Кто такой вор в законе и что значит
Преступные короли Они командуют криминальным миром почти век. Их слово — закон для бандитов
Фото: Александр Климчук / ТАСС
«Лента.ру» начинает цикл публикаций о ворах в законе — генералах преступного мира. Появившись в начале XX века, эти люди вне закона быстро оказались во главе всей преступности СССР, а затем и России. Воры в законе не похожи на других криминальных авторитетов: их отличает своя идеология, обряды и своеобразный кодекс чести, разительно отличающий их от остальных бандитов. Их мир надежно скрыт от посторонних глаз, а сами законники редко попадают в криминальные сводки, при этом управляя всем, что творится по ту сторону закона, не только на постсоветском пространстве, но и далеко за его пределами. В первом тексте цикла мы расскажем о том, как возникла воровская каста, как создавались ее негласные правила и как менялся мир законников на протяжении десятилетий.
Эра законников
Считается, что первые воры в законе появились в конце 20-х — начале 30-х годов XX века. Конечно, преступники с четкой идеологией (например, Моисей Винницкий, известный в криминальных кругах как Мишка Япончик) существовали и до этого. Но они — одиночки, которые в отличие от законников не были единой силой, связанной общим кодексом поведения. Впрочем, если время появления воров примерно известно, то насчет того, как именно они появились на криминальной арене, существуют три основные версии.
Первая — и самая банальная — гласит, что воры в законе стали порождением тюремной среды в непростое для страны время: за решеткой, как и в любом замкнутом сообществе, у руля становятся самые сильные и авторитетные участники. Со временем такие вожаки сидельцев стали второй властью в местах лишения свободы, выступая и судьями, и карателями среди зэков.
По второй версии, прародителями законников стали белые офицеры, которые после Гражданской войны оказались не у дел — многие из них загремели в тюрьмы. Их товарищи, оставшиеся на воле, нередко выходили на криминальную тропу, звались жиганами — и в конечном итоге тоже попадали за решетку. «Идейные» жиганы активно воевали с уркаганами — преступниками, которые не придерживались вообще никаких правил, — и рвались к лидерству в преступном мире, идя по трупам: о зверствах и жестокости бывших белогвардейцев с ужасом вспоминали заключенные Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН), которые попали туда в 30-х годах XX века.
Конспирологи считают, что бывшие царские сторонники избрали для себя путь тайного сопротивления новой власти: они начали грабить и разворовывать советское государство, которое разрушило их жизни. Косвенное подтверждение этой теории в том, что созданный впоследствии кодекс воровской чести местами перекликается с принципами белых офицеров.
Наконец, третья версия гласит, что к появлению воров в законе приложили руку сотрудники Народного комиссариата внутренних дел (НКВД). Якобы в условиях, когда в стране появилось огромное количество заключенных — через лютую систему ГУЛАГа были просеяны миллионы человек, — советскому государству была необходима поддержка во внутреннем секторе обнесенных колючей проволокой учреждений. Тогда силовикам и пришла в голову идея искусственно выделить среди зэков законников, которые благодаря своему авторитету стали управлять основной массой заключенных.
Противники этой теории отмечают: воровские правила строго запрещают любые контакты с властью, превращая законников в идеальных диссидентов преступного мира. Если бы воров действительно насаждали сотрудники НКВД, то в преступном мире такой план наверняка быстро был бы раскрыт — и обернулся бы провалом. Впрочем, в пользу показушности некоторых воров говорит то, что после окончания Великой Отечественной войны они действительно перешли на сторону властей и стали нещадно резать тех законников, которые были по-настоящему преданы воровской идее. Это была настоящая война за решеткой, ведь уже к началу войны в СССР насчитывалось около 3,5 тысяч воров в законе.
