Лазуритовый коридор что это
Куда ведет «Лазуритовый коридор»?
Государственная таможенная служба Туркменистана 3 августа заявила о последовательной поддержке Ашхабадом транспортно-коммуникационных проектов, направленных на развитие сотрудничества между странами Центральной Азии. И хотя таких проектов в регионе реализуется несколько, акцент в этом сообщении сделан на проекте «Лазуритового коридора», призванном связать Афганистан с Европой.
Лазурит – полудрагоценный камень, который с древнейших времен добывали в северо-восточных районах Афганистана (Бадашхане) и доставляли оттуда во все части света, включая Ближний Восток и Европу. В Средневековье его называли ляпис-лазурью. По аналогии с самым известным афганским товаром и получил название «Лазуритовый коридор» – новый транспортный маршрут, который должен пройти от афгано-туркменской границы через Каспийское море, Кавказ и Турцию в Европу. Его география очень напоминает лоббируемый с начала 1990-х гг. Евросоюзом проект ТРАСЕКА, который также должен был связать Европу с Центральной Азией. Только продвигается он на этот раз не с западной, а с восточной стороны.
Трасса «Лазуритового коридора»
Проект создания «Лазуритового коридора» прорабатывался с 2012 г. Однако соглашение по нему было подписано Туркменией, Азербайджаном, Грузией, Ираном и Турцией лишь два года назад – 15 ноября 2017 г. в ходе 7-й Конференции регионального экономического сотрудничества по Афганистану в Ашхабаде. С помощью железных и автомобильных дорог этот коридор, как предполагается, свяжет город Торгунди в афганской провинции Герат с Ашхабадом и портом Туркменбаши, и далее, через Каспийское море дойдет до Баку, Тбилиси и Анкары с ответвлениями в Поти и Батуми, а от Анкары – до Стамбула. Поскольку существующие автомобильные и железные дороги значительную часть этого коридора уже охватывают, соглашение предусматривает прежде всего упрощение логистических и таможенных процедур. Тем не менее общий бюджет проекта оценивается в 2 млрд. долл.
Церемония открытия коридора с участием президента Афганистана Ашрафа Гани состоялась 13 декабря 2018 г. в Герате. Первая партия сельскохозяйственной продукции, которую планировалось отправить по «Лазуритовому коридору», как сообщают афганские СМИ, включала более 175 тонн хлопка, сухофруктов и кунжута. Заинтересованность афганского бизнеса в функционировании этого коридора обусловлена транспортной изолированностью страны. Годовой объем импорта Афганистана из Европы и Турции через Иран составляет 900 млн. долларов, а экспорт в европейские страны – всего 6 млн. долл. в год. Важность этого маршрута неоднократно подчеркивал и А. Гани. Дело в том, что из-за регулярного нарушения пакистанской стороной существующего торгово-транзитного соглашения афганские производители скоропортящейся сельхозпродукции несут огромные убытки.
Заинтересован в коридоре и Азербайджан, который в результате реализации сразу нескольких подобных проектов может стать одним из крупнейших в регионе транспортных хабов. Опасения азербайджанских аналитиков вполне обоснованно вызывает военно-политическая нестабильность в Афганистане, которая погубила уже не один такой проект.
Однако еще больше «Лазуритовый коридор» интересует Туркменистан, который с его помощью рассчитывает не только преодолеть собственную транспортную изоляцию, но и способствовать улучшению ситуации в Афганистане. Не случайно Ашхабад принимает активное участие в строительстве на афганской территории железной дороги Акина–Андхой, которое, как подчеркивает интернет-ресурс www.turkmenistan.gov.tm, ведётся за счёт средств туркменской стороны, ее кадровых и материальных ресурсов. При этом туркменские специалисты не только прокладывают саму магистраль, но и строят необходимые инфраструктурные объекты.
