях героев обусловлена их социальным положением. Кирсанов является одним из представителей аристократии. Базаров родился в семье разночинцев, поэтому он знаком с особенностями жизни большей части населения Российской империи.

Словесник

Схватка произошла в тот же день за вечерним чаем. Павел Петрович сошел в гостиную уже готовый к бою, раздраженный и решительный. Он ждал только предлога, чтобы накинуться на врага; но предлог долго не представлялся.

Базаров вообще говорил мало в присутствии «старичков Кирсановых» (так он называл обоих братьев), а в тот вечер он чувствовал себя не в духе и молча выпивал чашку за чашкой.

Павел Петрович весь горел нетерпением; его желания сбылись наконец. Речь зашла об одном из соседних помещиков. «Дрянь, аристократишко», — равнодушно заметил Базаров, который встречался с ним в Петербурге.

— Позвольте вас спросить, — начал Павел Петрович, и губы его задрожали, — по вашим понятиям слова: «дрянь» и «аристократ» одно и то же означают?

— Я сказал: «аристократишко», — проговорил Базаров, лениво отхлебывая глоток чаю. — Точно так-с: но я полагаю, что вы такого же мнения об аристократах, как и об аристократишках. Я считаю долгом объявить вам, что я этого мнения не разделяю.

Смею сказать, меня все знают за человека либерального и любящего прогресс; но именно потому я уважаю аристократов — настоящих. Вспомните, милостивый государь (при этих словах Базаров поднял глаза на Павла Петровича), вспомните, милостивый государь, — повторил он с ожесточением, — английских аристократов. Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности.

Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее.

Спор Павла Петровича Кирсанова и Евгения Базарова (конспект)

Стр 11 из 34 Павел Петрович Евгений Базаров I.

Об аристократизме Аристократия — главная движущая сила общественного развития. Идеал – английская свобода, т. е. конституционная монархия. Либерализм, прогресс, реформы — это то, что помогает двигаться обществу.

Разрушение старого является для Базарова самоцелью, а не условием создания нового.

Русскому человеку слова «либерализм», «реформа», «прогресс» даром не нужны. От аристократов, которые сидят сложа руки, нет никакой пользы.

Базаров отрицает аристократические идеалы и принципы. II. О русском народе Народ не может жить без веры, он патриархален, создал здоровые основы жизни: общину и крестьянскую семью. Народ — категория неизменная. Духовный уровень народа, принципы народной жизни вечны. Дух отрицания чужд русскому народу.

Пассивность, вера, патриархальность — вот постоянные черты его.

Готов согласиться с тем, что пока народ суеверен, патриархален, но Базаров считает необходимым отличать народные предрассудки от интересов народа.

Он считает себя представителем народа. Всё, чем восхищается Кирсанов, Базаров считает временным явлением.

Мужик пока ещё не понимает собственного положения, своих интересов, но Базаров народные интересы понимает. Вера, покорность, доверчивость – временное состояние народа, дух отрицания свойствен русскому народу.

Своё отрицательное направление Базаров считает проявлением народного духа. III. Что такое отрицательное направление Базарова?

Страшно то, что говорит Базаров, когда речь идёт о религии.

Отношение к нигилизму

Во время спора главные герои высказали свое мнение по отношению к нигилизму в современном мире. Павел Кирсанов порицает нигилистов, считая их изгоями общества. Он рад, приверженцы нигилизма являются меньшинством.

Базаров положительно относится к нигилизму. При подробном разборе произведения можно предположить, что он сам является нигилистом. Евгений считает, что нужно рушить устоявшиеся традиции и проводить культурную революцию в стране. Он предпочитает делать громкие заявления о деградации людей, что вызывает негодование у других героев романа. Герой выступает против следующих элементов общественного строя:

Одним из главным жизненных планов Базарова является свержение традиций и устоев общества. Поэтому его можно назвать приверженцем нигилизма.

Взгляды на положение простого народа

В романе «Отцы и дети» присутствует множество эпизодов, демонстрирующих конфликт между простым народом и представителями высших сословий. Поэтому Тургенев уделил этой теме особое внимание во время спора между Евгением и Павлом. Евгений понимает, каково живется простым людям в России. Он был близок к крестьянам по менталитету, что обусловлено его низким социальным положением.

Павел вырос в семье дворянина Петра Кирсанова, приближенного к царскому двору. По этой причине он считает, что изменять нынешнее положение крестьян не нужно. Кирсанов не знает реалий жизни простого народа и называет его суеверным.

Урок литературы в 10 классе на тему «Е.Базаров и П.П.Кирсанов: спор о принципах»

Как вы думаете, почему Базаров так одинок?

