Кто такие лимитчики в ссср что такое
Лимитчики
Лими́т пропи́ски — форма привлечения неквалифицированной рабочей силы на промышленные предприятия в крупных городах в СССР в 1950-80-х годах.
Привлечение рабочих «по лимиту» было результатом искусственного ограничения подвижности населения в СССР (см. прописка) и разрыва в уровне жизни между крупными городами и периферией. В крупных городах по мере роста благосостояния жителей низкооплачиваемая работа на предприятиях промышленности, строительства и транспорта не пользовалась популярностью. Закрывать вакансии за счет местных кадров становилось проблематично. В связи с этим проводилось ограниченное целевое привлечение трудовых ресурсов из соседних регионов (для Москвы — Нечерноземье, особенно, сельская местность).
Основным стимулом выступала не заработная плата, а возможность жить в городах с лучшими условиями снабжения потребительскими товарами, что было крайне привлекательно в условиях ограниченной доступности потребительских товаров. После переезда лимитчики жили в заводских общежитиях, а по прошествии некоторого времени (нескольких лет) имели право на получение постоянного жилья (ведомственного или муниципального). После этого, как правило, многие из них увольнялись с предприятий и искали более престижную работу.
Хотя в случае «досрочного» увольнения лимитчик был обязан в течение короткого срока освободить место в общежитии и покинуть город, предприятия, стесненные дефицитом кадров, редко шли на это, даже в случае грубых нарушений лимитчиками дисциплины на рабочем месте и в общежитиях. Это приводило к постепенной маргинализации и криминализации заводских общежитий, превращавшихся в подобие гетто. Необходимость строительства жилья для лимитчиков требовала нового привлечения кадров в строительную сферу, поэтому процесс роста населения крупных городов в советское время стал самоподдерживающимся. Также за счет притока более молодого населения несколько улучшалась демографическая ситуация, и вплоть до конца 1980-х во всех крупных городах сохранялся положительный естественный прирост населения. В то же время возможность использования дешевого труда людей, готовых работать за комнату в коммунальной квартире, не стимулировала руководство предприятий выносить производство из крупных городов или повышать производительность труда, а качество продукции, которую выпускали люди, откровенно «отбывающие время» у станка, год от года становилось все хуже.
“Лимита” – что означает, история и современность
Понятие «лимита» (с удалением на последний слог) стало практически ругательством и до сих пор используется для презрительного обозначения жителей России, приехавших в столицу на заработки. С конца 40-х годов это понятие было тесно связано с тупостью, грубостью, ограниченным интеллектом, агрессией. Сейчас слово немного устарело, и в последнее время это понятие стало все чаще заменяться таким же пренебрежительным «понаехавшие».
История понятия
Слово уходит корнями аж в прошлый (ХХ) век. К началу 50-х годов Москва стала самым престижным и обеспеченным городом всего Советского Союза. Здесь были самые высокие зарплаты и самые заполненные магазины. Сюда стремились попасть и хоть как-то закрепиться тысячи жителей других городов. Кстати, тогда же появилось выражение: «Москва не резиновая».
Ограничить число новых жителей была призвана прописка. Без соответствующих отметок в паспорте устроиться на работу или просто жить в столице было невозможно. «Черной» зарплаты тогда не существовало, все работники принимались исключительно на законных основаниях, с оформлением трудового договора и предоставления всех документов. Без небольшого лилового штампа о наличии места жительства с человеком не соглашался разговаривать ни один сотрудник кадрового бюро.
В то же время, Москве постоянно требовались рабочие руки: городу катастрофически не хватало строителей, дворников, рабочих на заводах и фабриках. Сами москвичи работать в подобных непрестижных местах считали ниже своего достоинство, на эти должности устраивались элементы, опустившиеся на дно московских трущоб. Но маргиналов было не так много, чтобы обеспечить все потребности растущего мегаполиса.
Именно это обстоятельство потребовало принятия необычных решений. Московское правительство предложило решить проблему за счет привлечения рабочих рук со стороны.
