Кто скажет что к перми судьба сурова автор
Кто скажет что к перми судьба сурова автор
Пермский переплёт запись закреплена
Пётр Андреевич Вяземский (12 (23 июля) 1792, Москва — 10 (22 ноября) 1878, Баден-Баден) — князь, русский поэт, литературный критик. Член Российской академии (1839).
Друг А.С. Пушкина Пётр Вяземский побывал в Перми:
Свод небес свинцово-темный,
Область вьюг и непогод.
Город тихий, город скромный,
В царство злата бедный вход…
Это о нашем городе он написал, заметенном снегами на краю континента. Через век с четвертью в наши края, во глубину России, «в царство злата бедный вход» спустится космический корабль, пилот которого первым из землян вышел в космос, а первые шаги после этого сделал по пермской земле.
В Перми Вяземский влюбится в Софью Карловну Певцову — дочь губернатора Модераха.
Кто скажет, что к Перми судьба была сурова?
Кто скажет, что забыт природой этот край?
Страна, где ты живёшь, прекрасная Певцова,
Есть царство красоты и упоений рай!
Что мне роскошный юг, и мирт его, и розы,
И нега, и лазурь дней южных и ночей?
Мне нравятся снега, и вьюги, и морозы:
Они сопутники красавицы моей.
Она господствует над сердцем и природой,
Из глаз её на всё текут струи огня.
Здесь я любовь познал, здесь, жертвуя свободой,
Томясь, целую цепь, сковавшую меня.
Чувство любви к Певцовой у Вяземского было настолько сильным, что позднее, спустя 45 лет, он вспоминал Пермь как памятник его первой любви.
Пермь, Казань, преданий тайных
Сердцу памятник живой.
Встреч сердечных, бурь случайных,
Так легко игравших мной.
Вот и всё, что известно о пребывании Вяземского в нашем городе. А «прекрасная Певцова», вдохновившая поэта на поэтические строки о Перми, осталась загадкой для исследователей творчества Вяземского. Этот интересный факт ещё ждёт своих открывателей.
Краснопёров Д.А. Вяземский в Перми
Опубликовано: Вечерняя Пермь, 1974, 13 июня.
Рубрика «Заметки краеведа»
П.А.Вяземский – один из русских поэтов, близкий друг Пушкина. Потомок знатной княжеской семьи, он получил основательное образование – учился в пансионах и брал частные уроки у профессоров Московского университета.
Петр Андреевич Вяземский
В 1808 году Вяземский по делам Межевого комитета (на службу в Межевой комитет он был записан с детства) совершает поездку в Нижегородскую, Казанскую и Пермскую губернии.
Пермь запомнилась Вяземскому как тихий и бедный город, который, однако, является воротами в богатую природными ресурсами Сибирь. В стихотворении «Поминки» он пишет о Перми и Каме:
Берега студёной Камы,
Оживая предо мной,
Выступают, как из рамы,
С их бесцветной наготой.
Свод небес свинцово-тёмный,
Область вьюг и непогод,
Город тихий, город скромный,
В царство злата бедный вход!
Молодой поэт, только вступающий в жизнь, встретил в Перми и полюбил некую Певцову.
Кто скажет, что к Перми судьба была сурова?
Кто скажет, что забыт природой этот край?
Страна, где ты живёшь, прекрасная Певцова,
Есть царство красоты и упоений рай!
Что мне роскошный юг, и мирт его, и розы,
И нега, и лазурь дней южных и ночей?
Мне нравятся снега, и вьюги, и морозы:
Они сопутники красавицы моей.
Она господствует над сердцем и природой,
Из глаз её на всё текут струи огня.
Здесь я любовь познал, здесь, жертвуя свободой,
Томясь, целую цепь, сковавшую меня.
Чувство любви к Певцовой у Вяземского было настолько сильным, что позднее, спустя 45 лет, он вспоминал Пермь как памятник его первой любви.
Пермь, Казань, преданий тайных
Сердцу памятник живой.
Встреч сердечных, бурь случайных,
Так легко игравших мной.
Вот и всё, что известно о пребывании Вяземского в нашем городе. А «прекрасная Певцова», вдохновившая поэта на поэтические строки о Перми, осталась загадкой для исследователей творчества Вяземского. Этот интересный факт ещё ждёт своих открывателей.
Краснопёров Д.А., учитель школы № 109
Опубликовано: Вечерняя Пермь, 1974, 13 июня.
