Лизергиновый сон что это
ЛСД: механизм воздействия, проявление эффекта
Факты
Как выглядит синтетический наркотик
Визуально, это прозрачная жидкость, напоминающая воду. В чистом виде она не имеет характерного вкуса и запаха.
Свойства и формула ЛСД
2. Молярная масса 323 г/моль.
3. Период полувыведения 3-5 часов.
5. Метаболизм вещества происходит в печени, а экскреция через почки.
Ощущения после употребления
Препарат очень сложно дозировать. Слишком высокая доза влияет на уровень сознания и дыхания. Это приводит к летальному исходу.
Как действует ЛСД
В мозге человека много так называемых нейротрансмиттеров. То есть сигнальные агенты перемещаются между нервными клетками и «передают сообщения» от одной клетки к другой. Некоторые нейротрансмиттеры делают человека более возбужденным и гиперактивным, в то время как тормозные нейротрансмиттеры успокаивают его, снимают тревожность, вызывают сонливость.
Применение ЛСД
Общее состояние описывается как переживание расслабления, счастья и чувственности за счет снижения тревоги и эмоциональных ограничений.
Некоторые также используют его в качестве допинга для наращивания мышечной массы, но официальные исследования, подтверждающие этот эффект, не проводились.
В подпольных лабораториях вещество синтезируют из спор грибов, произрастающих в естественной среде. Поэтому некоторые ошибочно считают, что производное из природного материала безопасно в использовании. Но это далеко не так.
Наркотическое вещество быстро вызывает устойчивую физическую и психологическую зависимость. Уже после 1-2 приемов наркоман не может отказаться от употребления и постоянно нуждается в новой дозе. Его поведение, характер и темперамент кардинально меняются. Отношения с окружающими людьми ухудшаются. Появляется новый круг общения и интересов.
Угроза для жизни и здоровья
1. Сложность дозирования
Самая большая опасность в том, что концентрат сложно дозировать. У него очень «узкое окно». То есть разница между порцией, дающей желаемый эффект, и дозой, которая приводит к тяжелому отравлению, очень мала.
2. Накопление действующего вещества
3. Низкое качество
Также потребитель не может быть уверен, что именно получает, когда покупает дозу. Некоторые порции жидкости или марок являются более концентрированными, чем другие. Поэтому рассчитать оптимальную дозу наркотика невозможно.
4. Повышенный риск гибели
5. Проблемы с законом
Опасные симптомы употребления и передозировки ЛСД
Реакция на отмену заключается в спутанном сознании, агрессивном поведение, мышечных судорогах. Лечить их чрезвычайно трудно. Иногда пациент должен быть полностью анестезирован для устранения этих симптомов абстиненции.
Легальные медицинские исследования на эту тему не проводились. Но практика врачей показывает, что:
Научные исследования в настоящее время проводятся на международном уровне, чтобы найти более эффективное лечение для зависимых пациентов.
Хотите узнать больше?
Ознакомьтесь со следующей информацией:
Зависимость от ЛСД
Виды ЛСД
Формы выпуска этого вещества изменялись по мере распространения запрета на его использование. Изначально оно производилось в следующих вариантах:
Признаки употребления
В момент действия LSD зрачки у человека расширены, наблюдается высокий пульс, повышенное давление и температура тела. О приеме наркотика также могут говорить:
Длительность эффекта от приема психоактивного вещества может составлять от 6 до 12 часов. После его завершения человек может впасть в астеническое состояние, сопровождающееся повышенной утомляемостью, переменчивостью настроения, нарушением сна и трудоспособности.
Фаза 1 — Начало. Через пять минут человек ощущает расслабление, покалывание во всем теле и постепенно начинает терять связь с реальностью. Эта фаза длится от 30 до 45 минут.
Физические признаки после приема наркотика:
Психологические и психические:
Передозировка
Во-первых, человек начинает напоминать загнанного зверя. У него сильно трясутся руки, а зрачки расширяются так, что становится не видно радужной оболочки.
Во-вторых, наблюдаются следующие симптомы:
Лечение
Лечение зависимости длительное, также как и при лечении алкогольной зависимости, и осуществляется в специализированных реабилитационных центрах.
Жизнь после ЛСД: что такое длительное расстройство восприятия
Анна Андреева
Длительное расстройство восприятия, вызванное приемом психоактивных веществ (Hallucinogen-persisting perception disorder, сокр. HPPD), впервые было описано в 50-х годах прошлого века. Только спустя 50 лет — в 2000 году — расстройство впервые было выделено в отдельную нозологию в Международной классификации болезней. Сейчас оно кодируется как F16: психические и поведенческие расстройства, вызванные приемом галлюциногенов.
Чаще всего HPPD проявляется зрительными иллюзиями: визуальным снегом, послеобразами, появлением вспышек света или гало в зрительном поле.
Локализация заболевания, т.е. мозговой субстрат расстройства, и точный механизм развития пока науке плохо известны. Одна из гипотез этиологии расстройства связана с нарушением работы серотониновых рецепторов коры полушарий и гиперстимуляции зрительной коры. Появиться оно может как сразу после приема психоделиков, так и спустя неделю, месяц или даже год. От флешбэков — внезапных коротких переживаний, сходных с опытом употребления, — HPPD отличается стойкостью и длительностью проявления: иллюзии могут сохраняться годами, становясь неотъемлемой частью восприятия человека.