Количество таких рук было ограничено утвержденными плановыми показателями, установленным лимитом. Исходя из этого определения, новых жителей столицы, получивших возможность попасть в город на постоянное место жительства, стали называть лимитчиками или лимитой.
В столицу чаще всего брали жителей с европейскими физиономиями из окрестных населенных пунктов. Работать такие сотрудники могли только на определенном предприятии, и список возможных должностей у них был сильно ограничен. Так что надеяться на продвижение по карьерной лестнице приезжие товарищи не могли. Но зато могли пользоваться всеми благами московской цивилизации: ходить в кино и театры, прогуливаться по городу, заходить в магазины, в те времена предоставляющие громадный ассортимент всевозможных продуктов питания.
Понятие включало в себя всех приезжих, согласившихся на тяжелый и мало оплачиваемый труд на благо коренных москвичей ради получения вожделенной прописки.
Московские лимитчики
Проживать новоявленным обитателям мегаполиса приходилось в спешно построенных общежитиях. Располагались они на довольно большом расстоянии от центра города, иногда даже за пределами Московской кольцевой автодороги.
Тяжелая и грязная работа требовала не только больших затрат физического труда, но и своеобразного характера. В местах обитания лимитчиков царили грубость и хамство, сила была возведена в культ, сами общежития становились центрами социального напряжения и криминала.
Пришлые обитатели столицы, мягко говоря, не любили жителей Москвы, которым посчастливилось родиться в главном городе СССР. Те, впрочем, платили им той же монетой. Коренные жители Москвы презирали лимиту за непрестижный труд, грубость, ограниченные умственные способности. И это несмотря на то, что приезжие обеспечивали комфортные условия существования, строили дома и школы, мостили дороги, ухаживали за больными. Устранить подобное положение вещей и повысить значение рабочих специальностей должна была советская кинематография. В эти годы появляются знаменитые «Девчата», «Высота», «Москва слезам не верит». Помогало это не сильно: фильмы смотрелись с удовольствием, а понятие «лимита» продолжало быть неприятным ярлыком для всех, кто попал в город по лимитированному набору.
Кстати, получив вожделенный штамп в паспорте, лимитчики мигом забывали свое окраинное происхождение и предпочитали именоваться «москвичами в первом поколении». Понятно, что их дети считали себя уже прирожденными москвичами и идти по стопам отцов и матерей не желали, предпочитая устраиваться на более теплые местечки.
Поэтому в город завозилась новая партия разнорабочих и дворников.
Гастарбайтеры
С развалом Советского Союза и общим экономическим кризисом рабочие профессии перестали считаться непрестижными. Да и потребность в подсобных работягах сильно сократилась: стройки были заморожены, заводы останавливались из-за нехватки комплектующих и отсутствия денег на зарплаты, электричество, воду, тепло, коммунальщики перестали выметать дворы и намывать лестничные площадки. Эпоха лимиты закончилась.
Но свято место пусто не бывает. На освобождающиеся места стали наниматься гастарбайтеры – выходцы из стран бывшего СССР. Обычно это были жители республик Средней Азии и Украины. Для таких работников прописка и престиж стали уже не главной ценностью, гораздо больше их интересовала возможность заработать деньги и переправить их голодающим родственникам.
На что в СССР были готовы провинциалы ради жизни в Москве
Современным «понаехавшим» такие жертвы даже не снились.
Помните, сколько проблем у главной героини фильма «Москва слезам не верит» случилось из-за квартирного вопроса? Вы, конечно, можете сказать, что дело было в чувствах: мол, не любил Рудольф провинциалку Катю. Но правы будете лишь отчасти, ведь в столице нашей родины выживать всегда было трудно, поэтому стратегию поведения часто определяли вовсе не чувства.
Пока Рудольф думал, что Катерина — дочь профессора, все шло хорошо, так как вопрос жилплощади этот факт решал автоматически, но, когда выяснился реальный статус возлюбленной, разум над чувствами возобладал. А статус у Кати был, по меркам коренных москвичей, позорный — «лимитчица».
