Лефортово чем знаменит среди молодежи
От дворца до СИЗО: как живется в районе Лефортово
Лефортово считается одним из старых районов Москвы: здесь сохранились множество памятников архитектуры и исторических зданий. Некоторые даже называют район одним из лучших в Юго-Восточном округе, но до элитного он пока не дотягивает — сказывается старая застройка и остатки промзон. Жители Лефортово рассказали РИАМО, каково иметь квартиру в исторической части города и почему они выбрали этот район для жизни.
Из прошлого — в будущее
История Лефортово начинается с середины XVII века, когда царь Алексей Михайлович постановил создать на берегу Яузы новую Немецкую слободу. С петровских времен и до революции район называлась Лефортовской слободой по имени царского соратника — офицера Франца Лефорта.
В XVIII веке в Лефортове было три обособленных поселения, на его территории и рядом с ним дворяне и члены монаршей семьи строили роскошные дворцы, среди которых были Слободской, Головинский и Екатерининский. С 1824 года в служебных корпусах последнего находились Красные казармы Московского гарнизонного полка и кадетский корпус.
Наконец, в 1995 году Лефортово получило статус района Москвы. В наши дни благодаря близости к центру и исторической застройке Лефортово считается одним из лучших районов своего округа.
До престижного не дотягивает
Сейчас район активно обрастает современными кварталами, бизнес-центрами и арт-проектами.
Лефортово окружено весьма непохожими локациями. Это и элитные постройки в соседних Таганском и Басманном районах, и промзоны у его южной границы, и противоречивое Перово. Но несмотря на близкое к центру расположение, цены на новую недвижимость тут скорее средние по Москве. Вторичное же жилье представлено в основном кирпичными домами 1930–1960-х годов и многоэтажными «панельками» 1990-х. Жилье довоенного и сталинского периодов отчасти мешает району получить статус престижного.
Из-за расположения и специфики застройки в районе действительно можно встретить довольно разношерстную публику. Это и люди высокого достатка, и самые обычные семейные пары – средний класс, и жильцы, которые получили свои квартиры по наследству и живут в Лефортове с рождения.
Что действительно является отличительным знаком района, так это знаменитое СИЗО «Лефортово», где временно содержатся арестанты.
«Долгое время я был постоянным гостем в этом районе, ездил к друзьям в гости и на вечеринки – никто не разу не заговорил о СИЗО, его для них будто не существует. Наверное, уже привыкли», – рассуждает 25-летний Михаил.
Арт-пространства и хорошая инфраструктура
В целом на инфраструктуру жители Лефортова не жалуются. Через район проходит несколько трамвайных маршрутов, на границах есть железнодорожные станции. А владельцы личных авто могут без особых проблем добраться в любую точку столицы благодаря выездам на ТТК, шоссе Энтузиастов и набережную Яузы. Однако пробок при этом избежать не удастся, как и полагается в центральной части мегаполиса.
При этом до недавнего времени поводом для недовольства местных жителей была нехватка метро. Раньше единственной станцией на территории района была «Авиамоторная» желтой ветки, но затем открыли «Авиамоторную» и «Лефортово» Некрасовской линии (позже они будут функционировать в составе Большой кольцевой линии).
«Мне нравится, что в районе есть места, куда можно выбраться на отдых, а если я не нахожу то, что мне по душе, могу без особых проблем добраться куда нужно. Хотя иногда и хотелось бы более развитую транспортную сеть. У меня есть здесь любимые ресторанчики с украинской и средиземноморской кухнями. Многие жители любят торговый центр «Город», где можно пошопиться и найти развлечение себе по вкусу. Также недалеко от нас расположен центр дизайна ARTPLAY и «Винзавод»: как любитель арт-пространств, не могу этого не оценить», – рассказывает Любовь.
С социальной инфраструктурой, по ее словам, тоже нет особых проблем. На территории района расположено множество поликлиник, школ и детских садов, есть даже колледжи и вузы, например, МИТРО – Московский институт телевидения и радиовещания «Останкино». Достаточно и фитнес-центров, и салонов красоты.
Промзоны и «Версаль на Яузе»
Весь XX век Лефортово было скорее индустриальным, до 1990-х годов здесь было много промзон. На сегодняшний день их осталось меньше, поскольку бывшие производственные площадки активно застраиваются. Однако эта тема для жителей района не теряет своей актуальности.