«Сучья война»
Конец Великой Отечественной ознаменовался новым притоком заключенных в советские лагеря. В их числе были и законники, которые воевали на фронте за СССР, но, вернувшись за решетку, они столкнулись с непониманием тех воров, кто на фронте не был. Последние считали, что по воровским понятиям участие в боевых действиях — это сделка с властью. На законников-фронтовиков начались гонения, их отказывались считать ворами, но те с таким положением дел соглашаться не хотели. На зонах все чаще вспыхивали местечковые конфликты — и власти, недовольные упрямыми и непокорными ворами, не преминули воспользоваться расколом в их рядах и поддержали гонимых. Так началось противостояние, вошедшее в историю криминального мира под названием «сучья война».
«Настоящие» законники стали звать своих оппонентов, получивших господдержку, «ворами разложенными», а чаще — просто суками. Почувствовав за собой силу, суки стали не просто стремительно давить противников, а еще и обращать воров старой школы в свои ряды. Делалось это через особые ритуалы: чтобы перейти к сукам, законнику было достаточно, к примеру, поцеловать лезвие ножа или «ударить в колокол» — ударить тяжелым предметом по заранее подготовленной рельсе.
Кадр: сериал «Сучья война»
«Воры разложенные» не гнушались убивать противников, которых между собой называли баранами: ворам старой школы отрубали головы, жгли их током, резали ножами, а порой и совали раскаленный лом в задний проход. Такие садистские приемы способствовали массовому притоку к сукам законников, которые не хотели в страшных муках расстаться с жизнью. Уже после окончания сучьей войны многие из переметнувшихся пытались вернуться к ворам старой школы, но приняты не были.
Ссучившиеся воры действовали не только там, где сидели сами: они устраивали так называемые трюмиловки — настоящие вояжи лагерных отрядов, состоящих из отпетых уголовников. Такие карательные отряды кочевали из зоны в зону, устраивали в каждой марафоны насилия и заставляли воров переходить к сукам. Одним из самых известных таких отрядов стала бригада вора Васьки Пивоварова, который воевал в штрафбате, а затем стал «своим человеком» у НКВД. Главной целью его «командировок» была поддержка и демонстрация власти сук, которые к этому времени были в каждом лагере.
Реформы Черкаса
После окончания «сучьей войны» лагерное спокойствие длилось недолго: в начале 60-х годов на зонах начались притеснения заключенных — им урезали количество встреч с близкими, ужесточили режим, а главное — сократили возможности получать передачи. Тогда-то и настал звездный час уцелевших законников, имевших связи и свои каналы поставки продовольствия — столь ценных за решеткой колбасы, чая, сигарет и тому подобного. Конечно, все это было не бесплатно, но рядовые зэки соглашались платить любые деньги, лишь бы отведать что-то, кроме жуткой тюремной баланды. Постепенно к законникам стали относиться как к благодетелям, что сыграло им на руку.
Однако картина для воров была радужной лишь на первый взгляд: сбавившие обороты суки никуда не делись и, взяв передышку, принялись снова давить на своих заклятых врагов пускай и не столь агрессивно, как в «сучью войну». Для законников настало время перемен: идейным вдохновителем корректировок воровского кодекса стал вор Анатолий Черкасов (Черкас). Правда, позже выяснилось, что он утаил от воровского сообщества две госнаграды, полученные на войне, но историю, как известно, не перепишешь.
Анатолий Черкасов (Черкас)
Черкас вынес на обсуждение законников четыре основных предложения. Первым делом он начал ратовать за отмену правила, по которому вор в законе должен обязательно сидеть за решеткой время от времени. Автор «поправок» резонно заметил, что на свободе законники будут куда эффективнее. По мнению Черкаса, представлять свои интересы в местах лишения свободы для законников было бы куда лучше через доверенных лиц — положенцев и смотрящих, которых вскоре после этого стали называть козырными фраерами.
Второй идеей новатора стало обложить данью воровской общак цеховиков — так до конца 80-х годов называли подпольных предпринимателей. При этом суммы, взимаемые с нелегальных коммерсантов, по замыслу Черкаса, не должны быть грабительскими: в теории, доведенные до отчаяния цеховики могли обратиться в милицию. Ворам, само собой, это было ни к чему.