Рубрика «Заметки краеведа»
Кто скажет что к перми судьба сурова автор
Как только на Каме прошел ледоход, в Пермь с ревизией Пермской губернии прибыл сенатор П. А. Обрезков. В его свите состоял пятнадцатилетний князь Петр Вяземский, наследник огромного состояния и древней фамилии. Год назад он похоронил отца и, почувствовав полную свободу, вел обеспеченный образ жизни. Балы, пирушки, сердечные увлечения составляли главную потребность его пылкой натуры. Однако Николаю Михайловичу Карамзину, женатому на стар-
шей сестре Вяземского Екатерине Андреевне и взявшему на себя заботы по воспитанию юного князя, удалось уговорить его вступить в службу юнкером в Межевую канцелярию, которой управлял тайный советник П. А. Обрезков.
Спутником молодого князя был Алексей Перовский, побочный сын одного из вельмож екатерининского царствования, графа А. К. Разумовского. Для своих детей от Соболевской граф добился дворянского звания и дал им фамилию по подмосковному имению Перово-Перовских. Сестра Перовского, в замужестве графиня А. А. Толстая, станет матерью прекрасного русского поэта и драматурга Алексея Константиновича Толстого. Воспитанием юного Алеши занимался Перовский, для него он написал волшебную повесть «Черная курица». В литературе Перовский известен под псевдонимом Антоний Погорельский, его перу принадлежат роман «Монастырка», сборник повестей «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» и другие произведения.
В 1825 году Перовского назначат на должность попечителя Харьковского учебного округа, в ведении которого находилась и гимназия высших наук, где учился тогда Н. В. Гоголь. Позже Гоголь издаст свои обворожительные «Вечера на хуторе близ Диканьки». Название книги явно перекликается с названием книги Погорельского «Двойник, или Мои вечера в Малороссии».
Князь Петр Вяземский и Алексей Перовский подружились. Они были ровесниками, оба служили в Межевой канцелярии, оба пробовали свои силы в изящной словесности. Вяземский в том незапамятном году впервые напечатал в журнале стихотворение «Послание к Жуковскому в деревню».
В Перми высоких гостей встречал тайный советник, Пермский и Вятский генерал-губернатор Карл Федорович Модерах. Это был первоклассный инженер, немало сделавший для устроительства Перми и губернии. В 1812 году после нашествия французов император Александр I поручит Карлу Федоровичу восстанавливать Москву и Смоленск, наиболее пострадавшие от неприятеля. По исполнению Высочайшего повеления московское купечество в знак признательности поднесет Модераху сто тысяч рублей и стихи.
Москве, измученной от зол и страха, Монарх прислал в утеху Модераха, — Чтоб излечить ее от лютых ран, Которые нанес ей злой тиран.
Стихи Карл Федорович примет, а от денег откажется…
В честь приезда сенатора Обрезкова и его свиты генерал-губернатор устроил бал. Он, конечно, уступал тем грандиозным увеселениям, какие давали московские вельможи и в коих участвовал молодой Вяземский, но тем не менее и здесь брали за душу звуки скрипки и валторны, нежные локоны, обнаженные плечи, томные взоры. И как следовало ожидать, юный князь влюбился. Кажется, это случилось с ним второй раз в жизни. Первое сердечное увлечение Вяземский пережил, когда ему было четырнадцать лет. В архиве поэта есть мадригальное стихотворение на французском языке, посвященное А. Ю. Не- лединской-Мелецкой. Она была дочерью поэта Юрия Александровича Нелединского-Мелецкого, автора известной песни «Выду я на реченьку…»
Покинув Москву, юный Вяземский нашел новый предмет поклонения.
Кто скажет, что к Перми судьба была сурова?
Кто скажет, что забыт природой этот край?
Страна, где ты живешь, прекрасная Певцова,
Есть царство красоты и упоений рай!
Что мне роскошный юг, и мирт его, и розы,
И нега, и лазурь дней южных и ночей?
Мне нравятся снега, и вьюги, и морозы:
Они сопутники красавицы моей.
Она господствует над сердцем и природой,
Из глаз ее на все текут струи огня.
Здесь я любовь познал, здесь, жертвуя свободой,
Томясь, целую цепь, сковавшую меня.