Зелень во дворах в пешей доступности от дома здесь скорее в дефиците, но в районе хватает и парков со скверами, в некоторых зеленых пространствах затесались даже теннисные корты. Самый известный и один из старейших в Москве — Лефортовский парк, который полюбился многим жителям. Его также называют «Версаль на Яузе», поскольку он создавался по образцу Версальского парка. Он считается природным памятником архитектуры и садово-паркового искусства.
Также здесь есть Парк казачьей славы с красивыми фонтанами и настоящий парк будущего – «Зеленая река» с игровыми лабиринтами, уличными тренажерами, пространствами для настольных игр и амфитеатром.
Царство достопримечательностей
Лефортово выгодно отличается от других столичных районов богатой коллекцией достопримечательностей. Так, уже упомянутый Екатерининский дворец, построенный в стиле русского классицизма, до сих пор не утратил своего великолепия.
Из прочих достопримечательностей – дача помещика Строганова на Яузе, в интерьере которой сохранились старинные дверные полотна, ампирная отделка и лепнина, а также дом благотворительницы княгини Натальи Шаховской. Не менее интересны и три старинных храма: церковь Петра и Павла, построенная в 1711 году, церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы и храм Троицы Живоначальной.
А вот одна из местных достопримечательностей весьма нетривиальна – это Введенское кладбище, которое было основано еще в 1771 году. Здесь можно найти могилы многих известных людей, например художников Васнецовых, писателя Михаила Пришвина, героев СССР.
«Район хоть и своеобразный, но уже и родной. Здесь – тюрьма, тут – кладбище. Соседство, конечно, так себе, но я стараюсь об этом не думать и сосредоточиться на прекрасном, а его у нас тоже хватает», – заключает местный житель Иван.
Увидели ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите «Ctrl+Enter»
Тюрьма Лефортово в Москве: обзор, история и интересные факты
Тюрьма Лефортово – одна из самых старейших и наиболее известных в нашей стране. Построенный в XIX веке изолятор хранит массу тайн и секретов. И это неудивительно, ведь на протяжении десятков лет здесь содержались самые опасные политические преступники. Многие секреты будут раскрыты еще совсем нескоро, так как сегодня эта тюрьма остается действующей.
Засекреченная история
Первое правило – полная изоляция
В некоторых неофициальных исторических исходниках можно найти информацию о том, что в первые годы своей работы Лефортовская тюрьма в Москве являлась одиночной. Заключенные содержались в камерах по одному человеку, и не встречались друг с другом на протяжении всего срока пребывания в исправительном учреждении. Столь полная изоляция являлась своеобразной пыткой. Общение арестантов с персоналом тюрьмы было строжайше запрещено. И лишь немногие из узников выдерживали пребывание в подобных условиях более 2-3 месяцев. Большинство из них начинали проситься на каторжные работы или попросту сходили с ума.
Строгая регламентация общения присутствует в данном СИЗО и сегодня. Заключенные содержатся в камерах по 2-3 человека, при этом соседи регулярно меняются. Администрация учреждения детально изучает биографию каждого своего подопечного, не допускает контактов между знакомыми людьми. Внутренний распорядок тюрьмы организован таким образом, что арестанты из разных камер не встречаются в общественных помещениях и во время прогулок.
Ужасы Лефортовских подземелий
О прошлом Лефортово известно слишком мало. Наиболее объективными считаются скупые воспоминания людей, побывавших там в качестве арестантов. Наиболее страшными кажутся рассказы о камерах «психического насилия». Это особые помещения для «провинившихся» со стенами, окрашенными в черный цвет. Говорят, что яркий электрический свет в мрачных карцерах не гас круглосуточно.
В 20-е годы прошлого столетия по соседству со знаменитой тюрьмой располагалось здание Центрального аэродинамического института. В научном учреждении была построена аэродинамическая труба. При ее работе заключенные «наслаждались» шумом и очень сильными вибрациями. Говорят, иногда от них даже посуда передвигалась по поверхности столов.
Множество страшных историй рассказывается и о подземных ярусах тюрьмы. По некоторым версиям, заключенных в них подвергали жестоким пыткам, а иногда дело доходило до расстрелов. Правда это или вымысел, нам остается только гадать.