Третьим пунктом своей программы Черкас предложил смягчить запрет на сотрудничество с правоохранительными органами. Нет, доносить, давать признательные показания и слыть потерпевшими воры по-прежнему права не имели. А вот подмахнуть бумагу с отказом от преступной деятельности, при помощи которой стражи порядка пытались задавить все воровское движение, теперь разрешалось. При этом Черкас кивал на старый воровской закон: мол, слово, данное сотруднику правоохранительных органов, ничего не стоит. Наконец, вор-реформатор предложил устроить «крышу» для воровского сообщества в среде нечистых на руку чиновников и блюстителей закона, которых предполагалось подкупать за деньги.
Внутренний вид жилого барака
Все предложения Черкасова были одобрены на воровской сходке (собрании), которая произошла в начале 70-х годов в Киеве. Однако, как показала практика, корректировки потребовал пункт о поборах с цеховиков: некоторые законники все-таки начали жадничать и брать больше положенного — на горизонте замаячил серьезный конфликт. Впрочем, его удалось избежать благодаря сходке 1979 года, прошедшей в Кисловодске. Впервые в истории воровского мира на собрание пригласили посторонних — представителей цеховиков. Вместе собравшиеся решили, что отныне законники имеют право взимать с предпринимателей не больше десяти процентов от их прибыли. Такой расклад устроил обе стороны.
По воровским заветам
Основа основ действующего сегодня кодекса законников — это преданность воровской идее: вор должен постоянно противостоять государству и никак не сотрудничать с ним, быть вне общества и не иметь социальных связей, в том числе не заводить семью. Тем не менее семейные ценности в среде законников уважают: тем, кто связан узами брака, принято помогать; также в мире преступных генералов уважают старших и родителей, особенно матерей.
Помимо семьи, вор в законе не должен иметь постоянного места жительства. Трудоустройство — табу для законника, кодексом это категорически запрещено. Не приветствуется в воровской среде и бизнес — кормиться законник должен только своим преступным ремеслом.
Кодекс также запрещает ворам врать своим «коллегам», красть у них и самовольно мстить другим законникам, если месть не одобрена воровским сообществом. Любопытно, что в «джентльменский набор» каждого вора обязательно входит умение честно играть в карты с другими законниками. Этот навык показывает, что человек бесстрашен и готов идти на риск проиграть что угодно — от денег до собственной жизни.
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости
Неготовность идти ва-банк — это не только неверность воровской идее, но и проявление малодушия, недопустимого для настоящего законника. Вообще, стойкость и готовность с достоинством переносить любые невзгоды и печали в воровском мире ценится очень высоко. Недаром его представители нередко называют себя терпигорцами. К слову, поскольку чувство собственного достоинства очень важно для любого вора, кодекс законников запрещает им поднимать руку друг на друга или бросаться в своей среде пустыми и бездоказательными оскорблениями.
В местах лишения свободы законникам полагается брать в руки бразды правления и следить за жизнью других сидельцев. Воры за решеткой укрепляют свою власть, смотрят за порядком и обеспечивают других законников, загремевших в штрафной изолятор (ШИЗО), всем необходимым. Кроме того, преступные генералы собирают с сидельцев дань в общак и пополняют его из своих средств. Еще одна воровская обязанность (как за решеткой, так и на свободе) — рекрутирование в ряды криминала молодежи и обучение ее правилам «жизни по понятиям», по сути, подготовка новых «кадров».
Кстати, сегодня вором в законе может стать только мужчина — но так было не всегда. До войны в СССР насчитывалось около 500 законниц: эта преступная каста полностью исчезла лишь в 1956 году. Тогда законники решили, что отныне носить воровской титул женщины не будут. Обосновали просто: вор не может иметь сексуальных контактов с мужчинами, а у женщин они предусмотрены природой, поэтому законницами им не быть.