Стихотворение написано в Перми и датировано 1808 годом. Но в книге М. И. Гиллельсона «П. А. Вяземский. Жизнь и творчество» говорится, что Вяземский находился в шестимесячной поездке «с 1 сентября 1809 года по 1 марта 1810 года с П. А. Обрезковым» во время бытности его для исполнения Высочайших повелений в губерниях Пермской, Казанской, Нижегородской и Владимирской». Так когда же все-таки Вяземский был в Перми — в 1808 или 1809 году? Если он посетил Пермь в 1809 году, то почему стихотворение датировано годом раньше? Другое дело, если б оно было датировано годом позже.
В той же экспедиции с Вяземским находился и Перовский. Какими годами отмечена эта поездка в его жизни? В «Русском биографическом словаре» мы найдем, что Перовский в августе 1809 года прикомандирован «для исправления письменных дел к сенатору П. А. Обрезкову, ревизовавшему губернии Пермскую, Казанскую, Нижегородскую и Владимирскую». Тут, похоже, все совпадает. В августе 1809 года Перовский приписывается к Межевой канцелярии, а 1 сентября, как утверждает со ссылкой на документы исследователь жизни и творчества Вяземского, началась шестимесячная поездка поэта по Волге и Каме. Но почему же тогда не совпадает год под стихотворением, навеянным встречей с Певцовой? Ну а не могло ли так случиться, что поэт ставил дату под стихотворением значительно позже, чем было оно написано, и сам допустил ошибку? И, наконец, дата поставлена не его рукой?
Если Вяземский находился в Перми в 1808 году и пережил сильное любовное чувство к Певцовой, о чем свидетельствует стихотворение, то одно нерасшифрованное письмо с некоторой долей осторожности можно отнести к ней же. В письме к графу П. Д. Киселеву, датированному тем же годом, Вяземский, не называя имени, пишет на французском языке: «Не знаю, путем какого сцепления вы соеди
няетесь в душе моей с тою, кого я боготворю, — вы знаете, на кого я намекаю. Я не могу думать о ней, не вспоминая о вас; можете судить, как часто вы мне мерещитесь… ведь она является во мне единственной душой, единственным чувством! Не знаю, понравится ли вам это, но я по крайней мере этого бы желал; во всяком случае не подумайте, что, соединяя вас с нею в моей душе, я вас смешиваю; нет, я умею вас отличать и разъединять. Как в букете душистых цветов всегда можно отличить нежный запах любимого цветка, так и я умею отличить божественный мой предмет, балующийся с лорнеткою, и, прилепляясь к нему, улетаю в смеющиеся страны иллюзий. Там парю я с моею избранницею, воображаю, что ею обладаю, дерзаю рисовать себя счастливым любовником и возвращаюсь к
Поэтическая экскурсия по пермскому особняку
В «Библионочь» пермяков ждет необычная экскурсия, а жители других городов смогут посетить ее на портале ГодЛитературы.РФ
Текст: Игорь Карнаухов/РГ, Пермь
Фото: страница библиотеки «ВКонтакте»
По Дому Смышляева, более известному как центральная городская библиотека им. А. С. Пушкина, 22 апреля с 18:00 до 19:30 проведут лирическую экскурсию. Устами двух сотрудниц библиотеки старинный особняк, часть архитектурного наследия Перми, расскажет свою историю в стихах. Корреспондент «Года литературы» Игорь Карнаухов посетил эту экскурсию еще во Всемирный день поэзии, и теперь пройти по его стопам может любой желающий.
«Страна, где ты живешь. ». Большой зал
Еще когда на особняке не успела полинять первая краска, в Пермь нагрянула межевая комиссия из столицы, в составе которой работал Петр Вяземский. Секретарю комиссии и другу Пушкина было тогда шестнадцать лет. В Перми он влюбился. Объектом его пылких симпатий стала дочь тогдашнего губернатора Софья Певцова. Возможно, именно после бала здесь юный поэт написал восторженное:
Кто скажет, что к Перми судьба была сурова?
Кто скажет, что забыт природой этот край?
Страна, где ты живёшь, прекрасная Певцова,
Есть царство красоты и упоений рай!
Этими строками Вяземский немало угодил мнительным пермякам, уже тогда считавшим, что на их долю выпал неказистый город на отшибе Европы, а настоящая жизнь проходит мимо.
«Катенька». Абонемент
Переживал в отчем краю юношескую первую любовь и бегавший сюда за книжками через дорогу из гимназии юный Михаил Ильин, позднее в эмиграции ставший известным как Осоргин.
«Катенька была моим другом детства, любимицей матери; жила в нашем городе».
