Куда уходит детство и что приходит на смену
Куда уходит детство, или Почему мы хотим, чтобы они никогда не взрослели?
Услышав этот разговор, я засомневалась, что моей девочке всего лишь 6 лет. Она так быстро растет, что, даже наблюдая за нею изо дня в день, не перестаешь удивляться и задаваться вопросом, когда возникло у нее понимание тех или иных вещей.
— Ваня, ты не заметил, что ли, что меня не было в школе?
— Я заметил.
— Ты скучал?
— Да.
— Ваня! Почему ты пропустил тренировку?
— Я не хочу ходить без тебя!
— Ваня! Я говорю о другом! Михал Иваныч поставил тебя в группу для малышей. Если хочешь ходить со мной, ты должен больше заниматься. Почему ты прогуливаешь.
А я вспоминаю себя. Когда мысль о том, что мамы однажды не станет, посещала мою голову в самый неожиданный безмятежный момент перед сном, мне становилось страшно. Нет, не за маму. За себя. Я не представляла, что в принципе могу остаться одна, не понимала, как это — знать, что никто к тебе не придет, полагала, что мне негде будет жить и, возможно, я умру с голоду. Вот такая эгоистичная любовь. Но если бы меня спросили тогда, чего я на самом деле боюсь, я не стала бы выдумывать — дети правдивы.
Дети изначально не способны лгать, но со временем учатся, и кто-то из них еще в юном возрасте преуспеет в этом деле. Но их ложь совсем иная — она не подлая. Она несравнима с тем, что говорят и делают взрослые.
— У меня живот болит, можно я не пойду в бассейн?
— Чтобы не ходить в бассейн, должна болеть рука. Правая или левая — не помню.
— У меня как раз болит рука!
— Какая?
— Как раз обе!
Она задает такие вопросы, на которые сложно ответить просто. И я понимаю, что моего кругозора катастрофически не хватает, да и вообще — я не вижу ничего дальше своего носа. Мои мысли о семье, работе, учебе и доме ничего не значат для маленького человека. Гораздо важнее, что же случилось с динозаврами.
О, динозавры! Ее преданная любовь к этим странным зубастым существам одновременно забавляет и удивляет меня!
— Мы поедем на раскопки, найдем яйцо, выведем динозавра и пусть он живет у нас дома!
— Он тут не поместится!
— Хорошо, пусть живет во дворе.
— Он там всех пожрет!
— Зачем ему? Ведь я буду ему готовить.
Дети не видят проблем там, где находим их мы. Они обращают внимание на то, что давно уже улизнуло от нашего уставшего взгляда, умеют выделять главное и делают это интуитивно. В конце концов, рано или поздно всё тайное станет явным — кто кого подставил, кто чем болеет и кто с кем спит. А вот почему вымерли динозавры, людям никогда не узнать точно. Вот и решайте, какие вопросы глупей: детские или те, что вас мучат.
Они живут между двух миров, реальным и выдуманным, и в каждый момент своей жизни находятся там, где им лучше. Удивительный способ самозащиты. А мы волей-неволей пытаемся загнать их в один мир — свой.
— Ты ходишь в школу с игрушками? — строго спрашивает учитель, заметив предательски высунувшегося из кармана рюкзака Чебурашку.
— Это мой друг.
Учитель молчит. Да и что ему сказать в ответ?
Она категорически не приемлет плохой финал. Мама никогда не состарится, потому что «Я» изобрету лекарство от старости и болезней. Зверей нельзя убивать, потому что «Я» — хозяйка всех зверей и накажу всех за это! Дети верят в добро. А их вера в себя безгранична. Куда девается эта вера?
Она может часами беседовать со своими куклами, но в тот момент, когда ей нужен настоящий собеседник, она идет ко мне. Когда мы веселимся, грустим или ссоримся, она идет ко мне. Когда ей радостно или плохо, она в который раз идет ко мне. Со своими секретами, сомнениями и переживаниями она возвращается снова и снова, и я чувствую себя нужной. Дети преданны. И за эту преданность мы готовы сделать ради них все, что в наших силах и свыше.