С геополитической точки зрения маршрут, идущий из Афганистана в обход трех крупнейших держав региона – России, Китая и Ирана, соответствует интересам США, заинтересованным в независимом от этих стран доступе к внутренним районам Евразии. Геополитическая подоплека «Лазуритового коридора», собственно говоря, и не скрывается. Так, аналитик Центра стратегических исследований при президенте Азербайджана Фуад Шахбазов, комментируя для информагентства Trend перспективы нового маршрута, подчеркнул, что он, вероятно, будет конкурировать с китайско-пакистанским экономическим коридором, ведущим к порту Гвадар на побережье Индийского океана. Кроме того, «Лазуритовый коридор», по его словам, «поможет освободить Афганистан от зависимости от пакистанских, иранских и российских портов для экспорта своих продуктов». Аналогичная точка зрения была высказана Ф. Шахбазовым в статье для влиятельного американского «мозгового центра» Jamestown Foundation, специализирующегося на Евразии.
Очертания «Лазуритового коридора» отчасти напоминают о новом маршруте снабжения расположенных в Афганистане военных баз США. Этот коридор был создан американцами взамен прежнего южного маршрута через территорию Пакистана, отношения с которым у них испортились. Соглашение по нему было подписано в январе 2018 г. в ходе визита в Вашингтон президента Казахстана Н. Назарбаева. А для того чтобы сделать его более сговорчивым, накануне визита по требованию суда были арестованы 22 млрд. долл., принадлежавших Национальному банку Казахстана. «Казахский коридор» предусматривает использование каспийских портов Актау и Курык, откуда военные грузы должны доставляться по железной дороге до Узбекистана и далее – в Афганистан. «Лазуритовый коридор» пролегает южнее, но, начиная с района Каспийского моря, его география и логистика выглядят так же, как и у «Казахского коридора», что позволяет рассматривать его в качестве дублирующего маршрута.
Показательно, что «Лазуритовый коридор» упоминается в статье руководителя Института Центральной Азии и Кавказа Американского совета по внешней политике Фредерика Старра «Самый восточный порт Европы», посвященной строительству грузинского глубоководного порта Анаклия. Доказывая необходимость выстраивания в регионе альтернативных России транспортных коридоров, он отмечает, что в перспективе «Лазуритовый коридор» мог бы связать Европу не с Афганистаном, а с Южной Азией, которая вскоре обгонит Китай по численности рабочей силы и превратится в один из ведущих мировых экономических центров. Причем для оживления транспортного коридора через Центральную Азию и Кавказ Ф. Старр, несмотря на явные опасения по поводу возрастающего экономического присутствия КНР в странах региона, предлагает задействовать китайские товары и инвестиции, которые сделают функционирование этого маршрута рентабельным.
Между тем экономическая целесообразность – главное, что ставит перспективы развития «Лазуритового коридора» под вопрос. Афганских фруктов и хлопка для обеспечения его рентабельности явно недостаточно. К тому же их намного проще возить в Европу через Среднюю Азию и Россию, что выйдет гораздо быстрее и дешевле. С аналогичными проблемами в свое время столкнулся проект ТРАСЕКА, который в итоге так и не стал реальной транспортной альтернативой маршруту через Россию. Двойная перевалка товаров с железнодорожного или автомобильного транспорта на морской делает его логистику более длительной и дорогой, что ярко продемонстрировал пример Украины. После начала конфликта с Москвой Киев попытался «обойти» ее через Кавказ и Каспий, но быстро от этой идеи отказался из-за ее бесперспективности. Постоянное снижение объемов перевозок по маршруту ТРАСЕКА в 2010-е гг. отмечает и Ф. Старр, связывающий его упадок с неэффективной логистикой и тарифной политикой.