Подобные глобальные решения воры принимают сообща, встретившись на очередной сходке. Проходить она может где угодно — история знает случай, когда вор в законе Сергей Липчанский (Сибиряк) организовал встречу законников в застенках знаменитой Бутырки, просто договорившись с охраной. Хотя, конечно, куда чаще воры собираются в ресторанах или за городом. Впрочем, о таком крупном событии, как воровская сходка, быстро узнают и оперативники, после чего встречи законников нередко оборачиваются массовыми задержаниями.
Тонкости коронации
Для того чтобы стать членом воровского «клуба», претендент должен соответствовать ряду условий: иметь несколько отбытых сроков и поручительство как минимум двух действующих законников, как минимум пять лет обладающих воровскими титулами. Если условия соблюдены, по всем колониям разносится «воровской прогон» («малява»): послание о том, что такой-то хочет стать вором в законе. Делается это, во-первых, для информирования преступного мира, а во-вторых — для сбора информации о кандидате.
Может, он скрывает, что имеет карточный долг? Состоял в интимной связи с мужчиной? Стучал на кого-то? Если такое выяснится — путь в законники для кандидата закрыт. Если же ничего интересного и противоречащего воровскому кодексу в биографии кандидата не находится, назначается день посвящения, которое может проходить как на зоне, так и вне тюремных застенков. Кстати, раньше само посвящение для христиан называлось крещением, а для мусульман — коронацией. Теперь куда чаще используются общая для всех религий формулировка — «решение вопроса» по такому-то человеку.
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости
При посвящении новоиспеченный вор дает клятву, в которой обязуется чтить воровские традиции. Иногда ему делают татуировку в виде сердца, пробитого кинжалом. Впрочем, это далеко не обязательно — а знаменитые воровские звезды на плечах и вовсе стали сегодня достоянием прошлого.
Добровольно сложить с себя воровские полномочия законник может лишь по одной причине — тяжелой болезни, не позволяющей ему посещать сходки. В этом случае он обращается к воровскому миру с просьбой отправить его «на пенсию». После проверки правдивости слов законника отпускают с миром. При этом самого воровского титула «пенсионер» не лишается, лишь немного меняется название — отныне его именуют вором в короне.
Но если добровольно отказаться от своих полномочий вор фактически не может, то лишиться титула за проступки — вполне. Как именно покарать виновного, воры решают всем миром, на общей сходке.
Суд для отступников
Провинившийся законник как обычно приглашается на сходку; при этом о грядущем суде его не предупреждают. После того как ему предъявят обвинения — обязательно с доказательствами, — «подсудимый» имеет право оправдаться, используя любые контраргументы. Если все его старания напрасны, вор признается «виновным» и участники сходки выбирают ему наказание.
Самое легкое из всех — унизительная пощечина, которую «осужденному» отвешивает другой вор в законе. При этом бить в ответ нельзя, иначе можно и вовсе лишиться титула: это наказание называется по-разному — развенчанием, раскоронованием или разворовыванием. Действующий вор бьет законника по ушам — и тот превращается в «мужика»: за решеткой его будут принимать уже как простого сидельца без каких-либо привилегий.
Фото: Павел Кассин / «Коммерсантъ»
Впрочем, если такие изощренные способы невозможны, «осужденного» могут просто заковать в бетонные ботинки и отправить на дно водоема, как это любили делать участники различных ОПГ. А порой палачи не только не пытаются скрыть свои действия, но, напротив, устраивают подобие акций устрашения. Известен случай, когда ликвидатор настиг «осужденного» за предательство беглеца в поезде, где выколол ему глаза, отрезал язык и уши, в которые затем вбил по гвоздю.
Измельчавшие короли
Точное число воров в законе, которые сегодня находятся в России, назвать сложно: этому мешает максимальная конспирация в их среде. Однако, по приблизительным подсчетам, на 2013 год в стране насчитывалось порядка четырехсот воров на свободе, и еще около ста — отбывающих наказание в местах лишения свободы. Конечно, на фоне 3,5 тысяч законников начала 40-х годов XX века эти цифры не велики.