Однажды она подобрала и съела таблетку сильного анальгетика, ее увезли в больницу, но почти сразу отпустили. В тот вечер отец купил ей все, о чем она когда-либо мечтала: игрушки, книги, мультфильмы — он вспомнил обо всем, нашел и принес ей.
Что бы и кто ни говорил, но дети — такие люди, о которых всё разбивается; без них, в общем-то, нет смысла ни в чем. Поэтому их матери бросают работу, чтобы ухаживать за ними, а отцы, приезжая из командировки, «скоротав» 18 часов в небе да двое суток в вагоне, возвращаются домой с подарками.
Мы многого хотим от детей. Порой наши желания противоречивы. Они заставляют их взрослеть раньше срока. Забавная картина: на магазинной полке стоит задачник по математике для детей от 3-х лет, а рядом с ним игрушка, резиновый слоник-пищалка, также от 3-х лет. Я не уверена, но что-то осевшее где-то глубоко подсказывает мне, что упаковать в красивую коробку, повязать ленточкой и положить под ёлку следует все же слоника, не задачник.
Кстати, о ёлке. Они уже давно не верят в Деда Мороза. Но каждый год ждут от него подарков. Вот такие они смешные, странные и… мудрые.
Куда уходит детство, или Почему границы взрослости и детскости сегодня размыты?
Сегодня можно наблюдать кризис таких простых и «вечных», казалось бы, понятий, как детство и взрослость. Хотя бы по причине того, что между ними уже не столь велика разница. Времена, когда поколения разделялись на авторитетное старшее и неопытное младшее и когда взрослые были проводниками детей в мир знаний, кажется, совсем прошли. Мир наполнен доступной и быстроизменяющейся информацией, на нее и ориентируются современные дети.
Помимо этого, огромное влияние оказали глобальные культурные перемены: острые, злободневные, страшные темы больше не скрываются и давно перешли в разряд публично обсуждаемых явлений. Но мы даже не задумываемся о том, что сам факт того, что от детей больше нет секретов, имеет последствия. По идее, ребенок, пока он таким остается, должен быть уверен, что взрослые не несут в себе никакой опасности, что они могут себя контролировать. Так формируется базовое доверие к миру и уверенность в себе. Безусловно, это не значит, что ребенок не должен знать о темных сторонах жизни. Для этих целей всегда существовали сказки. Они рассказывают на языке ребенка о том же насилии или жестокости, но благодаря счастливому концу и теплому голосу матери, которая их читает, органично и безболезненно вписываются в формирующуюся картину мира. Но как можно верить в «счастливое будущее» и хотеть вступить во взрослую жизнь, когда любой ребенок может увидеть ее «как есть», без какой-либо цензуры? Кому это может понравиться?
Помимо нарушений связи преемственности поколений и влияния средств массовой информации, заметна тенденция к одновозрастности детских групп, которая также тормозит желание взрослеть. Вспомним наше детство: во дворе собирались дошкольники, школьники и подростки. Сегодня же детей подчеркнуто делят по возрасту: в детских садах, например, младшую и старшую группы на прогулки выводят отдельно. Младшие и старшие классы больше не учатся в одном здании. Жесткая дифференциация мешает появиться желанию сотрудничать со старшими: ребенок словно не видит собственного будущего и дальше своего носа. Это все не было бы так страшно, если бы не пропадал естественный интерес детей к тем, кто выше и сильнее, а за ним и стремление получить похожий опыт.
Застревание в детстве свойственно и многим подросткам девяностых, тем, кому сейчас уже за тридцать или около того. Надо сказать, что главным условием развития детей является стремление стать взрослыми. Дети того периода становиться ими не хотели
Основная причина – нежелание походить на тех, кто живет во лжи, лицемерии, несчастливом браке и т. д. И если в шестидесятых, по данным научных исследований, подростки стремились к автономии и обрастали целями и планами, то в девяностых проявились совсем другие симптомы – рост правонарушений и всевозможных зависимостей.
Как сегодня проявляются размытые границы взрослости и детскости? Сегодня многие дети компетентны по совершенно разным вопросам, а в эпоху потребления уже «потребляют» так, что нам в наше время и не снилось.