Тишина и секреты архитектуры
Внутри Лефортовский изолятор качественно отличается от всех других тюрьм-ровесниц. Главный жилой комплекс построен в форме буквы «К». В месте, где соединяются все три коридора, находится главный наблюдательный пункт этажа. За старинным массивным деревянным столом когда-то сидели жандармы. Сегодня здесь стоят компьютеры, транслирующие видео с камер наблюдения. За спиной начальника смены можно заметить статуи атлантов, сам же стол покоится на массивных львиных лапах. Жилой корпус имеет четыре этажа, между которыми нет бетонных перекрытий. Находясь в соединении лучей буквы «К», можно любоваться всем внутренним пространством здания снизу до самого верха. По периметру стен вытянуты железные сетчатые террасы. По ним передвигается персонал, в обязанности которого входит заглядывать в глазок каждой камеры ежеминутно. Обычно один контролер наблюдает сразу за 12 камерами.
Внутри тюрьма Лефортово не слишком похожа на следственный изолятор. Коридоры выстелены ковровыми дорожками, но это чисто практическое решение, не имеющее ничего общего с созданием уюта. Мягкое напольное покрытие гасит звук шагов. А это значит, что заключенные не слышат приближения надзирателей к дверям камер. Тюрьма Лефортово может похвастаться феноменальной тишиной. Все звуки здесь как будто тонут в вате. Вполне возможно, что это особенность планировки корпусов СИЗО.
Сколько человек сидит сегодня?
Следственный изолятор рассчитан на единовременное содержание 300 человек. По первоначальному проекту в тюрьме оборудовано около 205 камер. Сегодня большая часть из них предназначена для содержания 2-3 арестантов. В наши дни в легендарной тюрьме редко находится более 200 узников одновременно. Однако точное количество заключенных администрация СИЗО не называет. Также на эту тему запрещено общаться с посторонними персоналу исправительного учреждения.
Узники – кто они?
Особенности тюремного быта
Многие старинные исправительные учреждения отличаются отвратительными бытовыми условиями для заключенных. Но только не Лефортово. В этом СИЗО регулярно проводятся текущие ремонты. В камерах обстановка простая, но достойная. Мебели минимум, зато есть телевизор и холодильник, а также горячая вода.
Ежедневно заключенных выводят на прогулки. Для этого специальным образом оборудована крыша изолятора. Попасть на свежий воздух можно, поднявшись на специальном лифте. В изоляторе работает медпункт, в котором можно пройти разнообразные обследования и получить грамотное лечение. Настоящая гордость тюрьмы – ее библиотека, ведущая свою историю, по некоторым данным, с момента основания СИЗО.
Единственная тюрьма, где нет внутренней иерархии
О российских зонах и действующих на них порядках написано множество книг и официальных докладов. Как будто отдельный городок Лефортовск, СИЗО Лефортово выделяется среди всех прочих исправительных учреждений и по внутренним порядкам общения. В данной тюрьме полностью отсутствует внутренняя иерархия. Причин этого две. Во-первых, заключенные не контактируют между собой. Во-вторых, в изоляторе содержатся политические преступники, а также иностранные шпионы – ничего не знающие о воровской жизни.
Отличается Лефортово и соблюдением режима. Здесь невозможно «достать» что-то запрещенное к официальной передаче родственниками. Отсутствуют в этой тюрьме и внутренние каналы связи между заключенными. Ходят легенды, что когда-то в Лефортово попал настоящий вор в законе и был шокирован подобным положением вещей. Поняв, что командовать здесь совершенно некем, он настойчиво просил о переводе в другую тюрьму.
Воспоминания арестантов и их родственников
Современная история Лефортовского СИЗО на первый взгляд кажется благополучной. Но на самом деле проблемы имеются. Одна из наиболее актуальных среди них – сложности в организации свиданий с родственниками и встреч с правозащитниками для арестантов. Все знают, где находится тюрьма Лефортово, кто там сидит – вполне благополучные и обеспеченные люди. А это значит, что позволить себе адвоката могут многие. Но при этом в старинном здании изолятора недостаточно помещений, оборудованных для встреч. Родственникам свиданий порой приходится ждать месяцами. А некоторые даже жалуются, что администрация изолятора нарушает все действующие законы, регулярно отказывая во встречах.