Часто HPPD возникает на фоне уже имеющегося расстройства (депрессии, биполярного расстройства, тревожных расстройств, расстройств шизофренического спектра), а это требует особенного подхода в фармакологическом лечении коморбидной (совместной) патологии. Для психиатров и их пациентов с HPPD все это усложняет задачу выхода в ремиссию.
Несмотря на то, что описано много клинических случаев возникновения расстройства после приема галлюциногенов, какой-то статистики по заболеванию нет. В том числе и потому, что не каждый пациент на приеме готов рассказать своему врачу об употреблении психоделиков или каких-то других веществ. В России о заболевании мало знают даже врачи: основная масса научной литературы печатается на английском языке, что для психиатров «старой школы» становится серьезным препятствием. В основном расстройства, вызванные приемом наркотических веществ, становятся предметом работы наркологических служб и диспансеров.
Героиня статьи анонимно рассказала корреспонденту «СПИД.ЦЕНТРа» о том, как прожила с HPPD несколько лет, смогла избавиться от постгаллюциногенных иллюзий и почему иногда они возвращаются снова.
Вселенная расширяется
На первых курсах университета я решила, что днем мое сознание расширяется на учебе, а вечером мне нужно его расширять самостоятельно: психоделиками. Я употребляла их несколько раз, и последний трип был максимально некомфортным. Как раз после него спустя неделю я поняла, что что-то не так. Я понимала, что ничего не употребляла уже неделю, но сознание все еще оставалось странным. У меня не было галлюцинаций — они обычно появляются из ничего, но постоянно были иллюзии — зрительные искажения на основе видимых предметов: рисунок на обоях менялся, если я на них смотрела, появлялись какие-то символы, и все пространство как будто дышало своей грудной клеткой: стены и потолок ходили ходуном. Появился визуальный снег: когда ты смотришь на все сквозь помехи сломанного телевизора, и послеобразы — рука оставляла след в воздухе, как окошко на экране зависшего компьютера. Постепенно симптомы нарастали и стали моей реальностью.
При этом у меня сохранялась критика, я понимала, что у меня не шизофрения, но что именно — я не знала. Я начала искать информацию о своем состоянии, сидела на форумах, сайтах и на одном из психиатрических форумов нашла информацию о HPPD. Наконец я поняла, что со мной, но все еще не знала, что с этим делать.
В это время я уже наблюдалась у психиатра по поводу депрессии, которая появилась за несколько месяцев до. Но рассказать про свои новые ощущения я боялась: думала, что сто процентов поставят шизофрению, закормят таблетками — и конец. В итоге мой врач вывела меня в гипоманию, и я перестала пить таблетки, потому что в мании ты часто думаешь: «Мне же теперь так хорошо, давайте не будем меня лечить!»
У меня был период, когда в мании я воровала банки ананасов в магазине. Понятие не имею, зачем я это делала. Ими была заставлена квартира, я их даже не ела. Еще в какой-то момент я решила, что буду выживальщиком и хочу жить на улице. Я спала на чердаках или ловила попутку на дороге из Питера в Москву, чтобы поспать: доезжала до Твери, выходила и ловила попутку обратно — так получался полноценный сон. Ночевала в туалете для инвалидов «Макдональдса», и почему-то уборщицы никогда не обращали на это внимание: ну закрыта дверь и закрыта.
Потом меня снова уронило в депрессию. Тогда я так и не решилась что-то сделать со своим состоянием, возможно, из-за депрессии и мыслей о том, что теперь это моя судьба, и прожила в таком состоянии еще примерно 3 года.
Курорты реабилитационного края
Потом меня перевели в стационар по месту жительства и каким-то чудом подобрали схему лечения, которая помогла, в том числе от симптомов HPPD. В реабилитационном отделении, которое было похоже на курорт, схему лечения подкорректировали, и уже за месяц до выписки у меня пропали все симптомы, и состояние стало твердо стабильным.
Сейчас я наблюдаюсь амбулаторно и раз в месяц прихожу в ПНД по месту жительства. Каждый раз все проходит по одному сценарию: психиатр спрашивает: «Как дела?», я отвечаю, что все отлично. Он выписывает рецепт, и я ухожу до следующего месяца. Поэтому для более адекватного лечения я занимаюсь с частным психиатром. При этом я не могу сказать, что в государственных клиниках все врачи были некомпетентны: в ПНД и реабилитационном центре именно они вывели меня в стойкую ремиссию.
Еще одна татуировка
Сначала я не рассказывала родителям, что хожу к психиатру, и максимально от них закрылась. Я не говорила, что со мной и почему переходный возраст наступил у меня в 20 лет, а не раньше. Сейчас я уже понимаю, как сильно это их травмировало, как они нервничали от незнания и непонимания, как мне помочь. Папа, например, приносил распечатки из журналов из серии «Как стать счастливым и добиться успеха». Я, конечно, отмахивалась. Сложно помочь человеку, когда он эту помощь не готов принять.