Советская кабала
«Лимита» или «лимитчики» — так в СССР 50-70-х годов презрительно называли провинциалов, которые приехали в столицу на заработки. От современных «понаехавших» этих людей отличало то, что их движение к лучшей жизни было строго регламентировано и находилось под контролем государства. Приезжие работали «по лимиту»: на определенных должностях, чаще всего без возможности карьерного роста и изменений в заработной плате. Программа эта была принята государством в связи с тем, что москвичи не хотели выполнять низкоквалифицированную работу, а в условиях индустриализации нужно было поднимать производства, строить дома и т. д.
«По лимиту» обычно выполнялся низкоквалифицированный труд. Это были рабочие заводов, фабрик, строек, отделочники квартир и т. п. В общем, эти люди делали все то, что москвичи считали недостойным.
Главным бонусом для лимитчиков было жилье, которое государство им предоставляло. Разумеется, речь об общежитии. Возможность занимать квадратные метры была напрямую связана с работой: если человека увольняли с завода, то он автоматически оказывался на улице. Конечно, современные «покорители столицы» тоже должны постоянно работать, чтобы платить за съемное жилье, но им и в страшном сне не снились те кабальные условия, на которые шли советские лимитчики. Правда, были и бонусы: добросовестно трудящиеся могли рассчитывать на получение отдельной квартиры (когда-нибудь).
Работать, чтобы жить
Теряя работу, лимитчик терял жилье и временную прописку, без которой в Москве тогда нельзя было находиться больше семи дней. Даже если оставались запасы денег, была возможность «перекантоваться» у знакомых, людям приходилось покидать столицу. Паспортный режим проверялся строго, и за его нарушение предполагались серьезные наказания, вплоть до уголовной ответственности. Конечно, в тюрьму за прогулки по столице без прописки сажали нечасто, но злостные нарушители режима вполне могли попасться под горячую руку милиционеров.
Чаще всего люди не хотели уезжать из Москвы, которая сулила больше перспектив, даже если пока они были туманны, поэтому придумывали разные хитрости. Ближе к 80-м годам стали очень распространены фиктивные браки, которые заключались ради прописки.
Низший сорт
Москвичи относились к «лимите» пренебрежительно по ряду причин. Во-первых, несмотря на то, что «по лимиту» чаще всего брали на самые низкооплачиваемые должности, коренные жители сетовали на нехватку рабочих мест и связывали проблему с притоком провинциалов. Во-вторых, был стереотип о том, что за пределами Москвы жизни вообще не существует, и порядочные люди из глубинки приехать не могут.
«Ты пойми главное — мы в Москве живем! А Москва — это большая лотерея. Здесь можно сразу все выиграть», — утверждала Людмила из фильма «Москва слезам не верит». За такие установки москвички и презирали приезжих.
Были к «лимите» и совершенно оправданные претензии. Во-первых, общаги, где жили рабочие, действительно часто становились чем-то вроде притонов. Там собирались маргинальные кампании, проводившие вечера вовсе не за чтением Есенина вслух. Во-вторых, подобная жизнь заставляла людей становиться куда более изворотливыми и приспособленными, чем коренные жители, которым и жилье, и работа давались по праву рождения. Провинциалов часто называли «рвачами», указывая на то, что они готовы на любые подлости, лишь бы остаться в Москве. Каждую вторую приезжую девушку подозревали в меркантильности и желании заполучить прописку любой ценой.
Разумеется, не все провинциалки были хитрыми, беспринципными и ленивыми. Подобный стереотип стал для местных жителей своеобразной психологической защитой от натиска менее избалованных и более конкурентоспособных «москвичей». На деле многие добивались всего своими силами. Именно их, кажется, коренные жители столицы не любили особенно.
Лимитчик
Лими́т пропи́ски — форма привлечения неквалифицированной рабочей силы на промышленные предприятия в крупных городах в СССР в 1950-80-х годах.