Впрочем, для родственников есть и хорошая новость. Передачи принимаются в установленные временные промежутки и доходят до адресатов в полном объеме. Как мужская, так и женская тюрьма, Лефортово отличается отсутствием внутренней иерархии. А это значит, что заключенные ни с кем не делятся получаемыми передачами в принудительном порядке. Несколько сложнее отправить арестанту деньги, для этого придется воспользоваться услугами почты. Родственники должны быть готовы к тому, что перевод придет только через несколько дней. Личные финансы за массивным тюремным забором очень пригодятся, ведь на территории СИЗО имеется собственный ларек с продуктами и товарами первой необходимости.
Известные арестанты
Среди сотрудников Лефортово популярна шутка о том, что в архивных записях тюрьмы больше известных фамилий, чем в учебнике истории. В разные годы за высокими каменными стенами побывало множество знаменитых и выдающихся людей. И лишь фамилии немногих из них сегодня официально называются администрацией СИЗО. Неизвестно, узнаем ли мы когда-то все секреты Лефортовской тюрьмы и полные списки арестантов. Но сегодня точно известно, что в этом изоляторе в различные годы содержались: Э. Лимонов, С. Давыдова, А. И. Солженицын, В. К. Блюхер, Н. В. Савченко, В. И. Сталин, К. А. Мерецков и многие другие выдающиеся персоны.
Где находится Лефортово (тюрьма)? Экскурсия по исторической Москве
Лефортовский изолятор находится практически в самом центре столицы России. Однако найти тюрьму, даже зная ее точный адрес, совсем непросто. Кирпичный забор и комплекс построек за ним можно не заметить даже с близкого расстояния. СИЗО совсем не выглядит мрачно или опасно.
Лефортово (тюрьма) адрес имеет следующий: Лефортовский вал, владение 5. Еще один вход имеется со стороны Энергетической улицы. Въезд возможен только со стороны Лефортовского вала.
Любопытным туристам следует помнить о том, что никаких экскурсий в СИЗО не проводится. Вход на территорию изолятора посторонним воспрещен. Сегодня в Лефортово (Москва) тюрьма остается действующей, и открытие музея на ее базе не планируется.
Лефортово чем знаменит среди молодежи
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Лефортово
Уже после того, как царь проделал большое путешествие по Европе, он стал перестраивать страну на европейский лад. Перемены коснулись и архитектуры. Новое строительство началось в Немецкой слободе: именно отсюда западная культура и мода должны были распространяться по России. Но потом Петр задумал построить европейский город с нуля и основал Петербург. А Немецкая слобода или Лефортово захирела. Тем не менее здесь продолжали строить особняки, в этих переулках родился Пушкин. Еще в 70-х годах ампирные особняки соседствовали с деревянными бараками. В 20 веке многие обветшавшие здания разрушили, построили некрасивые дома, и сейчас это продолжается даже в большем масштабе. Тем не менее кое-что все же сохранилось, и можно представить себе грандиозность замысла перестройки Москвы в европейскую столицу в 18 веке. А от собственно Немецкой слободы, такой, какой ее увидел молодой царь, почти ничего не осталось.
В этих местах можно долго гулять, переходя из одного пласта времени в другой.
В этот раз успеем посмотреть только несколько улиц.
Сторожка городской усадьбы (1896, арх. Н. И. Якунин).
Налево находится Волховский переулок, а направо идет 2-я Бауманская улица. Мы вначале пойдем налево. В 18 веке переулок носил название Коровий брод. Через него из деревень вели скот через Яузу в то место на Садовом кольце, где сейчас метро «Красные ворота». Там был скотопрогонный двор.
В 19 веке Коровий брод был переименован в Немецкий переулок по Немецкой слободе. Волховским стал в честь Волховского фронта.
Главный дом городской усадьбы Матвеевых (1830-е гг.). У этого красивого здания интересная история: дом разваливался, в 2016 году был проведен открытый аукцион на право заключения договора аренды по льготной программе «рубль за метр», и, представьте себе, новый собственник (какая-то организация) его реставрировал. По нашим временам, это просто чудо.
Теперь вернемся на Лефортовскую площадь и пойдем по Второй Баумановской улице.
Москвич
Один день в Лефортово
В разные эпохи — от петровской до советской — Лефортово было местом для экспериментов. Петр I внедрял здесь имперские принципы градостроения, а авангардисты строили жилые дома для советских людей. Роман Лошманов обошел за день самые интересные места района (и попробовал отличные хинкали в местном кафе «Телиани»), регулярно стремившегося в будущее, которое теперь кажется сонным прошлым.