Когда меня госпитализировали в реанимацию, а потом в психиатрическую больницу, они чуть не попали туда вместе со мной. Особенно после того, как маме позвонил реаниматолог и сказал: «Ваша дочь потеряла 2 литра крови, вы бы к ней пришли лучше». Пока я лежала в реанимации, приходила мама, мы с ней разговаривали о чем-то, и помню она заметила мою татуировку и сказала: «Ты что, сделала еще одну татуировку?!»
То, что я так их напугала тогда, — одна из вещей, за которые мне стыдно больше всего. Наши отношения так и не наладились окончательно: сейчас они боятся ко мне притронуться. Но, вообще, ко всей истории родители отнеслись максимально адекватно, насколько это могут сделать родители: прочитали какую-то информацию, не говорили «Ты себе это напридумывала» и не спрашивали, а не из-за мальчика ли случайно я это сделала.
Наркотики вызывают
Сейчас мое лечение состоит из 5–6 препаратов ежедневно — антидепрессанты, нормотимики (стабилизаторы настроения), антипсихиотики — и двух консультаций в неделю с психиатром. До работы с психотерапевтом мне еще нужно «подлечиться», как говорит мой врач, так как когнитивно-поведенческая терапия требует от пациента больших усилий, которых у меня пока нет. В качестве основного заболевания в моей карточке стоит биполярное аффективное расстройство 2 типа, а про то, что существует такое расстройство, как HPPD, мой нынешний психиатр узнал от меня: только где-то через год после нашего лечения я призналась ему в том, что употребляла психоделики и, скорее всего, у меня было вызванное ими расстройство восприятия. Он заинтересовался, даже прочитал статьи, которые я ему кидала, сказал: «Вот как бывает, не употребляй больше психоделики».
Я думаю поменять врача и лечение, потому что ежемесячно трачу около 20 тысяч на лекарства и не могу сказать, что они мне полностью помогают: недавно у меня было осеннее обострение, которое плавно перетекло в зимнее, и начали возвращаться иллюзии. Сейчас они, конечно, не такие сильные, как раньше, и возникают, только когда я перенервничаю или очень устану. Недавно, консультировалась с врачом из Москвы, и он даже вселил в меня надежду: еще не все схемы лечения испробованы, и есть шанс снова войти в стабильное состояние.
Вообще, не так много психиатров знают о длительном расстройстве восприятия, вызванном приемом психоактивных веществ. Многие врачи, услышав слово «наркотики» от пациента, сразу говорят о том, что из-за наркотиков развилась депрессия, мания, аутизм — что угодно. Употребление, правда, может стать спусковым крючком в развитии основного расстройства, но если бы о нем хотя бы знали, шансов на то, что лечение сразу было бы назначенное верно, — гораздо больше.
Комментарий специалиста
Азат Асадуллин, д. м. н., главный врач Республиканского наркологического диспансера Башкортостана, ведущий научный сотрудник центра персонализированной психиатрии и неврологии Санкт-Петербургского НМИЦ психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева
HPPD — это относительно редкие, казуистичные случаи. Зачастую они встречаются среди пациентов с сопутствующим/коморбидным психиатрическим диагнозом. Отмечу, что недавно появившийся феномен НПС (например, NBOMe и новые производные ЛСД) привел к значительному увеличению подобных кейсов.
Симптоматика расстройства в основном включает зрительные расстройства (например, фигурные геометрические псевдогаллюцинации, ореолы, вспышки (калейдоскопия) цветов, резкие изменения цветоощущения, дефицит восприятия движения, остаточные изображения, микропсии и т. д.). Относительно редко встречаются депрессивные симптомы и расстройства мышления после прекращения употребления галлюциногенов. Причем описанные симптомы вызывают клинически значимые расстройства и приводят к социальным, финансовым нарушениям. Впервые HPPD был описан в 1954 году, однако как синдром был включен в пересмотренную четвертую версию диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам (DSM-IV-TR) только 2000 году.
Нейронные субстраты ГППД, факторы риска и этиопатогенез все еще в значительной степени остаются неизвестными и изучаемыми, и многие вопросы о его фармакологических мишенях также остаются без ответа. Учитывая, что у пациента не развивается никаких параноидальных и бредовых нарушений на фоне визуальных галлюцинаторных переживаний, было высказано предположение о вовлечении орбитофронтальной коры, ответственной за обработку зрительных образов.
В ходе диагностики расстройства необходимо исключить (или скорректировать) соматическую патологию, подобрать адекватный дизайн терапии. Человеку, подозревающему у себя HPPD, следует обратиться к профессионалу и получить адекватную консультацию. Не заниматься самолечением и пытаться «перебить» симптомы приемом ПАВ другой группы.
Стоит также добавить, что одна из проблем наркологии как мировой, так и, прежде всего, отечественной, — это стигма, что приводит к снижению доверия в системе врач–пациент. Конечно же, имеет место и относительно низкая осведомленность специалистов о данных осложнениях приема галлюциногенов.