А мы играем по их правилам – увлекаемся техникой и гаджетами, любим игры и викторины, занимаемся экстремальными видами спорта, каждые выходные пытаемся себя всячески развлечь и, конечно же, все так или иначе обладаем в той или иной степени синдромом Питера Пэна, жизнь которого полна приключений без каких-либо обязательств
Молодость культивируется, дети становятся центром вселенной, так что вопрос о том, кто дома «хозяин», по-прежнему актуален.
Помочь всему миру, как известно, нельзя, но можно что-то сделать в рамках своей семьи. Попытаться не разводиться, прокачивать семейные традиции и привычки, подавать пример не беспечного по жизни человека, а трудолюбивой и целеустремленной личности. И доказывать, что все эти качества – не пустые слова, а реальные ресурсы для адекватной, плодотворной и счастливой жизнедеятельности. Та самая «жар-птица», которую все до пенсии ждут. Но пока у нас этих ресурсов нет, жизнь проходит в ожидании: еще немного – и начнется та самая сказка, та самая жизнь.
Куда уходит детство
Почему люди стали созревать раньше и куда это нас ведет
Еще в XIX веке история Гумберта и двенадцатилетней Лолиты просто не имела бы смысла: девочки в то время еще не созревали так рано. Но возраст вступления в пубертат у людей снижается уже вторую сотню лет и не думает останавливаться. Значит ли это, что мы теряем годы детства? И стоит ли вернуть их обратно?
Движение вниз
В 1860 году девичья зрелость наступала в 17 лет. В 1910-м — уже в 14. Полвека спустя, в 1960-м году — в 11 лет. За сто лет девочки начали созревать на 6 лет раньше. Куда, казалось бы, дальше? С тех пор тенденция замедлилась, но понемногу берет свое: в 2019 году пубертат начинался в среднем в 10,1 года. Мальчики, как водится, немного отстают от девочек — как в скорости развития, так и в темпах его ускорения — но закономерность справедлива и для них: начало полового созревания сдвинулось за последние 15 лет по меньшей мере на несколько месяцев.
Найти достоверные данные по мальчикам непросто: большинство исследователей работают с девочками. В этом есть свой резон. Половое созревание не совершается в одночасье, это долгий многостадийный процесс. Чтобы как-то документировать прогресс, процесс созревания разбивают на условные точки — например, так устроена шкала Таннера: пять этапов развития в зависимости от размера, формы и оволосения наружных половых органов. Сейчас чаще всего под словами «начало пубертата» подразумевают стадию 2 по Таннеру — появление первых характерных волосков (кроме того, на этой стадии начинают расти молочные железы, но это не всегда легко заметить и можно перепутать, например, с ожирением).
Время первой менструации у девочек в Нидерландах, Болгарии, Хорватии, Германии, Венгрии и Италии
S. M. P. F. de Muinck Keizer-Schrama et al. / Human Reproduction Update, 2001
Но до того, как Таннер придумал свою классификацию (то есть до 1962 года), унифицировать измерения было куда сложнее. Чаще всего скорость развития оценивали по возрасту начала первой менструации (менархе). Это удобный параметр, который можно легко измерить, просто спросив девочку или ее родителей. Память, конечно, может их подвести, и тогда погрешность измерения окажется порядка года, зато можно обойтись без физического осмотра и пальпации (то есть ощупывания) половых органов. Поэтому большинство данных, которые дошли до нас с начала ХХ века и раньше, основаны именно на времени менархе. Мальчиков же природа не снабдила таким удобным и однозначным признаком, и хотя иногда исследователи отсчитывают их пубертат с возраста первой эякуляции (спермархе), про созревание юношей мы знаем куда меньше.
Логика лолит
В этом есть своя логика. Согласно распространенной точке зрения, в истории становления человека не обошлось без неотении — эволюционного процесса, в ходе которого особи внутри вида достигают половозрелости, сохраняя многие детские черты. Классическим примером неотении обычно называют аксолотля — личинку американской хвостатой амфибии амбистомы, которая способна размножаться, оставаясь личинкой, и превращается во взрослое существо лишь при определенных условиях (например, если ее переселить в холод или вколоть дозу гормона тироксина). Люди же в этом смысле больше похожи на протея (еще одну амфибию) или голого землекопа — мы никогда не становимся взрослыми до конца.