Никаких свидетельств в пользу того, что «Лазуритовый коридор» окажется экономически более эффективным, чем ТРАСЕКА, пока нет. А потенциальный перечень и объем товаров, которые можно было бы по нему перевозить, выглядит гораздо более скромным. По маршруту ТРАСЕКА изначально планировалось перевозить китайские и европейские товары, которые в итоге оказалось выгоднее доставлять морем или же через Россию. Кроме того, им могли заинтересоваться Казахстан, Узбекистан и другие среднеазиатские государства, которые сегодня вполне могут воспользоваться для доставки товаров через Азербайджан и Грузию казахстанскими портами на Каспии. В итоге «Лазуритовый коридор» имеет очень высокие шансы стать одним из многочисленных транспортных проектов, которые так и остались на бумаге.
Лазуритовый коридор, или Пора вспомнить историю
ТБИЛИСИ, 18 ноя — Sputnik. Соглашение по проекту «Лазуритовый коридор», подписанное представителями Афганистана, Туркменистана, Азербайджана, Грузии и Турции в Ашхабаде на текущей неделе, — главный итог VII двухдневной региональной конференции экономического сотрудничества по Афганистану (RECCA – Regional Economic Cooperation Conference on Afghanistan).
Базовая идея RECCA – способствовать экономическому и социальному развитию Афганистана, что поможет повысить безопасность в регионе и эффективно противостоять наркоторговле. Причем логика взаимодействия понятна: Центральная Азия богата энергоресурсами, в Южной Азии быстро растет население и развивается промышленность. Афганистан находится как раз между энергетически богатыми и быстро растущими регионами, и может стать транзитным узлом.
Проект «Лазуритовый коридор» — лишь один из многих энергетических, транспортных и торговых проектов, которые подробно обсуждались на конференции. Но на встрече в Ашхабаде он был центральным. После трех технических встреч, проходивших ранее (последняя из них – в Баку в начале ноября), в Ашхабаде прошла официальная церемония подписания соглашения.
Идея «Лазуритового коридора» (Lapis Lasuli Transit, Trade & Transport Route Agreement) возникла еще в 2012 году. Речь идет о создании интегрированной транзитной и транспортной системы в пяти странах–участницах, включающей автомобильные и железные дороги, а также мультимодальные морские и сухопутные порты.
Лазуритовый коридор – путь из Афганистана в Европу
В этой ситуации возрастает значение Лазуритового транспортного коридора (Lapis Lazuli) как удобного и относительно дешевого пути транспортировки грузов из Азии в Европу. Идея возрождения древнего маршрута Великого Шелкового пути – Лазуритового коридора в современном формате интегрированной мультимодальной транзитно-транспортной системы возникла в 2012 году. После нескольких технических консультаций в октябре 2017 года в рамках 7-й региональной конференции экономического сотрудничества по Афганистану (RECCA), проведенной в Ашхабаде, пять стран – Афганистан, Туркменистан, Азербайджан, Грузия и Турция подписали официальное соглашение о Лазуритовом коридоре (Lapis Lazuli Transit, Trade & Transport Route Agreement).
Уже в декабре следующего года пилотный железнодорожный состав отправился из станции Тургунди через туркменский Серхетабат до Международного морского порта Туркменбаши и через Каспийское море был переправлен в Азербайджан. Пилотный проект позволил странам транспортного коридора выявить сложности при перевалке груза, чтобы затем предпринять необходимые шаги для их решения.
Транспортный коридор Афганистан-Туркменистан-Азербайджан-Грузия-Турция является ключевым элементом для разрешения ряда экономических вопросов, которые наиболее актуальны для Центральной Азии. Этот транспортный коридор призван способствовать развитию производства в регионе и возрождению экономики Афганистана. Коридор Lapis Lazuli позволит существенно ускорить грузопотоки и сократить расстояния от производителя товаров до рынков сбыта, что повысит конкурентоспособность продукцию на внешних рынках. При этом, эксперты обращают внимание на перспективу синхронизации Лазуритового коридора с существующими крупными транзитно-транспортными и торговыми маршрутами Евразии по направлениям Север-Юг и Восток-Запад.