«умереть так, как умер Базаров, — всё равно что сделать великий подвиг»

Он умирает, но и до последнего мгновенья остаётся чуждым этой жизни, с которой так странно столкнулся, которая встревожила его такими пустяками, заставила его наделать таких глупостей и, наконец, погубила его вследствие такой ничтожной причины.

Рекомендуем прочесть: Доверенность на право подписи эцп для участия в электронных торгах

Восприятие искусства и природы

Кирсанов обожает искусство и ценит мировые достижения культуры. Он активно занимается живописью, слушает классическую музыку и читает множество литературных произведений. Павел не воспринимает природу в качестве ресурса. Он имеет менее практичные взгляды, в отличие от Евгения, и ценит в жизни чувства. Об этом свидетельствуют следующие факторы:

Базаров считает, что искусство является бесполезной тратой времени. Оно отвлекает от первостепенных дел и не имеет смысла. Природу Евгений называет ресурсом, с помощью которого люди могут созидать, в жизни ценит опыт и личные ощущения.

Источник

ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Том 7. Отцы и дети. Дым. Повести и рассказы 1861-1867

НАСТРОЙКИ.

СОДЕРЖАНИЕ.

СОДЕРЖАНИЕ

Иван Сергеевич Тургенев

Собрание сочинений в двенадцати томах

Том 7. Отцы и дети. Дым. Повести и рассказы 1861-1867

Виссариона Григорьевича БЕЛИНСКОГО

— Что, Петр, не видать еще? — спрашивал 20-го мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин лет сорока с небольшим, в запыленном пальто и клетчатых панталонах, у своего слуги, молодого и щекастого малого с беловатым пухом на подбородке и маленькими тусклыми глазенками.

Слуга, в котором всё: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения, словом, всё изобличало человека новейшего, усовершенствованного поколения, посмотрел снисходительно вдоль дороги и ответствовал: «Никак нет-с, не видать».

— Не видать? — повторил барин.

— Не видать, — вторично ответствовал слуга.

Барин вздохнул и присел на скамеечку. Познакомим с ним читателя, пока он сидит, подогнувши под себя ножки и задумчиво поглядывая кругом.

Слуга, из чувства приличия, а может быть, и не желая остаться под барским глазом, зашел под ворота и закурил трубку. Николай Петрович поник головой и начал глядеть на ветхие ступеньки крылечка: крупный пестрый цыпленок степенно расхаживал по ним, крепко стуча своими большими желтыми ногами; запачканная кошка недружелюбно посматривала на него, жеманно прикорнув на перила. Солнце пекло; из полутемных сеней постоялого дворика несло запахом теплого ржаного хлеба. Замечтался наш Николай Петрович. «Сын… кандидат… Аркаша…» — беспрестанно вертелось у него в голове; он пытался думать о чем-нибудь другом, и опять возвращались те же мысли. Вспомнилась ему покойница-жена… «Не дождалась!» — шепнул он уныло… Толстый сизый голубь прилетел на дорогу и поспешно отправился пить в лужицу возле колодца. Николай Петрович стал глядеть на него, а ухо его уже ловило стук приближающихся колес…

— Никак они едут-с, — доложил слуга, вынырнув из-под ворот.

Николай Петрович вскочил и устремил глаза вдоль дороги. Показался тарантас, запряженный тройкой ямских лошадей; в тарантасе мелькнул околыш студентской фуражки, знакомый очерк дорогого лица…

— Аркаша! Аркаша! — закричал Кирсанов, и побежал, и замахал руками… Несколько мгновений спустя его губы уже прильнули к безбородой, запыленной и загорелой щеке молодого кандидата.

— Дай же отряхнуться, папаша, — говорил несколько сиплым от дороги, но звонким юношеским голосом Аркадий, весело отвечая на отцовские ласки, — я тебя всего запачкаю.

— Ничего, ничего, — твердил, умиленно улыбаясь, Николай Петрович и раза два ударил рукою по

Источник

Кто и за что хвалит английских аристократов отцы и дети

Заполните пропуски в приведённом ниже тексте соответствующими терминами. В бланк ответов №1 впишите без пробелов, запятых и других дополнительных символов два термина в той же форме и последовательности, что и в тексте.

Главным принципом нигилизма считается _______. Базаров готов отрицать всё и вся, в то время как Павел Петрович признает силу личности. «Человеческая личность должна быть крепка, как скала», — заявляет Павел Петрович, прибегая к ________, средству художественной изобразительности, основанному на соотнесении предметов или явлений с целью пояснения одного из них при помощи другого.