Черепа взрослой особи и детеныша человека (слева) и капуцина (справа)
Vladimir P. Skulachev et al. / Physiological Reviews, 2017
Можно было бы предположить, что неотения продолжается, и люди созревают все раньше, в остальном оставаясь детьми. В таком случае ранний пубертат не обязательно означает для нас конец детства — наоборот, оно должно растягиваться, захватывая все больший отрезок нашей жизни.
И действительно, в последнее время появляются свидетельства тому, что развитие человека не заканчивается после полового созревания: например, отростки нервных клеток продолжают ветвиться и покрываться миелиновыми оболочками и после 20 лет. А недавно австралийские медики и вовсе предложили растянуть понятие юности (adolescence), правда, за хвост: от принятых сегодня рамок 10-20 лет перейти к новой трактовке — 10-25 лет, от начала пубертата до окончания развития.
Медицина делит человеческий возраст на разные категории. Австралийские ученые предложили удлинить пубертат на пять лет (в центре)
Susan M Sawyer et al. / The Lancet Child & Adolescent Health. 2018
Однако если мы посмотрим на более старые данные, то окажется, что тенденция к снижению возраста полового созревания существовала не всегда. В XI веке, судя по медицинским трактатам, менструации у девочек начинались в 14-15 лет, а в XIII веке — в 12-13 лет, прямо как у наших современниц. Сведения о том, что было дальше, до нас доходят обрывками, и мы не знаем, что именно происходило с возрастом менархе, пока он не вырос до 17 лет к 1860-м годам. А дальше началось уже хорошо задокументированное снижение. Все это вместе уже не похоже не только на продолжение неотении, но и вообще на какую бы то ни было единую тенденцию — кажется, здесь поработали сразу несколько факторов.
Кто крадет детство
Почему детство в разные периоды нашей истории прощалось с нами то раньше, то позже? Возможно, дело не в эволюции, а в статистике — сейчас исследователи анализируют данные по тысячам детей, а средневековых скелетов у нас намного меньше. Возможно, дело также и в том, что современные ученые стараются подбирать максимально разношерстный состав участников, в том числе, включают в исследование много афроамериканцев, которые примерно на год обгоняют европейцев в половом развитии.
Но чаще всего в ускоренном или замедленном наступлении пубертата обвиняют то, что мы едим. Например, считается, что именно из-за дефицита пищи средневековые лондонцы созревали позже и дольше, чем их деревенские сверстники — пубертат мог затянуться аж до 21 года. «Первый мир» стал есть существенно больше или лучше за последние полтора века, и несложно представить себе, что от этого его дети стали лучше и быстрее расти. Эта гипотеза, правда, не позволяет объяснить сразу все многовековые приключения возраста менархе. Например, остается вопрос: почему в последние десятки лет европейцы и североамериканцы продолжают созревать все раньше и раньше? Потому ли, что кушают лучше и лучше?
Как росло потребление мяса в мире с 1961 по 2013 год по данным FAO
OurWorldInData.org/meat-production / CC BY
В этом есть определенная доля истины. Избыток пищи не проходит даром и превращается в организмах современных людей в жировые отложения. Но жировая ткань — это не просто кладовая с запасами, это полноценный орган, который включен в обмен веществ тела и управляет им с помощью своих гормонов.
Например, жировая ткань производит ферменты, которые превращают андрогены в эстрогены. А в больших количествах жир вызывает гиперинсулинемию, в ответ на которую падает концентрация гормон-связывающего белка ГСПГ в крови — и еще больше половых гормонов получают шанс добраться до клеток. Все это приводит к тому, что ожирение ускоряет половое созревание — причем как у девочек, так и у мальчиков.
Но даже если у ребенка нет лишней жировой прослойки, это не значит, что в работу его половых желез никто не вмешивается извне. Многие ученые обвиняют в преждевременном созревании детей целый спектр ароматических веществ — их называют endocrine disrupting chemicals, что иногда переводят как «эндокринные дерегуляторы» — они по структуре настолько напоминают половые гормоны, что их узнают соответствующие рецепторы на клетках. Такими ускорителями пубертата называют, например, ДДТ или фталаты, которые где только не используются, от оболочки таблеток и клея до контейнеров для еды и косметики.