Туркменистан как первая транзитная страна коридора внес значимый вклад в развитие коридора и интеграции Афганистана в транспортно-логистическую систему Евразии. Строительство стальной магистрали Керки-Имамназар-Акина-Андхой и модернизация ветки Серхетабат-Тургунди увеличили возможности подключения Афганистана к транспортной системе Туркменистана и вывода афганской продукции на международные рынки.
Огульгозель Реджепова
Статья изначально была опубликована в электронной газете «Туркменистан: Золотой век» 14 мая 2021 г.
В числе новых драйверов роста в глобальном постпандемийном развитии эксперты называют диверсификацию транспортных коммуникаций. И это касается, прежде всего, железнодорожного транспорта, доказавшего свою надежность, стабильность и экономичность на фоне возникших в прошлом году проблем на рынке морских перевозок. Согласно опубликованным данным, это привело к значительному удорожанию морского фрахта, который превысил ставку железнодорожного транзита, в частности, между КНР и ЕС на 50% в декабре 2020 года. Такие факторы объективно ускоряют переход грузоотправителей «с моря на рельсы», предоставляя дополнительные преимущества железнодорожному транспорту.
В этой ситуации возрастает значение Лазуритового транспортного коридора (Lapis Lazuli) как удобного и относительно дешевого пути транспортировки грузов из Азии в Европу. Идея возрождения древнего маршрута Великого Шелкового пути – Лазуритового коридора в современном формате интегрированной мультимодальной транзитно-транспортной системы возникла в 2012 году. После нескольких технических консультаций в октябре 2017 года в рамках 7-й региональной конференции экономического сотрудничества по Афганистану (RECCA), проведенной в Ашхабаде, пять стран – Афганистан, Туркменистан, Азербайджан, Грузия и Турция подписали официальное соглашение о Лазуритовом коридоре (Lapis Lazuli Transit, Trade & Transport Route Agreement).
Уже в декабре следующего года пилотный железнодорожный состав отправился из станции Тургунди через туркменский Серхетабат до Международного морского порта Туркменбаши и через Каспийское море был переправлен в Азербайджан. Пилотный проект позволил странам транспортного коридора выявить сложности при перевалке груза, чтобы затем предпринять необходимые шаги для их решения.
Транспортный коридор Афганистан-Туркменистан-Азербайджан-Грузия-Турция является ключевым элементом для разрешения ряда экономических вопросов, которые наиболее актуальны для Центральной Азии. Этот транспортный коридор призван способствовать развитию производства в регионе и возрождению экономики Афганистана. Коридор Lapis Lazuli позволит существенно ускорить грузопотоки и сократить расстояния от производителя товаров до рынков сбыта, что повысит конкурентоспособность продукцию на внешних рынках. При этом, эксперты обращают внимание на перспективу синхронизации Лазуритового коридора с существующими крупными транзитно-транспортными и торговыми маршрутами Евразии по направлениям Север-Юг и Восток-Запад.
Туркменистан как первая транзитная страна коридора внес значимый вклад в развитие коридора и интеграции Афганистана в транспортно-логистическую систему Евразии. Строительство стальной магистрали Керки-Имамназар-Акина-Андхой и модернизация ветки Серхетабат-Тургунди увеличили возможности подключения Афганистана к транспортной системе Туркменистана и вывода афганской продукции на международные рынки.
Огульгозель Реджепова
Статья изначально была опубликована в электронной газете «Туркменистан: Золотой век» 14 мая 2021 г.
Появится ли свет в конце «Лазуритового коридора»
Афганистан и Азербайджан попробуют оживить товарно-транспортный проект после пандемии
Афганскую делегацию в Баку встретили по-деловому. Фото со страницы Шакира Каргара в Facebook
Кабул заинтересован в расширении экономического и политического сотрудничества с Азербайджаном. В Баку прибыла афганская делегация, в составе которой советник президента Исламской Республики Афганистан по национальной безопасности Хамдулла Мохиб и глава администрации афганского президента Мохаммад Шакир Каргар. Состоялись переговоры с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым.