При этом воров не просто стало меньше: стремительно уходят в прошлое те из них, кто всю жизнь строго следовал воровскому кодексу. Все больше законников позволяют себе и заниматься коммерцией, и заводить семьи. К примеру, дальневосточному вору в законе Евгению Васину (Джем) в 90-е его титул ничуть не мешал руководить огромным оргпреступным сообществом «Общак» и творить вещи, весьма далекие от строгих воровских правил.
Фото: Вадим Брайдов / «Коммерсантъ»
В те же 90-е, к слову, воровскими титулами стали торговать, пусть и за очень большие деньги; из-за этого появились законники, ни разу в жизни не топтавшие зону. Больше того: в последнее время воровской титул возможно получить чуть ли не по Skype — в самом деле, зачем собираться, если есть видеосвязь? Само собой, у тех воров, кто все еще чтит традиции, подобные новшества вызывают как минимум недоумение.
Появились в воровском мире и вполне «светские» наказания — штрафы. Теперь совершивший незначительный проступок законник вместо унизительной пощечины, которая так или иначе пошатнет его авторитет, может отделаться взносом в воровской общак. На фоне всего этого законники нового поколения, в отличие от своих предков, перестали гордиться попаданием за решетку: в места лишения свободы они отправляются крайне неохотно.
В целом, за последние годы законники сильно измельчали, а строгое следование воровскому кодексу становится скорее чертой воров старой школы. Однако именно жесткие правила поведения сделали законников теми, кто они есть, — первыми лицами преступного мира. И когда воровской кодекс с годами окончательно канет в Лету, велик шанс на то, что некогда могущественные и авторитетные воры в законе, для которых честь не была пустым словом, превратятся в обыкновенных бандитов.
Кто такой вор в законе и что значит
Вор в законе — представитель элиты преступного мира, хранитель преступных традиций
Статья 223 – «воровство в законе: наказывается лишением свободы сроком на 10 лет с конфискацией имущества». «Пособничество ворам в законе: наказывается сроком от пяти лет лишения свободы с конфискацией имущества»… Эти статьи Уголовного кодекса Грузии пока что несбыточная мечта российских оперативников.
«По понятиям» не считается
В Грузии не осталось организованной преступности. В этом уверен президент Михаил Саакашвили. Поборник американского государственного устройства недавно заявил: «В Грузии на свободе нет ни одного вора в законе. Все они за решеткой. У нас действуют такие же жесткие законы, как и в Америке». Столь нескромное, мягко говоря, заявление лидера, можно было бы отнести к особенностям кавказского менталитета. Ведь многие еще помнят, как в кабинете министров республики восседал не кто иной, как известный вор в законе Джаба Иоселиани. Он тоже делал занятные заявления. Например, о том, что отделения милиции должны возглавлять воры в законе или криминальные авторитеты. Тогда, дескать, преступность в Грузии станет управляема.
Впрочем, до такого смелого эксперимента в Грузии все-таки не дошли. Зато в современный УК республики введена отдельная статья, предусматривающая наказание только за то, что задержанный или подозреваемый назовет себя вором в законе. Этого достаточно для суда, чтобы упечь авторитета на десять лет за решетку. Причем не куда-нибудь, а в подвальное СИЗО тбилисского министерства внутренних дел.
Ну, с грузинским правопорядком как будто все ясно. Там строят государство по образу и подобию заокеанских идолов. Но, оказывается, и в другой, некогда братской, республике отношения с лидерами преступного мира вычерчиваются примерно по таким же лекалам. В Белоруссии, чья антиамериканская ориентация несомненна, на свободе не осталось ни одного вора в законе. Об этом заявил заместитель руководителя милиции общественной безопасности республиканского МВД Михаил Бирюков. Все криминальные авторитеты поспешили покинуть республику, когда Александр Лукашенко объявил войну преступности. Батька, как называют президента Белоруссии, на одной из пресс-конференций заявил: «У меня в сейфе лежит список местных криминальных лидеров. Если они пожелают к нам вернуться, то немедленно окажутся за решеткой». Проверять на деле крепость этих обещаний никто не собирается. Те из преступных лидеров, кто остался в республике, осуждены на различные сроки лишения свободы. Остальные предпочитают жить за границей, в частности, в России.