Я начал этот день в Лефортово с самого конца. С самого из всех возможных концов, с Введенского кладбища. Где лежат навсегда и никуда уже не уедут из Москвы те, кто приехал в нее из дальних стран за длинным рублем, за лучшей долей или подневольно, и дети их, и потомки детей.
Здесь блаженный доктор Гааз, облегчавший арестантскую участь. Здесь могила Люсьена Оливье, в которую он унес рецепт славного своего салата. Здесь лежат наполеоновские солдаты (увидеть Москву и умереть) и шесть летчиков эскадрильи «Нормандия—Неман». Здесь братская могила умерших немцев, взятых в плен в Первую мировую. Здесь сотни никому уже не известных польских, французских, немецких, итальянских, швейцарских ученых, врачей, адвокатов, инженеров и предпринимателей. По одной из версий, на кладбище в XIX веке был перезахоронен и сам Лефорт, давший району имя, но никогда на этом берегу Яузы не живший.
Раньше этот некрополь был городом исключительно иноязычных и иноверных мертвых, но после 1917-го тут стали хоронить без оглядки на вероисповедание и тем более его отсутствие. Среди известных граждан Введенского — Веселовский и Бахтин, Пришвин и Баруздин, братья Васнецовы и братья Озеровы, Зеленая и Пельтцер, Лепешинский и Рерберг.
Это кладбище сильно отличается от всех остальных московских: здесь много готики, ангелов, латинских крестов — и сохранилось несколько склепов. Благодаря их существованию на Введенском зародилась интересная традиция (которая сохранилась и на петербургском Смоленском кладбище, например): выставлять напоказ сокровенные желания. Адресат — Господь, но не только.
Самая почитаемая в этом смысле усыпальница — белый мавзолей семьи мукомола Эрлангера. Это памятник архитектуры: построен Шехтелем, внутри — мозаика «Христос-Сеятель» по эскизу Петрова-Водкина; жаль, закрыто и не видно, какая она красивая. Мавзолей регулярно красят заново, но желания снова и снова заполняют чистую поверхность: «Господи, помоги. Избавь от алкогольной зависимости сына, дочь и сноху», «Господи, помоги найти работу, которая меня полностью устроит», «Господи! Умоляю! Помоги закрыть кредиты и раздать долги!», «Господи! Пусть мы с мамой будем здоровы!» — или, наконец, совсем кратко: «Понять, кто я». Эрлангеров, обычных вполне себе людей, называют даже святыми — так сильно притяжение места: «Святые Эрлангеры, помогите мне с работой. Аминь». Сотни тайных просьб, выставленных на всеобщее обозрение, — и еще множество записок, которыми заброшен вход в усыпальницу.
Я жил неподалеку 15 лет назад, и сейчас, когда выхожу с кладбища, совсем не узнаю места: ничего себе, да тут будет метро! Совсем рядом с Введенским — и мертвые, получается, будут теперь не под живыми, а между ними. Изменился и ландшафт — к старым бетонным многоэтажкам добавились современные башни.
На параллельной стене Введенского Крюковской улице есть Музей Лефортово. Это филиал Музея Москвы, но крошечный, всего два зала на постоянную экспозицию. И немного бестолковый. Тут хранятся рост Петра I и Лефорта (практически одинаковые), есть несколько гравюр, карт, видов, имеются фотографии и костюмы, но много вещей случайных, относящихся совсем не к району. Про советский период, в который Лефортово превратилось в крупный учебно-производственный центр и площадку для архитектурных экспериментов, вообще, к сожалению, ни слова. Когда я рассматривал макет Немецкой слободы, меня окликнула пожилая женщина: «Молодой человек, вы хорошо видите?» Она хотела, чтобы я помог ей найти X и Y на старой карте Москвы: буквы обозначали Преображенский и Семеновский полки соответственно. На месте Лефортово на карте были только госпиталь, строго расчерченная Анненгофская роща, Лефортовский дворец и парк при нем, большую часть которого занимал образованный Яузой остров.
Крюковский тупик привел меня к Авиамоторной улице; на перекрестке громко дышал своим механическим дыханием Центральный институт авиационного моторостроения. Я свернул направо, посмотрел на бюст Владимира Климова, разработчика многих двигателей для советских самолетов.