Отношения между Афганистаном и Азербайджаном никогда не отличались интенсивностью, считает эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев. «С экономической точки зрения единственный проект, который считается сторонами важным и объединяющим, – это товарно-транспортный «Лазуритовый коридор», который лоббируется западными странами, прежде всего США. Коридор берет начало в Афганистане, поэтому и получил название от «лазурита» – полудрагоценного афганского камня, проходит через Туркменистан, затем паромом через Каспий в Азербайджан, оттуда в Грузию, Турцию и Европу», – сказал «НГ» Князев.
По словам эксперта, с момента анонсирования этого проекта было предпринято несколько попыток организовать караваны автомашин. Но придать проекту масштабность не удалось. «Похоже, «Лазуритовый коридор» если и может служить, то только разовым акциям, потому что список товаров из Афганистана, которые способна поставлять страна на азербайджанский, турецкий или европейский рынок, мягко говоря, сильно ограничен – упомянутые автокараваны везли ковры, сухофрукты и в небольшом количестве полудрагоценные и драгоценные камни. Этого недостаточно, чтобы быть востребованным и серьезно отразиться на экономике Афганистана», – считает Князев.
По мнению эксперта, проект «Лазуритовый коридор» можно и нужно рассматривать только под политическим углом, поскольку он призван объединить Афганистан с Центральной Азией в рамках известного проекта С5+1, задействуя Туркмению, и сформировать маршрут в обход Ирана и России. «Это, вероятно, его единственный смысл, и он носит исключительно политический характер. Потому что с экономической точки зрения он абсолютно нерентабелен», – отметил Князев. По его словам, можно также констатировать, что Азербайджан вовлекается в афганскую ситуацию еще и как транзитная страна для доставки грузов авиационным путем – речь об аэродроме подскока для западных стран, который используется для переброски военных грузов в Афганистан. Нельзя исключать, что кроме лазурита и сухофруктов в западном направлении идут и наркотики.
«Лазуритовый коридор» – это тренд региональной политики, сказал «НГ» руководитель политологического клуба «Южный Кавказ» Ильгар Велизаде. В допандемический период президенты Азербайджана и Афганистана общались довольно часто, пересекаясь на международных площадках, Ашраф Гани даже приезжал с визитом в Баку, на днях состоялся телефонный разговор двух президентов, а некоторое время назад общение состоялось в трехстороннем формате – при участии президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова.
Накануне визита афганской делегации Ильхам Алиев принял вверительную грамоту от нового посла Афганистана Аманнулы Джейхуна. Алиев отметил, что встречи с Ашрафом Гани всегда были продуктивными. «В результате наших совместных усилий в регионе возникла совершенно новая ситуация. Мы обсуждаем многочисленные вопросы, связанные с экономическим сотрудничеством и инвестиционными проектами», – подчеркнул Алиев. Он напомнил, что еще одним важным элементом двустороннего сотрудничества являются вопросы безопасности. Азербайджан уже около 20 лет принимает участие в миротворческих операциях в Афганистане. По словам президента, Афганистан всегда поддерживал Азербайджан. «Мы ощутили эту поддержку и в ходе войны. Афганистан был одной из первых стран, оказавших общественную поддержку Азербайджану. Мы благодарны за это, весь азербайджанский народ знает это и высоко ценит», – заявил Алиев. Он также отметил, что есть продвижение и в региональных транспортных вопросах: «Рады, что через Азербайджан из Афганистана на международные рынки уже транспортируются определенные грузы».