Правда, влияние эндокринных дерегуляторов на пубертат не так очевидно, как в случае с ожирением. Исследования этой взаимосвязи проводят обычно на детях в развивающихся странах, у которых больше шансов столкнуться, например, с тем же ДДТ в быту, и неизвестно, насколько эти результаты применимы к развитым странам. К тому же, данные разных экспериментов не всегда стыкуются друг с другом. Кроме того, в большинстве случаев признаки ускоренного созревания (например, набухшие молочные железы) исчезают после того, как ребенок прекращает контактировать с источником вещества. Поэтому непонятно, можно ли всерьез обвинять эндокринные дерегуляторы в том, что они заставляют людей созревать раньше времени.
Детство, вернись
Мы до сих пор не знаем, какое время для полового созревания подходит современному человеку лучше всего. И непонятно, стоит ли нам в этом отношении равняться на идеал средневековья или иных времен.
Единственное, что мы знаем наверняка, так это то, что в ускоренном пубертате нет ничего хорошего. Он не дает современным людям больше шансов выжить или оставить потомство, зато влечет за собой неприятные побочные эффекты, вроде депрессии или расстройства пищевого и социального поведения.
Поэтому сдвиг начала полового созревания, который мог бы порадовать Гумберта Гумберта, вызывает лишь тревогу в научном сообществе. Вероятно, нам не стоит ограничиваться позицией наблюдателя и мириться с новой нормой, а вместо этого продолжать искать причины «движения вниз» и попробовать вернуться в точку «золотого конца детства», которую мы, кажется, проскочили в какой-то момент за последние полтора столетия.
Алла Пугачева
Алла Пугачева — Куда уходит детство
На данной странице вы можете слушать и скачать песню «Куда уходит детство» Алла Пугачева, а также найти слова песни, чтобы петь её вместе с друзьями. Голосуйте за песню в нашем хит-параде детских песен.
Поделиться
Текст песни
Куда уходит детство
В какие города
И где найти нам средство
Чтоб вновь попасть туда
Оно уйдет неслышно
Пока весь город спит
И писем не напишет
И вряд ли позвонит
И зимой и летом
Небывалых ждать чудес
Будет детство где-то, но не здесь
И в сугробах белых
И по лужам у ручья
Будет кто-то бегать
Но не я
Куда уходит детство
Куда ушло оно
Наверно, в край чудесный
Где каждый день кино
Где также ночью синей
Струится лунный свет
Но нам с тобой отныне
Туда дороги нет (туда дороги нет)
И зимой и летом
Небывалых ждать чудес
Будет детство где-то, но не здесь
И в сугробах белых
И по лужам у ручья
Будет кто-то бегать
Но не я
Куда уходит детство
В недальние края
К ребятам по соседству
Таким же, как и я
Оно уйдет неслышно
Пока весь город спит
И писем не напишет
И вряд ли позвонит (и вряд ли позвонит)
И зимой и летом
Небывалых ждать чудес
Будет детство где-то, но не здесь
И в сугробах белых
И по лужам у ручья
Будет кто-то бегать
Но не я
И зимой и летом
Небывалых ждать чудес (ждать чудес)
Будет детство где-то, но не здесь (но не здесь)
И в сугробах белых
И по лужам у ручья (у ручья)
Будет кто-то бегать
Но не я (но не я)
Куда уходит детство. Цикл стихов Андрея Блинова
КУДА УХОДИТ ДЕТСТВО. Цикл стихов Андрея БЛИНОВА
1. НЕ НАДО ВЗРОСЛЕТЬ
Мы, как дети порою – наивные,
Может, правда – не надо взрослеть?
Слава Богу за чувства взаимные,
Только с ними ты сможешь лететь,
Бригантиной по морю волнистому,
Чтобы дух веселился и пел,
А не так, как обычно – по быстрому,
Исполняя желание тел…
То пропадая, то белея,
Раскинув крылья и хвосты,
Из детской вылетев мечты,
Кружились два бумажных змея,
Дразня мне душу с высоты.