Для наших блюстителей закона подобный подход к решению проблемы борьбы с законниками остается несбыточной мечтой. Сетования по этому поводу я слышал от многих сотрудников милиции. В том числе и от руководителей столичного Управления по борьбе с организованной преступностью. Разговоры о введении в юридический обиход понятия «вор в законе» в России ведутся давно. Но никаких реальных шагов в этом направлении не делается. Поэтому, даже если задержанный заявляет открытым текстом под магнитофонную запись или в телекамеру о том, что он вор в законе и живет «по понятиям», щепетильная отечественная Фемида все равно не примет эти слова во внимание. Ей необходимо предоставить неопровержимые доказательства преступной деятельности субъекта, и только тогда вопрос о его аресте будет рассматриваться всерьез.
Корону за деньги не купишь
Между тем, и в обществе, и в силовых структурах никаких разночтений в расшифровке понятия «вор в законе» нет.
В последнее время некоторые условия получения высокого звания заметно трансформировались. Иные законники успешно занимаются бизнесом, а другие, что еще недавно невозможно было вообразить, получают титул даже не имея за спиной ни одной судимости. Самый последний пример – вор в законе Тенго Самтредский. Как объяснял он оперативникам ГУБОП МВД РФ, которые задержали его после очередного преступления, судимостей он не имел и получил звание за свои заслуги. В чем же они состояли? Тенго придерживался воровских понятий, систематически совершал преступления, ни в чем «дурном» себя не замарал. Любопытно, что ему дважды предлагали стать вором в законе, но он из скромности отказывался, набирал авторитет. Сейчас, впрочем, Тенго уже имеет судимость и закрыл эту щекотливую тему.
– Разговоры о том, что воры в законе покупают свои звания, ведутся людьми, которые плохо знают тему, – объясняет полковник МВД РФ с двадцатилетним стажем работы на линии организованной преступности Григорий Филиппов (фамилия изменена автором по просьбе собеседника). – Сам ритуал вступления в воровской орден не допускает каких-то взносов, подношений и т. п. Да, люди могут отдать в общак некую сумму или перечислить деньги на «грев» зоны. Но это еще не гарантия того, что их кандидатуры будут рассматриваться всерьез на сходке авторитетов преступного мира. Из кармана в карман «бабло» никто не положит. Все разговоры о купленных званиях, «апельсинах» и так далее – полный бред. Купить за деньги титул вора в законе нельзя. Это вам не должность в госструктуре!
Раскоронованные или поставленные «на тормоз» воры могут лишиться своего звания и получают к своей «погоняле» приставку «прошляк». Так, прошляком был колоритный вор в законе по кличке Пигалица – в миру Валерий Щербаков. Он родился на зоне, был коронован знаменитыми ворами Володей Бриллиантом и Мишей Черкесом и даже успел пожить в так называемой воровской республике, когда еще в советские времена после бунта в одной из заполярных зон зэки перебили всю охрану и «вертухаев» и долгое время жили по своим законам.
Интересно, что в конце жизни Пигалица держал салон-магазин «Антик», а дома имел неплохую коллекцию живописи: Айвазовского, Верещагина и Брюллова. Даже после раскоронования его уважали и мнение ценили, хотя на «сходняки» не звали и знакомство с ним не афишировали. Пигалица умер в Москве в возрасте семидесяти пяти лет, пройдя сталинский ГУЛАГ, хрущевские амнистии и пожив при новом укладе, уже после развала КГБ СССР.
Такая же путаница, как и о том, кого считать «настоящим вором», царит среди сотрудников МВД и относительно численности самих воров в законе. Если заместитель министра называет число 184, то его подчиненные указывают другие цифры, например – 1500! Не слишком ли велик разброс, даже для такого условного, нерегламентированного и неподдающегося статотчетности понятия? Почему даже те, в чьи обязанности входит работа со спецконтингентом, не имеют четкой картины и единого мнения, которые помогли бы решить проблему воров в законе? А может быть, такая задача вообще не входит в планы силовых ведомств?