Ильгар Велизаде считает, что по «Лазуритовому коридору» осуществляются довольно серьезные поставки грузов в Афганистан. Это не только военные грузы для дислоцированного в этой стране корпуса НАТО, но и продовольствие, медикаменты, оборудование. Система «Лазуритового коридора» обеспечивает значительную часть поставок в Афганистан, поскольку переброска грузов через Пакистан затруднена обострившимися отношениями между Кабулом и Исламабадом. «Еще одна дополнительная транспортная артерия была запущена на днях из Ирана в Афганистан. Не исключено, что она косвенно свяжет Афганистан с Азербайджаном. Часть поставок может осуществляться через иранскую территорию», – отметил Велизаде. По его словам, транспортные коммуникации активно развиваются в регионе, но из-за затянувшейся пандемии нагрузка на них пока слабая, а сейчас закладываются отношения на постпандемический период. «Обеспечение транзита для Афганистана – центральная тема. Речь о выходе к черноморским портам и далее в Европу. В перспективе именно к этому маршруту можно привязать продукцию афганской горнорудной промышленности. В Афганистане большие залежи полезных ископаемых. Их мало кто разрабатывает, и не случайно афганская сторона не раз обращалась к Азербайджану с предложениями инвестировать. Но в Азербайджане нет мощных горнодобывающих компаний. Однако какие-то другие отрасли афганской экономики могут быть интересны Баку», – сказал Велизаде.
Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.
Хорошо забытые трансафганские проекты – Александр Князев
Будущее Афганистана: общая картина
У происходящих сейчас в Афганистане событий есть два варианта дальнейшего развития. Оптимистический – это переговорный процесс между кабульским правительством и «Талибаном». Пессимистический вариант – срыв переговоров и безуспешные попытки «Талибана» и его противников военными инструментами установить свое доминирование во власти. Пока именно пессимистический сценарий пытается всеми силами развивать правительство Ашрафа Гани, пытаясь самосохраниться и становясь, таким образом, главным препятствием на пути деэскалации военного конфликта.
Условный оптимистический сценарий не означает мгновенного прекращения всех военных действий и установления абсолютного мира. Однако дает единственный шанс на урегулирование, пусть и не в быстрой перспективе. Реализация этого сценария не может быть ровной и гладкой, переговоры могут останавливаться и вновь возобновляться, как и военные действия. Слишком сложен и многослоен афганский конфликт с его огромной предшествующей историей и пересечением большого количества противоположных интересов как внутриафганских, так и внешних акторов.
А это ставит и страну, и всех внешних интересантов перед очевидным фактом – в сфере безопасности еще много лет будет сохраняться ситуация, при которой реализация трансафганских транспортных и энергетических проектов невозможна. Можно согласиться с утверждениями ряда политиков и экспертов о том, что экономическое развитие само по себе является важным фактором мирного урегулирования. Но это только в том случае, если для реализации проектов экономической направленности параллельно обеспечена безопасность. Этих условий в Афганистане не просматривается на очень продолжительную перспективу даже при оптимистическом сценарии развития событий, а есть ведь еще и пессимистический.
Однако одинаковая ли участь ожидает трансафганские проекты, за многими из которых стоят внешние интересы? Попробуем разобраться на примерах.
Лазуритовый коридор
Внешние проекты в Афганистане тем более выглядят нереальными, поскольку большинство из них являются элементами больших геополитических игр. Например, т.н. «Лазуритовый коридор» по маршруту Афганистан-Туркмения-Азербайджан-Грузия-Турция-Европа. С момента анонсирования этого проекта в 2012 году и подписания базового соглашения между участниками в 2017 году было предпринято несколько попыток организовать караваны автомашин, прошедших из Герата в Турганди, пересекших туркменскую границу и из порта Туркменбаши переправленных в Баку и далее по маршруту. Но придать проекту хотя бы минимальную масштабность не удалось.