Ту же гимназию, кстати, окончил человек, имя которого носит особняк — Дмитрий Смышляев, выходец из знатного купеческого рода, издатель и меценат, одно время уполномоченный Императорского православного Палестинского общества на Святой Земле.
«Как не ели ананасов?!». Двор
Два столетия тому назад, посетителям особняка в окнах во внутренний двор представала иная панорама, нежели сейчас. Ныне там заурядная хозтерритория, а тогда при лучших домах заводили теплицы и оранжереи, чтобы самим полакомиться и гостей попотчевать настоящими экзотическими плодами. В ходу даже была поговорка: «Был на Урале и не поел ананасов, считай, ты на Урале не был»!
«Под Пермь, на бризе. ». Возвращаясь в большой зал
В 1916 году сюда из отдаленного села Всеволодо-Вильвы приезжал Борис Пастернак. И хотя его шедевр той поры, «На пароходе», вдохновлен посещением не библиотеки, а ужином на пристани в обществе дамы.
Седой молвой, ползущей исстари,
Ночной былиной камыша
Под Пермь, на бризе, в быстром бисере
Фонарной ряби Кама шла.
…специалисты указывают, что именно эта библиотека стала прообразом той самой читальни, что описана в «Докторе Живаго». В которой Юрий Живаго впервые увидел Лару Антипову.
Перекрестки эвакуации. Коридор, галерея знатных читателей
Здесь в годы войны заочно пересеклись духовные пути Лили Брик и Владимира Маяковского. Певец революции, возможно, именно здесь выступал во время турне двадцатых годов. Она же презентовала в 1942-м воспоминания «Щен», за которые ее подвергли уничтожающей критике. За то, что она «. изобразила великого поэта современности в отрыве от жизни. Он выглядит в этой книге мещанином, занятым своей любовью, и, кстати, найденным щенком. Это клевета на Маяковского. Эта книга достойна самого жестокого осуждения…»
…«Ударился в поезию». Рекреация на втором этаже
В шестидесятые одним из видных читателей «Пушкинки» был Виктор Астафьев: его портрет сейчас напоминает о писателе в одной из рекреаций библиотеки. Виктор Петрович писал исключительно прозу, но было с ним пару раз, что он-таки «ударился в поезию».
Ныне оба его сохранившихся текста положены на музыку композитором Владимиром Пороцким, один превратился в особенно красивый романс.
Ах, осень, осень, зачем так рано,
Зачем так скоро прилетела ты?
Зачем ты утренним туманом
Закрыла летние цветы?
В послевоенную пору в «Пушкинку» ходили поэт Алексей Решетов, актер, автор откровенных дневников, Георгий Бурков и другие видные уроженцы пермской земли. В девяностые годы на «Литературных средах» в читальном зале городской библиотеки перебывали все ведущие отечественные поэты эпохи, от Алексея Парщикова до Ивана Жданова. Да и сейчас редко какая творческая встреча с писателем, особенно уроженцем Прикамья, ставшим знаменитостью российского масштаба, проходит не в «Пушкинке».
Свободный микрофон. Круглая гостиная
Поэтические экскурсии, разработанные завотделом Еленой Дедовой и сотрудником библиотеки Мариной Демидовой, вошли в постоянную практику и по заявкам желающих могут проходить в любой день.
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Пермская шкатулка
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
пермь и пермский край
Моей дочери Наталье посвящаю эту книгу.
Владимир Михайлюк известный пермский журналист и писатель. Автор книг «Не один пуд соли», «Город мой Пермь», «Пермский лексикон», художественных повестей «Долгое эхо», «Зеркало» и др. Исполнительный директор Фонда возрождения историко-культурных традиций им. В.Н. Татищева.
© В. М. Михайлюк. Текст, 2006 © Н. Гашева. Предисловие, 2006 © ИД «Пермские новости» 2006
Владимир Михайлюк назвал свою книгу «Пермская шкатулка». Шкатулка эта с секретом, потому что здесь собраны настоящие сокровища. Более двадцати лет автор собирал их: искал сведения, документы, свидетельства, как старатель, мыл золотоносный песок прошлого, пока не сверкнет золотая крупица или самородок. Поиск шел в глубь, шел вдаль, автор запрашивал сведения о своих героях в разных архивах страны, переписывался и встречался с разными людьми, ездил в командировки, сидел в библиотеках, и постепенно складывалась, вырастала своеобразная книга — документально-художественная энциклопедия о нашем крае, о выдающихся людях Перми и Прикамья или о тех, чьи судьбы так или иначе связаны с ними и вписаны в историю России.