Потом долго шел вдоль длинного дома из скучной бежево-коричневой серии. Через оживленный перекресток Солдатского и 1-го Краснокурсантского проезда перешел к Петропавловской церкви. Ее ограда украшена фотографиями, иллюстрирующими роль церкви в современной армии: священники окормляют военнослужащих, освящают баллистические ракеты и боевые машины пехоты.
В самом храме под паникадило были подведены леса, и в лучах солнца его тщательно мыла женщина. В прицерковном ларьке продавали пирожки, свекольные чипсы, греческие маслины и фаршированные баклажаны. Я попросил пирожок с яблоками и кофе. С яблоками кончились, кофе был только «Три в одном». «Ничего?» — спросила меня продавщица в платке. «Ничего, — сказал я. — И тогда с капустой».
Пирожок оказался слоеным, и, размышляя над этим интересным фактом и попивая сладкий синтетический кофе, я оказался на Госпитальной площади с ее петербургским размахом.
Лефортово всегда было районом стратегического будущего. Тут, на окраине Москвы, Петр I стал внедрять иные, имперские принципы градостроительства, опробованные в Петербурге. Вот госпиталь имени Бурденко, стоящий на месте Военной гошпитали, которую построили потому, что понадобилось централизованно лечить имперских солдат. Через дорогу — Лефортовский парк, бывший Головинский сад, сегодня несколько захолустный, а раньше — «Версаль на Яузе», спроектированный лекарем Николаем Бидлоо, который сделал и гошпиталь. Если стоять над гротом Растрелли и смотреть прямо перед собой, видно, как система здешних водоемов выросла из Яузы. В прудах плавают огари. Между деревьями дворники собирают зимний мусор в черные пакеты, над ними носятся хлопотливые и шумные рябинники. Мамы прогуливаются в ритме, заданном колясками и младенческими снами.
Анна Иоанновна переименовала резиденцию в Анненгоф и приказала построить новый дворец — деревянный, зато Растрелли. А с другой стороны от дворца выросла Анненгофская роща — по преданию, всего за ночь. Императрица взглянула из окна и посетовала, что место хорошее, но леса не хватает. В Сокольники срочно была снаряжена многотысячная крестьянско-солдатская экспедиция за взрослыми соснами и елями — и утром в окнах зеленел регулярный лес. Все тот же путь: не было — а будет, небывалое — и навсегда. Но, как всегда, не навсегда. На месте деревянного дворца при Екатерине был выстроен огромный и красный каменный, с кваренговскими серыми колоннами из дикого камня. При Павле — смена стратегии: был дворец — станут казармы. Они прижились: сначала кадетские корпуса, потом Алексеевское военное училище, сейчас Общевойсковая академия.
А Анненгофская роща не прижилась. Москвичи не сильно ее любили, помня о том, как она появилась, и сделали ее большим таким отхожим местом и свалкой. «В народе ее знали испокон века и до последних дней только под одним названием: “Говенная роща!”», — писал Гиляровский. Последние дни — это ураган в середине июня 1904 года, который, по словам того же Гиляровского, рощу сбрил. Освободившееся пространство стало площадкой для новой стратегии после революции: индустриализация и модернизация. Бывший лес застроился Московским энергетическим институтом и его студенческим городком.
Его кампус — это казармы нового, конструктивистского типа. Четкость функциональных линий, рационализм на марше, система полузамкнутых дворов. В одном из них сидя и стоя раскуривает кальян компания. Я вспоминаю, что в МЭИ, было дело, учился мой знакомый ресторатор и журналист Алексей Зимин. Сфотографировал общежитие с тонкими балконами, послал ему, спросил, не здесь ли он жил. У Зимина живо пробудились воспоминания: «Да, вместе с Ником-Рок-н-Роллом и прочими упырями в 1989-м и 1990-м. Когда был первый концерт “Гражданской обороны” и Янки в ДК МЭИ. Кажется, на шестом этаже. Там еще был хлебозавод прямо в центре студенческого городка и ночью можно было приходить и забирать бракованный горячий хлеб бесплатно. Не знаю, работает он сейчас или нет. У Лефортовской тюрьмы, на улице за общагой, был ларек с рязанским пивом, а второй — ближе к станции Сортировочная; и для знатоков — у Введенского кладбища еще».