Автодорога через «Ваханский коридор»
В строительстве дороги именно по этому маршруту чрезвычайно заинтересовано бизнес-сообщество Мазари-Шарифа – главного экономического центра афганского севера. Прямой путь из Китая в сочетании с уже функционирующими автомобильными и железнодорожными коммуникациями в северном направлении (Хайратон-Термез) стал бы сильным катализатором экономического роста в регионе. Но интересы мазари-шарифской элиты в этом вопросе вступили в противоречие, прежде всего, с американским геополитическим интересом сдерживания Китая, продолжения давления на Иран, контроля над регионом в целом.
В строительстве дороги оказалась не заинтересована значительная часть бизнесменов, политиков и чиновников в Пакистане, контролирующих транзит товаров по пакистанскому участку Каракорумского шоссе, особенно на отрезке Пешавар – Карачи, а также из Пешавара через афганскую территорию в Среднюю Азию и Иран. Эта так называемая «пешаварская транспортная мафия» в свое время участвовала в создании «Талибана» первой половины 1990-х годов, она тесно связана с Межведомственной разведкой Пакистана (ISI). Которая, в свою очередь, работает в контакте с наиболее радикальными религиозными кругами в Пакистане и Афганистане. Это обстоятельство отражает внутриэлитный раскол в Пакистане, понимание которого необходимо, учитывая роль пакистанского фактора для Афганистана. Пакистанская элита расколота по принципу внешней ориентации. Экономическое присутствие КНР в ИРП ангажирует в пользу Пекина значительную часть политической и бизнес-элиты, армейской верхушки. Другая часть пакистанской элиты традиционно обслуживает интересы США и Великобритании, арабских спонсоров.
Разное отношение к китайскому транспортному проекту существует даже между двумя таджикскими группами региональных элит внутри страны. Панджшерская группировка заинтересована в изменении маршрута, который, по их мнению, из Файзабада должен пройти через перевал Ховак в Панджшерскую долину и далее на Кабул-Кандагар-Герат и в Иран. Панджшер в этом случае получает колоссальные возможности давления на ситуацию в столице. Для Ашрафа Гани и пуштунских политиков, на него сориентированных, подобное усиление роли Панджшера абсолютно неприемлемо, как и автономизация Мазари-Шарифа. Впрочем, строительство этой дороги по любому из вариантов пока остается проектом. Да и китайский проект «Один пояс – один путь» – это только одно из узловых противоречий, влияющих на безопасность в Афганистане.
В связи с нынешней военной активность «Талибана» среди части афганских экспертов и, что интересно – на кабульских базарах, являющихся важным индикатором общественных оценок и мнений, обсуждается и выглядящая вполне себе конспирологично версия о связи наступления талибов с политикой КНР. Согласно этой версии, Китай пытается с помощью талибов – через Пакистан, разумеется, создать относительно стабильное пространство для реализации своих проектов. Не рассчитывая на уверенный контроль талибов над всей страной, как и на способность правительства осуществлять такой контроль, эта поддержка талибам оказывается сосредоточена на наиболее интересных для КНР направлениях Чаман-Кандагар-Герат и Вахан – Файзабад – Мазари-Шариф – Меймана – Герат. Как будто по случайному совпадению, это направления наибольшей активности талибов сейчас. Обсуждается и участие в этом сценарии Саудовской Аравии со своими интересами, частично совпадающими с китайскими. Независимо от степени реалистичности подобной версии, можно вспомнить, что абсолютно такой же проект осуществлялся в 1990-х годах альянсом США-Великобритании-Пакистана-Саудовской Аравии, этот проект сейчас и известен под именем «Талибан». Тогда талибов вели к власти для обеспечения безопасности коммуникаций через Афганистан (теперь бы это назвали, как это принято в Ташкенте, «взаимосвязанностью Центральной и Южной Азии») и, в частности, для строительства «Трансафганского газопровода», ныне именуемого проектом ТАПИ.
Что там с ТАПИ?