Привлечение рабочих «по лимиту» было результатом искусственного ограничения подвижности населения в СССР (см. прописка) и разрыва в уровне жизни между крупными городами и периферией. В крупных городах по мере роста благосостояния жителей низкооплачиваемая работа на предприятиях промышленности, строительства и транспорта не пользовалась популярностью. Закрывать вакансии за счет местных кадров становилось проблематично. В связи с этим проводилось ограниченное целевое привлечение трудовых ресурсов из соседних регионов (для Москвы — Нечерноземье, особенно, сельская местность).
Основным стимулом выступала не заработная плата, а возможность жить в городах с лучшими условиями снабжения потребительскими товарами, что было крайне привлекательно в условиях ограниченной доступности потребительских товаров. После переезда лимитчики жили в заводских общежитиях, а по прошествии некоторого времени (нескольких лет) имели право на получение постоянного жилья (ведомственного или муниципального). После этого, как правило, многие из них увольнялись с предприятий и искали более престижную работу.
Хотя в случае «досрочного» увольнения лимитчик был обязан в течение короткого срока освободить место в общежитии и покинуть город, предприятия, стесненные дефицитом кадров, редко шли на это, даже в случае грубых нарушений лимитчиками дисциплины на рабочем месте и в общежитиях. Это приводило к постепенной маргинализации и криминализации заводских общежитий, превращавшихся в подобие гетто. Необходимость строительства жилья для лимитчиков требовала нового привлечения кадров в строительную сферу, поэтому процесс роста населения крупных городов в советское время стал самоподдерживающимся. Также за счет притока более молодого населения несколько улучшалась демографическая ситуация, и вплоть до конца 1980-х во всех крупных городах сохранялся положительный естественный прирост населения. В то же время возможность использования дешевого труда людей, готовых работать за комнату в коммунальной квартире, не стимулировала руководство предприятий выносить производство из крупных городов или повышать производительность труда, а качество продукции, которую выпускали люди, откровенно «отбывающие время» у станка, год от года становилось все хуже.
«Лимита» как образец советского бесправия
Так, друзья — сегодня будет очень интересный пост, который позволить взглянуть с необычного ракурса на советский строй — точнее, ещё раз увидеть то бесправие, при котором в СССР жили люди. Это бесправие наглядно видно по самому советскому языку, отдельные слова и фразы из которого дошли до наших дней. Немецкий философ Людвиг Витгенштейн прославился своей фразой «границы моего мира — это границы моего языка», и вот этот советский новояз как нельзя более точно показывает границы совкового мира.
Даже сейчас, в XXI веке люди пользуются советским новоязом — например, ругательством «придурок лагерный» — не задумываясь о том, что это прямое наследие ГУЛАГа (в сталинских концлагерях «придурками» называли тех зэков, кто занимался обслуживанием других заключенных). Или пользуются словом «лимита»— презрительно именую этим именем приезжих из других городов в столицу и совершенно не задумываясь о том, что это слово — прямое наследие совкового бесправия.
Крепостное право в победивщем социализме.
Давайте посмотрим, на каком фоне вообще возникло слово «лимита». Для начала пару слов о том, как общественная жизнь и трудовая миграция внутри страны была устроена в странах Запада — в этих странах люди были реальными свободными Гражданами, которые имели собственные настоящие Профсоюзы (защищающие их права) и могли самостоятельно выбирать своё место работы.
Если человеку (например, рабочему) платили мало — он подыскивал себе место получше и уезжал работать туда — никто был не вправе запретить ему это делать. Работодатели (владельцы заводов) знали о такой возможности и старались создать на своём предприятии хорошие условия — что в целом создавало в стране климат здоровой конкуренции.
А теперь о том, как всё происходило в совке. Практически сразу после прихода к власти большевики ввели прописку и паспортный режим — за нарушение которого по УК СССР полагалась уголовная ответственность. Если вдуматься — то вся страна напоминала большой концлагерь, разделённый на мелкие локальные зоны. Колхозники не могли свободно выехать из своего колхоза (до 1974 года у них даже не было паспортов), а рабочие были привязаны к своим заводам — уволиться было большой проблемой. По сути, в СССР был возрождён некий аналог крепостного права, идущий вразрез с принятой в 1948 году Всеобщей Декларацией Прав Человека.