Хлебозавод №12 есть, но выпускает он теперь пирожные и торты «Венский цех». Пивных ларьков, конечно, не стало. Зато замечаю на Лефортовском Валу грузинское кафе «Телиани» с надписью за стеклом «Чемпионы по хинкали». Какие дерзкие, думаю я, и захожу без особых надежд, но с любопытством. Внутри светло, лепнина и чистота. Хинкали оказываются отличными: фарша не очень много, зато много пряного мясного бульона, за который эти пельмени считаются не только вторым, но и первым блюдом.
Возле знаменитой конструктивистской книжки МЭИ, где вместо лестниц — видел на фотографиях — непрерывно поднимающийся по кругу пандус, внезапно стоят самолеты. Су-27 и Су-34, полностью в рабочем состоянии, привезены сюда для военной кафедры института, чтобы формировать инженеров для конструирования очередного нового будущего из задатков прошлого.
У метро «Авиамоторная» строят и строят. Тут — новые жилые башни, превращающие район промышленных зон в место для жизни. Там — ТПУ на месте Лефортовского рынка с еще одной станцией метро «Авиамоторная» и пересадкой на платформу Новая. Рынок — а был он, надо признаться, довольно непотребный, хоть и недорогой — обещают восстановить внутри узла.
А дальше, через шоссе Энтузиастов, памятник еще одной стратегии, жилищной: авангардистский жилой массив по генплану Михаила Мотылева, известный как Дангауэровка. Он перенял название у стоявшего на том же месте рабочего барачного поселка при заводе Дангауэра и Кайзера: вместо проклятого прошлого — рациональное социалистическое будущее с комфортабельными квартирами, коммунальными и нет. Когда ходишь по этим четким кварталам с домами, похожими на станки по производству новых людей, думаешь, конечно, о том, что вот какой представляли Москву будущего и вот каким мог бы быть город. А потом понимаешь, что вот же он, этот город, он существует. Дома стоят, будущее наступило.
Проект соцгородка, который должен был стать самым большим жилым массивом Москвы, не был доведен до конца — снова произошла смена желаемого грядущего. Последний всполох советского архитектурного авангарда, кстати, тоже находится здесь, на Авиамоторной улице: один из четырех московских гаражей Константина Мельникова и последний реализованный его проект. Это бывший гараж Госплана, которому от архитектора достались только лаконично-экспрессивные, уже сильно непривычные для 1936 года фасады. Линии автомобильного дизайна превращены в архитектуру. Огромное круглое окно напоминает фару, стройные вертикали соседнего массива — решетку радиатора. (Похоронен Мельников в Лефортово, все там же, на Введенском.)
Дальше начинаются индустриальные просторы, и я иду обратно — к одному из самых необычных в городе мест. В прилегающих к Дангауэровке панельных дворах раскинулось стойбище юрт, чумов, яранг и кибиток: Музей кочевой культуры посреди бетонных джунглей. Возник он для того, чтобы хранить память о тех, кому не сидится на месте, но выглядит символом окончательной победы земледельческой культуры, которая сумела перерасти в индустриальную и постиндустриальную, а кочевническая не смогла.
Музей возник именно здесь неспроста — он находится при школе «Ковчег», в которой давно, с 1990 года, занимаются развитием инклюзивного обучения. Вместе с обычными детьми в одних классах учатся необычные: с расстройствами аутистического спектра, задержкой психического развития, синдромом Дауна, тяжелыми нарушениями речи или опорно-двигательного аппарата. Музей придумал учитель географии Константин Куксин после отпуска в Монголии, и здесь проявился не только его интерес к ненцам, чукчам, цыганам, монголам, туарегам и цаатанам. У музея похожая задача, что и у школы: научить детей хорошо относиться к тем, кто на тебя не похож.
Рядом с музеем — конюшня с конным двором, тоже не для развлечений, а для работы: для иппотерапии, которая помогает необычным детям адаптироваться к условиям реальной жизни. Поодаль, под сенью деревьев, вьется шашлычный дымок. Молодые лефортовцы жарят на мангале мясо, как те кочевники. Оседлость, может, и победила, но охота к перемене мест жива. Просто теперь можно не возить с собой юрту, а занимать в городах свободные жилые ячейки. На время, навсегда.