Прочитайте приведенный ниже фрагмент текста и выполните задания В1—В7; С1—С2.

Павел Петрович весь горел нетерпением; его желания сбылись наконец. Речь зашла об одном из соседних помещиков. «Дрянь, аристократишко», — равнодушно заметил Базаров, который встречался с ним в Петербурге.

— Позвольте вас спросить, — начал Павел Петрович, и губы его задрожали, — по вашим понятиям слова: «дрянь» и «аристократ» одно и то же означают?

— Я сказал: «аристократишко», — проговорил Базаров, лениво отхлебывая глоток чаю.

— Точно так-с: но я полагаю, что вы такого же мнения об аристократах, как и об аристократишках. Я считаю долгом объявить вам, что я этого мнения не разделяю. Смею сказать, меня все знают за человека либерального и любящего прогресс; но именно потому я уважаю аристократов — настоящих. Вспомните, милостивый государь (при этих словах Базаров поднял глаза на Павла Петровича), вспомните, милостивый государь, — повторил он с ожесточением, — английских аристократов. Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее.

— Слыхали мы эту песню много раз, — возразил Базаров, — но что вы хотите этим доказать?

— Я эфтим хочу доказать, милостивый государь (Павел Петрович, когда сердился, с намерением говорил: «эфтим» и «эфто», хотя очень хорошо знал, что подобных слов грамматика не допускает. В этой причуде сказывался остаток преданий Александровского времени. Тогдашние тузы, в редких случаях, когда говорили на родном языке, употребляли одни — эфто, другие — эхто: мы, мол, коренные русаки, и в то же время мы вельможи, которым позволяется пренебрегать школьными правилами), я эфтим хочу доказать, что без чувства собственного достоинства, без уважения к самому себе, — а в аристократе эти чувства развиты, — нет никакого прочного основания общественному. bien public, общественному зданию. Личность, милостивый государь, — вот главное: человеческая личность должна быть крепка, как скала, ибо на ней все строится. Я очень хорошо знаю, например, что вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, мою опрятность наконец, но это все проистекает из чувства самоуважения, из чувства долга, да-с, да-с, долга. Я живу в деревне, в глуши, но я не роняю себя, я уважаю в себе человека.

— Позвольте, Павел Петрович, — промолвил Базаров, — вы вот уважаете себя и сидите сложа руки; какая ж от этого польза для bien public? Вы бы не уважали себя и то же бы делали.

Павел Петрович побледнел.

— Это совершенно другой вопрос. Мне вовсе не приходится объяснять вам теперь, почему я сижу сложа руки, как вы изволите выражаться. Я хочу только сказать, что аристократизм — принсип, а без принсипов жить в наше время могут одни безнравственные или пустые люди. Я говорил это Аркадию на другой день его приезда и повторяю теперь вам. Не так ли, Николай?

Николай Петрович кивнул головой.

— Аристократизм, либерализм, прогресс, принципы, — говорил между тем Базаров, — подумаешь, сколько иностранных. и бесполезных слов! Русскому человеку они даром не нужны.

— Что же ему нужно, по-вашему? Послушать вас, так мы находимся вне человечества, вне его законов. Помилуйте — логика истории требует.

— Да на что нам эта логика? Мы и без нее обходимся.

— Да так же. Вы, я надеюсь, не нуждаетесь в логике для того, чтобы положить себе кусок хлеба в рот, когда вы голодны. Куда нам до этих отвлеченностей!

Павел Петрович взмахнул руками.

— Я вас не понимаю после этого. Вы оскорбляете русский народ. Я не понимаю, как можно не признайать принсипов, правил! В силу чего же вы действуете?

— Я уже говорил вам, дядюшка, что мы не признаем авторитетов, — вмешался Аркадий.

— Мы действуем в силу того, что мы признаем полезным, — промолвил Базаров. — В теперешнее время полезнее всего отрицание — мы отрицаем.

Источник

Аристократия и Православие (по роману Тургенева «Отцы и дети»)

С большим интересом освежил в памяти роман «Отцы и дети» Тургенева в связи со ссылкой ortolog ’а, приведшего в качестве положительного, по его мнению, примера вызов в этом романе на дуэль Павлом Петровичем Кирсановым нигилиста Евгения Базарова. Приведу те слова ortolog ’а:

Итак, ortolog приводит аристократа Павла Петровича Кирсанова в качестве примера подлинного русского христианина. Не могу согласиться в том, что что Павел Петрович был правомыслящим христианином и русским патриотом. В то же время у меня нет оснований усомниться в искренности его намерений. Павел Петрович – человек, пострадавший от восприятия «аристократических» воззрений, заслонивших собой в его сознаниии православное Христианство.