Уровень жизни в столице СССР (да и просто в крупных городах) на порядки отличался от жизни в нищей и голой провинции, но людей из провинции туда пускали только по искусственно созданному «лимиту» — чудовищному изобретению советской системы.
Лимит прописки.
Теперь немного конкретнее о том, как всё это работало. В 1950-е годы по большей части был расформирован ГУЛАГ, ликвидирована преступная организация «Дальстрой», и в стране возник резкий дефицит рабочих кадров — бесплатных рабочих рук концлагерных заключённых стало в разы меньше. Нужно было перестраиваться со сталинской (целиком рабской) системы экономики как-то искать вольнонаёмных рабочих.
Советский кинематограф тут же стал снимать фильмы, которые пропагандируют работы в тяжелых условиях — в пятидесятые годы фильмы вроде «Девчата», «Высота», «Карьера Димы Горина» выходили десятками. Для столичных московских предприятий кадров тоже стало не хватать, и тут был придуман так называемый «лимит прописки» — предприятия подавали запрос на то или иное количество рабочих мест и количество людей, которым советские баре милостиво разрешали приехать в Москву.
Разумеется, лимитчики были ограничены в правах — они имели право работать только на одном предприятии и чаще всего только на заранее определённых низовых должностях с минимальной зарплатой — эти вакансии не пользовались спросом у москвичей. Жили лимитчики в заводских общежитиях с покоечным заселением — но даже такая собачья жизнь считалась «столичной» и престижной — за лимитные вакансии буквально дрались. Можете себе представить, какой тлен, безысходность и нищета были в провинции.
В стране всеобщего бесправия.
В этом посте нельзя не сказать о социально-психологических аспектах вопроса. В книгах и пропагандистских кинофильмах СССР был «страной всеобщей дружбы» — но на деле совок был страной тотальной зависти и всеобщего бесправия. Кстати, это было понятно даже по самим темам пропагандистских фильмов — преукрашивали как раз те сферы, в которых были огромные проблемы.
Приехавших в Москву по лимиту коренные москвичи пренебрежительно именовали «лимитой». В глазах московской публики «лимитчики» считались людьми второго сорта — хотя они были такими же Гражданами, как и сами москвичи — просто им меньше повезло с местом рождения. Существовало множество расхожих стереотипов о «лимите» — якобы они и неотёсанные, и ленивые, и неряшливые, и все сплошь алкаши, а молодые женщины-«лимитчицы» — все сплошь хищницы, которые только и думают, как бы заполучить московского женишка с квартирой. Хотя по большей части это были обычные рабочие, бежавшие из умирающей провинции и честно трудящиеся на тяжёлых работах.
Так и вижу, как многие коренные москвичи смотрели на эти сцены проверки документов — опять проверяют этих, но я-то могу чувствовать себя в безопасности, я-то не такой! Наверное, чувство принадлежности к отдельной касте наполняло многих москвичей той эпохи определённой гордостью.
Вместо послесловия.
Если бы вы спросили рядового советского человека (который по утрам читает газету «Правда» а по вечерам слушает Брежнева) — что он думает о бесправии? — то в ответ услышали бы рассказы о тяжкой жизни негров в Америке под гнётом капитализма и ещё что-нибудь о несчастных детях Африки — но ни слова про сам СССР.
В СССР никто даже не задумывался о том, в насколько бесправной системе живёт вся страна. «Лимит прописки» ничем не отличался от крепостного права, а отношение к «лимите» мало отличалось от отношения к чернокожим в Америке конца XIX века, но любители СССР предпочитают не замечать бревно в своём глазу — так, видимо, проще жить на свете.
А в комментариях напишите, что вы обо всём этом думаете, интересно.