Возможно ли принятие соответствующих «воровских» поправок в УК РФ? Наверное, сейчас их могли бы принять без особых проблем. К такому повороту событий подготовлено и общественное мнение, и милиция, и прокуратура. Но думаю, что вряд ли такое возможно. Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно заглянуть в историю возникновения воровского движения.
Для страны, опутанной колючей проволокой от Балтики до Приморья, труд заключенных являлся важнейшей составляющей экономического благополучия. Безгласные зэки строили каналы и заводы, возводили доменные печи и элеваторы, прокладывали железные дороги и нефтепроводы. Эффективность работы нумерованных рабов ХХ века превратилась в задачу государственной важности. Многомиллионная армия ГУЛАГа контролировалась и охранялась самой мощной в мире карательной машиной. Но и она не была всемогуща. В темных сырых бараках, душных тесных камерах заключенные оставались без контроля и должного надзора. Эта проблема не решалась уже имевшимися в арсенале средствами. Так в недрах спецслужб и возник план использования для этих целей неформальных лидеров – вожаков уголовной среды. Идея далеко не оригинальная, но получившая в лагерной России совершенно новое, особое развитие.
О выполняемой ими высокой политической миссии сами воры тогда, возможно, и не догадывались. Так же, конечно, как и рядовые сотрудники ГУЛАГа – охранники, оперсостав и даже начальники лагерной администрации. Зато их старшие братья с Лубянки – мастера интриги и обладатели абсолютного «социального слуха» – использовали созданную надстройку уголовной среды в точности с задачами текущего момента. Не случайно невостребованность воров в законе в годы резкого сокращения лагерей после смерти вождя народов и разрушения ГУЛАГа привела к безжалостным гонениям законников и почти полному их уничтожению. Появились «воровские зоны», где законники грызли друг друга как пауки в банке.
К началу нового века воровское сообщество не только поредело, но и изменилось качественно. Воров-бессребреников, живших карманными кражами и не имевших особняков, роскошных автомобилей и своего бизнеса, почти не осталось. Казалось, что такое вопиющее пренебрежение воровскими традициями должно привести к исчезновению клана. Но ничего подобного не случилось.
В конце девяностых знакомый оперативник устроил мне встречу с вором Сергеем Сибиряком. Три вечера в ресторане гостиницы «Шератон» мы говорили с именитым законником, устроившим в свое время скандально известный банкет в Бутырской тюрьме – так он отметил день рождения приятеля, находившегося под следствием в старейшем столичном остроге. Сибиряк отвечал на мои вопросы, комментировал события. Когда я спросил его, как он относится к тому, что многие воры встали на одну ступень с коммерсантами, мой собеседник произнес банальную, но от этого нисколько не потерявшую своего смысла фразу: «Не мы меняем правила игры. Их меняет жизнь. Захочешь выжить – придется с этим смириться».
В начале нового века о ворах в законе почти перестали вспоминать. Стало казаться, что они ушли в прошлое, вместе с разборками, перестрелками в центре Москвы, дерзким рэкетом и похищениями людей. Но это не более чем иллюзия. Ушли одни – пришли другие, умеющие красиво тратить деньги и добиваться своей цели.
– Наиболее влиятельным сегодня является клан воров деда Хасана и Шакро молодого, – говорит полковник Григорий Филлипов. – После того как неизвестные в конце девяностых расстреляли на МКАД Рудольфа Оганова – Рудика Бакинского, они стали лидерами и фактически решают любые вопросы. Кстати, Шакро в 2004 году арестован в Испании, где он нарушил несколько местных законов. Это не мешает ему руководить подчиненными с помощью мобильного телефона. Всего же, по нашим учетам, в России сегодня действуют 1273 вора в законе. Некоторые живут тихо, отошли от дел. Другие, наоборот, являются «рабочими ворами» – это главным образом законники Северной Грузии. Они сами залезают в квартиры, грабят водителей автомобилей, совершают налеты на обменники. Большинство постоянно живет в Москве. Сейчас, например, в столице проживает около 400 воров в законе.