Проект газопровода Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия, или ТАПИ, древнейший из всех трансафганских проектов, перспективы завершения которого уже около 30 лет выглядят сомнительными даже без учета новых процессов в Афганистане. Оценивая перспективы безопасности на афганской территории, еще в октябре 2019 года Исламабад потребовал от Туркмении предоставить страхование, которое покроет издержки в случае перебоев в поставках газа по ТАПИ из-за военной активности в Афганистане. Ашхабад согласился на эти условия. Пакистан и Индия ранее уже требовали от Туркменистана пересмотреть формулу подсчета цены на газ в сторону снижения его стоимости.
В июне уже 2021 года правительством Пакистана принято решение о расширении СПГ-инфраструктуры и увеличении количества потребителей сжиженного газа, что косвенно говорит о стратегической ставке все-таки на сжиженный газ, доминирующим поставщиком которого на пакистанский рынок, является Катар.
Таким образом, интерес газовой отрасли Катара заключается и в сохранении нестабильности в Афганистане и пакистанском Белуджистане, и в препятствовании строительству газопроводов в направлении Пакистана, Индии и Китая (газопровод «Мир» из Ирана, и ТАПИ из Туркмении). К слову, интересы Катара в этом вопросе совпадают, хотя и с разными мотивациями, и с интересами Турции, стремящейся перетянуть на себя газовые потоки как из Туркмении, так и из Ирана. Обилие конфликтных вопросов, связанных с ТАПИ, только усугубляется новой ситуацией в Афганистане и, таким образом, в обозримой перспективе основным импортером туркменского газа остается все-таки Китай.
Не ТАПИ, а ТАП
А Ташкент, заявляя о возможном присоединении к проекту CASA-1000 по поставкам электроэнергии, также игнорирует TUTAP и «забывает» упомянуть Таджикистан. Конкуренция на энергетических рынках региона и в сфере трансграничных перевозок помимо геополитического давления испытывает на себе и чрезвычайную региональную фрагментированность. Следствием этого становится неспособность к консенсусу интересов как стран – потенциальных партнеров, так и разрозненных внутристрановых элит.
Трансафганские проекты возможны, при условии…
В Афганистане межэтнические противоречия являются важнейшим фактором всех политических кризисов в Афганистане – по крайней мере с момента возникновения собственно государства Афганистан в его нынешних границах. Не менее важным фактором является регионализм: ландшафтно-географические и исторические особенности развития отдельных территорий обуславливают для каждой из них большой набор локальных интересов, не всегда вписывающихся в парадигмы жизни всей страны. Регионализм в высокой степени всегда был характерен не только для таких этнических общин как, скажем, таджики или хазарейцы, но и для государствообразующего этноса, для пуштунов.
Сегодня Афганистан продолжает оставаться страной, устроенной по принципу танзимов – является простой совокупностью военно-политических группировок. Этой особенностью традиционной государственности Среднего Востока, о которой писал еще выдающийся российский востоковед В.В. Бартольд, можно уверенно объяснять и устойчивость современного регионализма, основой которого является приоритет региональной самоидентификации как одного из важнейших компонентов персональной идентичности, которую веками могло изменить лишь что-то подлинно чрезвычайное.
Таким образом, региональные лидеры продолжают определять и характер морально-этической и социально-политической оценки населением той или иной местности любых решений или действий властей, или иных сил общенационального масштаба. Экономические и иные социальные отношения на местах продолжают регулироваться не столько государственными законодательными актами, сколько адатом, местными традициями и обычаями, авторитетом основных собственников. Это обстоятельство обуславливает тот факт, что приоритетной для реализации любых инициатив является поддержка со стороны локальных лидеров, нежели одобрение кабульского правительства или его министерств. В любом случае, достичь определенного успеха для граничащих с Афганистаном государств в обозримой перспективе могут лишь проекты, реализуемые при условии, что они будут основаны на взаимопонимании с местными реально действующими авторитетами и региональными властями. При любом из обозначенных выше сценариев дальнейшего развития ситуации: пессимистическом или оптимистическом.