Кто сказал о ломоносове что он был первым нашим университетом
Писатели и поэты о Ломоносове
Перевернулось само небо:
к познанью- от семьи сбежать.
«беззнатный род препятством не был»*,
(без денег, впроголодь учась. )
«Открылась бездна звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна.»
.
«Уста премудрых нам гласят:
Там разных множество светов;
Несчетны солнца там горят,
Народы там и круг веков:
Для общей славы божества
Там равна сила естества.
Но где ж, натура, твой закон?»
и тут же вдохновляет он:
«О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О, ваши дни благословенны!
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать.»
Конечно, век уже не тот,
без примечаний не поймёт
его читатель неумелый.
Иной, и слога не прочтёт-
зовёт на бой с «закостенелым»
И сам недавно перечёл,
что в школе слушали зевая.
А отклик гениев привёл-
читайте, осознавая.
*
«Я знак бессмертия себе воздвигнул»
ПИСАТЕЛИ И ПОЭТЫ О ЛОМОНОСОВЕ
.
Он создал первый университет
Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом.
А. С. Пушкин
С Ломоносова начинается наша литература, он был её отцом и пестуном; он был её Путром Великим.
В.Г. Белинский
Бесспорных гениев, с бесспорным «новым словом» во всей литературе нашей было
всего только три: Ломоносов, Пушкин и частью Гоголь
Ф.М.Достоевский.
Ломоносов стоит впереди наших поэтов как вступление впереди книги.
Н. В. Гоголь.
Ломоносов был первым образователем нашего языка; первый открыл в нём изящность силу и гармонию…
… Если гений и дарования ума имеют право на благодарность народов, то Россия должна Ломоносову монументом.
Н. М. Карамзин.
. Скоро сам узнаешь в школе,
Как архангельский мужик
По своей и божьей воле
Стал разумен и велик.
Н.А.Некрасов
Всем хорошо известно, что у истоков русской науки стоит величественная фигура М. В. Ломоносова. Этот поистине энциклопедический ум положил начало развитию химии, физики, астрономии, геологии, лингвистики и других отраслей знаний в России, не говоря о том, что его по праву можно считать отцом русской поэзии.
А. Мень.
Не столп, воздвигнутый над тлением твоим, сохранит память твою в дальнейшее потомство. Не камень со иссечением имени твоего принесёт славу твою в будущие столетия. Слово твоё живущее присно и вовеки в творениях твоих слово российского племени тобою в языке нашем обновлённое прилетит в устах народных за необозримый горизонт столетий.
А. Н. Радищев.
Он, умирая, сомневался,
Зловещей думою томим…
Но бог недаром в нем сказался –
Бог верен избранным своим…
Ф. Тютчев.
Кто сказал о ломоносове что он был первым нашим университетом
19 ноября 1711 родился Михаил Васильевич Ломоносов
ТВОРЕЦ УМА МИХАЙЛО ЛОМОНОСОВ
«Он создал первый университет. Он. сам был первым нашим университетом». А.С. Пушкин
В Западной Европе существовала даже легенда: мол, в России два Ломоносова, один – химик, а другой – поэт. В действительности же художественные и научные сочинения Ломоносова имеют не только одного автора, но объединены и одной исторической задачей – озабоченностью судьбами своей страны, своего народа, отечественной науки.
Труды Михаила Ломоносова поражают своей разносторонностью и энциклопедичностью. По словам Пушкина, «ничто не может дать лучшего понятия о Ломоносове, как рапорт, поданный им Шувалову» в 1753 году. Стоит только вдуматься в приведённый перечень работ… 56 листов с записями лишь опытов по исследованию цветов. Одновременно Ломоносов трудился над русской историей и создавал русскую грамматику, почти на 100 лет сохранившую огромное практическое значение.
Патриотические соображения побудили Ломоносова взяться и за перо историка. Выступая с опровержением так называемой норманской (варяжской) концепции происхождения древнерусской государственности, Ломоносов доказал, что славяне были среди народов, населявших равнины юго-восточной Европы, по крайней мере на протяжении тысячелетий до появления варягов.
Многие труды великого учёного имеют одно удивительное свойство – становиться всё злободневнее. Неожиданными гранями повернулся в наши дни небольшой трактат «О сохранении и размножении российского народа». Ломоносов пишет о том, что необходимо «для обильнейшего плодородия родящих» и их сохранения; чтобы для приёма внебрачных детей учредить «богадельные домы»; размножать докторов и аптеки; издать общедоступный лечебник; искоренить драки, разбои, пьянство просвещением, совершенствованием нравов и установившихся общественных форм.