Рассмотрю вкратце некоторые моменты его биографии.

Павел Петрович, встав на путь военной карьеры, пользовался на балах большой популярностью у женщин. На одном из балов он познакомился с княгиней Р., в которую страстно влюбился. Княгиня сия была замужем и имела репутацию легкомысленной кокетки, однако это не стало препятствием для Павла Петровича. Он воспылал к ней любовной страстью, и его влечение к ней порой достигало взаимности, но их отношения не были прочными, и это вынудило Павла Петровича выйти в отставку и путешествовать вслед за ней и за границу. Их окончательный разрыв стал тяжёлым ударом для Павла Петровича; следующие десять лет он провёл весьма бесцельно, а потом вскоре после её смерти поселился в деревне у своего брата, помещика Николая Петровича Кирсанова. Там он «стал читать, все больше по-английски; он вообще всю жизнь свою устроил на английский вкус, редко видался с соседями и выезжал только на выборы, где он большею частию помалчивал, лишь изредка дразня и пугая помещиков старого покроя либеральными выходками и не сближаясь с представителями нового поколения. И те и другие считали его гордецом; и те и другие его уважали за его отличные, аристократические манеры, за слухи о его победах; за то, что он прекрасно одевался и всегда останавливался в лучшем номере лучшей гостиницы; за то, что он вообще хорошо обедал, а однажды даже пообедал с Веллингтоном у Людовика-Филиппа; за то, что он всюду возил с собою настоящий серебряный несессер и походную ванну; за то, что от него пахло какими-то необыкновенными, удивительно «благородными» духами; за то, что он мастерски играл в вист и всегда проигрывал; наконец, его уважали также за его безукоризненную честность». По свидетельству Аркадия, сына Николая Петровича, Павел Петрович «всякому рад помочь и, между прочим, всегда вступается за крестьян; правда, говоря с ними, он морщится и нюхает одеколон». Отсюда видно, что Павел Петрович вдохновлялся отнюдь не православными идеалами, унаследованными от русских предков, но либеральными идеями английского происхождения. Не был он чужд романтических увлечений, не сдерживаемых даже рамками брака.

Об общественных взглядах Павла Петровича можно получить представление из его споров с нигилистом Базаровым, другом Аркадия, сына Николая Петровича Кирсанова. По мнению Павла Петровича, «без принсипов, принятых. на веру, шагу ступить, дохнуть нельзя». Однако, эти принятые на веру принципы – опять же английского происхождения, что видно из дальнейшего. Защита права и чести (в том числе и своей) рассматривается как принцип, от которого нельзя отступить якобы из соображений общественного блага. В споре с Базаровым Павел Петрович вступается за аристократию, оскорблённую, по его мнению, словами Базарова: «Смею сказать, меня все знают за человека либерального и любящего прогресс; но именно потому я уважаю аристократов — настоящих. Вспомните, милостивый государь. английских аристократов. Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее. Я эфтим хочу доказать. что без чувства собственного достоинства, без уважения к самому себе, — а в аристократе эти чувства развиты, — нет никакого прочного основания общественному. общественному благу, общественному зданию. Личность, милостивый государь, — вот главное: человеческая личность должна быть крепка, как скала, ибо на ней все строится. Я очень хорошо знаю, например, что вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, мою опрятность наконец, но это все проистекает из чувства самоуважения, из чувства долга, да-с, да-с, долга. Я живу в деревне, в глуши, но я не роняю себя, я уважаю в себе человека. Я хочу только сказать, что аристократизм — принсип, а без принсипов жить в наше время могут одни безнравственные или пустые люди. Нет, нет! Я не хочу верить, что вы, господа, точно знаете русский народ, что вы представители его потребностей, его стремлений! Нет, русский народ не такой, каким вы его воображаете. Он свято чтит предания, он — патриархальный, он не может жить без веры. Нет, вы не русский после всего, что вы сейчас сказали! Я вас за русского признать не могу».

Павел Петрович напрасно полагает в себе какую-то духовную близость к русскому народу – иначе бы он не прибегал к одеколону во время бесед с мужиками. Это немедлено подчёркивает Базаров: «Мой дед землю пахал. Спросите любого из ваших же мужиков, в ком из нас — в вас или во мне — он скорее признает соотечественника. Вы и говорить-то с ним не умеете».