Недавно стало известно, что в недрах президентской администрации готовится проект федеральной программы «Усиление борьбы с организованной преступностью и коррупцией в Российской Федерации на 2009–2014 годы». Это мероприятие, по замыслу авторов, должно помочь изгнать воров в законе из топливно-энергетического комплекса и лесной промышленности, игорного, строительного бизнеса и спорта. Возможно, документ и примут, но какова будет его эффективность, если в стране, по существу, до сих пор нет закона, регламентирующего борьбу с организованной преступностью и коррупцией?
Что касается воров в законе, то обещание разобраться с ними напоминает известное заявление Никиты Хрущева, грозившегося искоренить преступность и сохранить последнего карманника в качестве наглядного пособия. Можно ли представить себе, что наша экономика в одночасье перестанет быть криминальной и теневой? Можно ли надеяться, что завтра вдруг все отечественные финансовые структуры откажутся от двойной бухгалтерии и станут «прозрачными? И даже если воров удастся прижать на воле, то в изоляторах и на зонах это просто невозможно. В стране, где число арестантов на душу населения претендует на мировое первенство, воры в законе всегда будут нужны и тем, кто стережет, и тем, кто готовится к побегу
Вор в законе обязан жить и строить свои отношения с окружающими в строгом соответствии с неписаным кодексом чести уголовного мира. Он не имеет права работать в государственных учреждениях, должен сам совершать преступления или выступать в качестве их организатора и куратора, отчислять деньги в воровской общак, обязан иметь в своем послужном списке судимости или проблемы с законом и выступать в качестве третейского судьи в случае конфликтов или споров в уголовной среде.
На сходке воров в законе узким кругом обсуждаются: снабжение спецучреждений и следственных изоляторов продуктами питания, одеждой и другими необходимыми вещами – так называемый «грев зоны», рассматривается кандидатура человека, которого авторитетный вор предлагает назвать «братом», то есть «короновать». Обсуждаются кандидатуры «смотрящих» на какой-то регион России. Там же могут подниматься вопросы лишения звания проштрафившегося или опозорившего вора в законе. К таким поступкам относится, например, сотрудничество с лагерной администрацией или подозрительные контакты со спецслужбами, невозвращение карточных или других долгов, нежелание постоять «за воровскую честь», присвоение денег из общака и другие прегрешения.
С 1990 по 1999 год были убиты в разборках или застрелены киллерами воры в законе Глобус, Калина, Квежо, Тойор, Пипия, Зверь, Ростик, Гога Ереванский, Сергей Сибиряк, Арсен Микеладзе, Роспись, Султан Даудов, авторитеты уголовной среды Сильвестр, Николай Сулейманов, Старостин, Фролов, Сухой, Мансур, Завадский, Бобон, Заяц и десятки других.
Самая большая из известных сходка воров в законе происходила в 1998 году в городе Шахты Ростовской области. Тогда в обсуждении проблем приняли участие более 100 воров. Они рассматривали «текущие вопросы»: коронацию претендентов, отчисление на грев зон, распределение регионов между «смотрящими». Обсуждалась и чрезмерная коммерциализация воровского движения. Абсолютным большинством голосов эта проблема была решена положительно, никого из собравшихся за это не осудили.
Последним из известных коронован вор в законе Леван Абуладзе. А последними из отправленных за решетку в Москве были вор Карло Чхиквадзе – тридцативосьмилетний Каха Чохатаурский и его подельник, которого только собираются короновать на зоне, – двадцатилетний авторитет Гия Самтредский. Их дело на днях будет направлено в суд. (Вечерняя Москва, №42 (24820), 13.03.2008, Николай Модестов)
Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в Telegram и Яндекс.Дзен