Русские современники могли полностью оценить Ломоносова как поэта, создателя языка, творца мозаичных картин, но его наука оставалась непонятной. Отчего же так? Ломоносов слишком опередил учёных своего времени. К несчастью, на родине физико-химическое наследие его было погребено в непрочитанных книгах, в ненапечатанных рукописях, в оставленных и разобранных лабораториях. Только сейчас делается попытка реанимировать наследие великого учёного и вдруг обнаруживается – Ломоносов стремился к той же цели, которую ставит перед собой и современная наука. Спустя 300 лет!
Не обходил Ломоносов и общефилософские проблемы, поскольку они имели прямое отношение к его научным исследованиям. Он был деистом, отодвигавшим акт сотворения в глубь времён. «Итак, напрасно, – говорит он, – многие думают, что всё, что видим, с начала Творцом создано… Таковые рассуждения весьма вредны приращению всех наук… хотя оным умникам и легко быть философами, выучась наизусть три слова: Бог так сотворил; и сие дая в ответ вместо всех причин». Такой вывод открывал широкие возможности для исследовательского поиска. И в итоге научно-философский реализм, берущий начало именно от Ломоносова, стал русской традицией.
Учёный жил и творил на перекрёстке науки, философии и поэзии. Несмотря на то что мы сейчас смотрим на Ломоносова как на учёного по преимуществу, душа ломоносовская была исполнена страстей. Для такой души обращение к поэзии совершенно естественно, неизбежно и благотворно одновременно.
Свои философские и космологические взгляды Ломоносов частенько излагал в одах. Научно-поэтическим взором прозревает он истинный образ Солнца, раскрытый только современной астрофизикой:
…Горящий вечно Океан.
Там огненны валы стремятся
И не находят берегов;
Там вихри пламенны крутятся,
Борющись множество веков;
Там камни, как вода кипят,
Горящи там дожди шумят…
Это был настоящий русский человек, мощной и неповторимой индивидуальности, который и в парике оставался помором, потомком вольных новгородцев.
С гражданской болью за Отечество звучат и пророческие слова великого Михайло Ломоносова:
Дерзайте ныне ободренны
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать…
Михайло Ломоносов: человек, определивший время
«С Ломоносова начинается наша литература. Он был ее отцом, ее Петром Великим», — говорил Виссарион Белинский о значении творчества Михаила Васильевича Ломоносова в русской литературе.
А Пушкин в «Путешествии из Москвы в Петербург» писал: «Ломоносов был великий человек. Между Петром I и Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом».
Гениальный русский ученый: философ, поэт, историк, естествоиспытатель, основоположник русского литературного языка родился в деревне Мишанинской близ Холмогор.
Отец Ломоносова был человеком не бедным, даже имел собственное судно — двухмачтовый «новоманерный гукор», прозванный за быстрый ход «Чайкой». На этом «гукоре» он занимался рыбной ловлей, выходя в Белое море и даже в Ледовитый океан.
У односельчанина Ивана Шубного Ломоносов научился грамоте Ломоносов прочел все книги, какие смог достать. Он самостоятельно изучил «Арифметику» Леонтия Магницкого и «Славянскую грамматику» Мелетия Смотрицкого — лучшие учебные пособия того времени. В одинаковой мере он интересовался науками и стихосложением. Не случайно много позже Ломоносов любил повторять: «Стихотворство — моя утеха, физика — мое упражнение».
Из книги Геннадия Прашкевича «Самые знаменитые ученые России»
Михаил Васильевич Ломоносов— русский поэт, ученый-энциклопедист, мыслитель, государственный деятель. Жизнь Ломоносова столь необычна, что ее по праву можно назвать легендарной. Ломоносов вырос в условиях непростого быта Русского Севера, с детства помогал отцу в его промысле, в десять лет уже выходил с ним в Белое море рыбачить и выплывал до Соловецких островов. Трудовое детство, морские походы, северная природа и мир простых людей развили в мальчике пытливость, фантазию и сообразительность, закалили здоровье и волю. Интерес к познанию у Ломоносова обнаружился рано: грамоте его обучил дьячок местной церкви С.Н. Сабельников, и уже подростком Ломоносов хорошо писал, что было удивительно на фоне подавляющей неграмотности крестьянского населения.