На последнем этапе работы над рукописью В.Михайлюк послал некоторые ее главы писателю В.П. Астафьеву, и тот ответил: «Главы из повести твоей прочитал с удовольствием, они выдержаны в благородном тоне старой русской литературы, которую читать — все равно что из светлого родника воду пить».
| «… И звездное небо над нами» |
Да, можно назвать эту книгу и повестью: ее главы воссоздают страницы истории нашего края, истории России и ее удивительных людей, причем в каждой новелле автор искал свой поворот темы, свою тайну, а не довольствовался общеизвестными фактами. Есть в книге портреты ученых, людей искусства, государственных деятелей, воинов, служителей церкви. Некоторые имена известны всему миру, другие выплыли из забвения лишь теперь благодаря усилиям автора, как, например, имена уроженца Перми И.Ларионова, композитора, автора знаменитой песни «Калинка», или гусляра из города Осы А.Кузнецова. Возможно, они не равновелики именам В.Вернадского или С.Дягилева, А.Ворони- хина или Б.Пастернака, но стоят в том же ряду по праву. Рассказ обо всех этих людях дает возможность читателям
увидеть разнообразие удивительных биографий, замечательных деяний, открытий, творческих достижений. И нет никакого сомнения: знали или не знали герои повествования постулат Канта о нравственном законе внутри нас и о звездном небе над нами, но именно этим высоким постулатом они старались руководствоваться в жизни. Потому-то в звездном небе над нами, в ионосфере, жива энергетика творчества, поиска, самоотверженного служения делу.
«Пермская шкатулка» поделена на шесть глав, внутри которых расположены новеллы о разных героях. Первая глава называется «Из породы вечных работников». Таким был не только основоположник Перми В.Татищев, но и П.Строганов, и К.Хлебников, и — пусть это не удивляет читателя
— П.Чаадаев, ибо он строил философские системы, чтобы ясно и нравственно выверенная мысль руководила нами в нашей деятельности. Вторая глава названа «Дети солнца», она посвящена ученым и строителям жизни. Глава «Святые
— соль земли» повествует о служителях церкви. Глава «На пути катастроф» рассказывает о воинах трагического времени Гражданской войны. В двух последних главах речь идет о людях искусства.
Внутри глав принцип построения хронологический. Каждая новелла начинается цитатой, портретом автора (если он найден), справкой о герое, а затем уже идет само повествование.
Автор в своей работе руководствовался словами Льва Толстого: жизнь предлагает нам так много разнообразных сюжетов, что и сочинять уже не надо, а «следует только рассказывать то значительное, что случилось наблюдать в жизни, что в ней происходило». Как убедится читатель, происходили в ней удивительные события. От этого и горит ярче звездное небо над нами.
Глава первая
ИЗ ПОРОДЫ ВЕЧНЫХ РАБОТНИКОВ
(1686–1750)
Видный государственный деятель, военный и дипломат, организатор уральской промышленности, директор казенных заводов Урала, ученый-энциклопедист. Основатель нескольких городов России, в том числе Перми.
НОВЫЙ РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК
Никакой человек, ни один стан, помысел,
ниже кое-либо правительство
без знания истории совершен, мудр и полезен быть не может.
Древний род Татищевых восходит к Владимиру Мономаху. На протяжении шести веков восемнадцать его поколений верой и правдой служили России, дав ей более десяти генералов, дипломатов, инженеров. Но самый знаменитый из них — Василий Никитич Татищев.
Одна лишь биографическая справка говорит о нем многое. Он окончил Московскую артиллерийскую и инженерную школу. Совершил несколько военных походов. Был ранен под Полтавой в битве со шведами. В 1720 году получил повеление отправиться на Урал… Та-
лантливыи администратор, 1атищев стал управляющим казенными заводами Урала, а в конце карьеры — астраханским губернатором. И ко всему прочему это был ученый-энциклопедист, по праву считающийся первым русским историком, а еще — географ, философ, археолог, лингвист, естествоиспытатель…
Василий Никитич лично сам снимал план местности и составлял проект строительства медеплавильного завода и горного поселения на речке Егошихе. С этого поселения начинался город Пермь. И место Татищев облюбовал прекрасное.
«Дело в том, — писал в 1923 году профессор Пермского университета А. Генкель, — что Пермь занимает удивительно счастливое место на Урале, у впадения в нее Чусовой… С естественно-исторической