Сверкали шёлковые нити,
Их так хотелось оборвать
И крикнуть «змеям» тем: летите!
В любую даль, куда хотите,
Небесную лаская гладь.
Лошадка бежала с серебряной гривой –
Мороза любимые краски.
В санях добрый дядя и мальчик красивый,
О, люди, как хочется сказки!
Быть просто счастливым от чьих-то веснушек,
Любовь согревая словами.
И снег, что ложится на купол церквушки,
Ловить языком и губами.
Душа улыбнётся наивно-беззвучно,
И в сердце запахнет цветами,
Ах, что же так грустно, о, что же так скучно,
Зимой иногда вечерами?
Ну, где ты лошадка с серебряной гривой
И сани чудесной раскраски?
А, может быть, я этот мальчик счастливый?
О, люди, как хочется сказки!
4. УЛЫБАЮТСЯ СОЛНЫШКУ ДЕТИ…
Что, скажите, нашло на меня?
Улыбаются солнышку дети,
Понимаю сквозь проблески дня,
Никому я не нужен на свете.
Горе, радость, не всё ли равно?
Хорошо, если вас полюбили
И любовь, как немое кино,
Не покрылась туманами пыли.
Появляются тонны брехни,
Но сказать – это только полдела.
Ты попробуй себя измени,
Чтобы дух воцарился над телом.
Написать можно тысячи слов
И прослыть самым лучшим поэтом,
Я молчать, хоть до смерти готов,
Лишь бы сердце любило при этом!
Красивый сон. Спасибо ночь-сестра!
Да будет мир среди всего живого!
Любимый чай, как ритуал с утра,
Но хочется чего-нибудь другого…
Я не о чае, он всегда к столу.
И не о снах, совсем не в этом дело.
Я помню подарили мне юлу,
Которая, кружась, о чём-то пела.
Но через миг её уже трясло,
И детское заканчивалось диво.
И пьяная, шатаясь тяжело,
Она валилась на бок некрасиво.
Всего лишь сон. Поющая юла
Мне, словно, тайну новую открыла:
Как жаль, что жизнь прекрасна и мала,
А сердце эту землю полюбило!
Бегу от судьбы, бегу,
Измотан, хоть вей верёвки.
И знаю, что снова лгу,
Себе снова лгу неловко.
Темно на душе, темно
И сердце молчать не хочет,
Мой сон улетел в окно,
Ему не хватило ночи.
И луч над пустыней крыш,
Как ангел застыл на страже.
А с фото глядит малыш,
Так чисто, что страшно даже.
«Постой, не беги, постой»,
Глаза эти говорили
И с детскою простотой,
Наивно весь мир любили.
Какой-то найти ответ
Пытаюсь в происходящем,
Где память сквозь толщу лет,
Встречается с настоящим.
Случайность всему виной,
Как больно, малыш, мне больно
За мёртвою тишиной,
Увидеть себя невольно…
7. ГОНИТ ВЕТЕР ЛИСТЬЯ ПО АЛЛЕЕ…
Гонит ветер листья по алее,
Им уже зелёными не стать,
Как бы долго жить мы ни хотели
Всё равно придётся умирать.
Я пока ещё не лист кленовый,
Высохший и бледно-золотой,
Все деревья серые, как вдовы,
В этой жизни очень непростой.
Гонит ветер листья по аллее,
Им уже зелёными не быть.
Ни о чём сегодня не жалею,
Только дальше всё труднее жить.
Если бы спросила ночь-невеста,
Звёздами мне душу теребя,
«Что ты хочешь?», я б ответил: «Детства,
Где Любовь и Родина моя!»
Там, где моя мама молодая,
Одинокий тополь во дворе,
Что стоит, листву свою кидая,
В том далёком ясном октябре.
Искал словарь на барахолке
И разобиженный вконец,
Я встретил ангела в бейсболке,
Он протянул мне леденец…
Такая белая ладошка,
В глазах зеркальных – благодать.
«Серёжка? Где ты там, Серёжка?»
Его зовут…Наверно мать.