В другой раз Павел Петрович отстаивает ценности «цивилизации»: «Сила! И в диком калмыке, и в монголе есть сила — да на что нам она? Нам дорога цивилизация, да-с, да-с, милостивый государь, нам дороги ее плоды. И не говорите мне, что эти плоды ничтожны: последний пачкун. тапер, которому дают пять копеек за вечер, и те полезнее вас, потому что они представители цивилизации, а не грубой монгольской силы! Вы воображаете себя передовыми людьми, а вам только в калмыцкой кибитке сидеть! Сила! Да вспомните, наконец, господа сильные, что вас всего четыре человека с половиною, а тех — миллионы, которые не позволят вам попирать ногами свои священнейшие верования, которые раздавят вас!» Однако, и эта угроза легко парируется Базаровым, который намного лучше знал реального, а не стилизованного под модные среди части аристократии «славянофильские» воззрения, мужика – отошедшая от священнейших верований, то есть, от Православия, в сторону «цивилизации» аристократия лишилась духовной силы, что и проявилось весьма скоро.

Базаров просит Павла Петровича привести «хоть одно постановление в современном нашем быту, в семейном или общественном, которое бы не вызывало полного и беспощадного отрицания». Павел Петрович приводит в пример крестьянскую общину и семью, что вызывает немедленные насмешки со стороны Базарова – жизнь реальных крестьян была далека от представлений «аристократов».

На дузль Павел Петрович вызвал Базарова после того, как выследил, что тот после беседы с Фенечкой, сожительницей Николая Петровича, поцеловал её. (После смерти жены Николай Петрович пригласил в своё имение в качестве экономки Арину Савишну, хозяйку постоялого двора из отдалённого города, муж которой давно умер, оставив ей одну дочь Фенечку. Вскоре Арина Савишна умерла, и Николай Петрович вступил с Фенечкой в сожительство, от которого у той родился сын Митя). Этот случай послужил лишь поводом для вызова на дуэль, поскольку Павел Петрович возненавидел Базарова за его мировоззрение. На дуэли Павел Петрович получает ранение, но Базаров при этом немедленно прекращает поединок и оказывает своему противнику медицинскую помощь. Обвиняя Базарова за его неприличный поступок с Фенечкой, Павел Петрович подводит под ещё более строгий суд самого себя и своего брата – они никак не могут служить примером ревнителей целомудрия.

После дуэли поправлявшийся Павел Петрович попытался обличить Фенечку за тот эпизод с Базаровым, в котором её вина едва ли была значительной, во всяком случае, несравненно меньшей, чем в сожительстве с Николаем Петровичем. После этого разговора с ней он сам обратился к своему брату с призывом жениться на Фенечке. Тот ответил с изумлением: «Ты это говоришь, Павел? ты, которого я считал всегда самым непреклонным противником подобных браков! Ты это говоришь! Но разве ты не знаешь, что единственно из уважения к тебе я не исполнил того, что ты так справедливо назвал моим долгом!» Признавая свои ошибки, Павел Петрович отвечает: «Напрасно ж ты уважал меня в этом случае. Я начинаю думать, что Базаров был прав, когда упрекал меня в аристократизме. Нет, милый брат, полно нам ломаться и думать о свете: мы люди уже старые и смирные; пора нам отложить в сторону всякую суету». Здесь Павел Петрович даже допускает правоту Базарова в вопросе об аристократии. Именно отказ от прежних «аристократических» воззрений на брак позволяет ему дать брату совет оставить «либеральное» сожительство, являющееся грубейшим нарушением христианского закона. Николай Петрович с радостью следует этому призыву брата и женится на Фенечке.

Вскоре Павел Петрович уезжает в Дрезден, где знается больше с англичанами и с проезжими русскими. Англичане «находят его немного скучным, но уважают в нем совершенного джентльмена, «a perfect gentleman». Павел Петрович придерживается славянофильских воззрений: известно, что в высшем свете это считается весьма почтенным. Он ничего русского не читает, но на письменном столе у него находится серебряная пепельница в виде мужицкого лаптя. »

В заключение хочется ещё раз отметить несостоятельность аристократически-славянофильских воззрений Павла Петровича. Эти воззрения приводят его к глубокому кризису в личной жизни и оторванности его общественных взглядов от реальности. Ясно, что его пример никоим образом не может служить оправданием дуэлей в православной среде, но напротив, показывает, из каких мутных источников дуэльный обычай проистекал в России в то время. Утратив духовные корни, русская элита не смогла противостоять молодому нигилизму, который был энергичнее и ближе к видимой реальности. Впрочем, конечно, эта близость не принесла нигилистам никакой пользы – изучая тварь, они не познали Творца и не поклонились Ему, явив собой следующий этап отступления.

Источник