В декабре 1730 года из Холмогор в Москву отправлялся караван с рыбой. Ночью, взяв с собой одежду на первое время, учебники Смотрицкого и Магницкого, Ломоносов отправляется вслед за караваном — ему пришлось уходить тайком, чтобы избежать ранней женитьбы, на которой настаивал отец. Вместе с рыбным обозом по нелегкой зимней дороге Ломоносов за три недели пришел в Москву— это был один из трех городов в России того времени, в которых можно было овладеть науками (два других— Киев и Санкт-Петербург). Вскоре он поступил в московскую Славяно-греко-латинскую академию. С Этого времени началась его беспримерная научная деятельность. Ломоносов за пять лет прошел восьмилетний курс Славяно-греко-латинской академии, затем учился в Петербургской Императорской академии и был отобран в числе немногих студентов для учебы в Германии. В течение пяти лет Ломоносов изучал горное дело, химию, языки и другие науки в университете Марбурга и Горной академии Фрайберга, после чего вернулся в Петербург.
В 1832 году в Архангельске ему был установлен бронзовый памятник. Впервые в истории России памятник был посвящен не военному и не самодержцу, а гражданскому лицу — ученому и литератору.
Излюбленный жанр поэзии Ломоносова— ода. Будучи высоким по стилю и назначению жанром, ода Ломоносова была призвана выражать самые дорогие, самые сокровенные его мысли и устремления. Ломоносов писал два типа од: одни были адресованы внешнему миру, событиям общественной жизни, другие— обращены к внутренним переживаниям и размышлениям человека. Первый тип ломоносовской оды называют похвальными одами, второй— духовными. Похвальные оды слагались на торжественные случаи жизни императорского двора, они восхваляли монарха, расточали похвалы великолепию монаршей власти и ее окружению. Однако при этом они поучали властителей, указывали им на идеалы благочестивого и мудрого правления во благо России. Духовные оды носили характер глубокого размышления, мысль автора в них воспаряла к высотам мироздания, оды сочетали в себе религиозность и философию. Поэтому в духовных одах можно найти стихи, восхищающие своей грандиозностью. Вот описание ночного мира: Открылась бездна звезд полна; Звездам числа нет, бездне дна. А здесь поэт говорит о могуществе Бога: Кто море удержал брегами И бездне положил предел.
Из учебника «Литература» Г. В. Москвина, Н. Н. Пуряевой и Е. Л. Ерохина, 9 класс, I часть
Из Сочинения Ксенофонта Полевого
«Отрок»
Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря;
Мальчик отцу помогал. Отрок, оставь рыбака!
Мрежи иные тебя ожидают, иные заботы:
Будешь умы уловлять, будешь помощник царям.
В середине января 1731 года мечта Ломоносова осуществилась: он поступил в московскую Славяно-греко-латинскую академию. Чтобы попасть в это учебное заведение, Ломоносов на собеседовании с ректором школы Г. Копцевичем обманно назвался сыном холмогорского дворянина. Надо заметить, что Ломоносов и в дальнейшем не раз прибегал к подобным методам, если они могли помочь ему в достижении поставленной цели. 
Известно, например, что для того, чтобы стать участником экспедиции, направлявшейся к Аральскому морю, Ломоносов без всяких колебаний сказался обер-секретарю Сената Ивану Кириллову сыном священнослужителя, и что отец у него — города Холмогор церкви Введения Пресвятыя богородицы поп Василей Ломоносов. Только когда Ставленнический стол Академии, засомневавшись, вознамерился проверить полученные сведения в Камер-коллегии, Ломоносов поспешил признаться, что в действительности он всего лишь крестьянский сын и поповичем сказался лишь с простоты своей. Проступок Ломоносову был прощен, но в экспедицию Кириллова он не попал.
Из книги Геннадия Прашкевича «Самые знаменитые ученые России»
Учебный справочник школьника. — 2-е изд., стереотип. — М.: Дрофа, 2000. — 1664 с.
Из учебника «Литература» А. Н. Архангельского и Т. Ю. Смирновой, 9 класс, I часть
Методические рекомендации
Вопросы разного уровня — для тех, кто только начал постигать творческие замыслы Ломоносова, и для самых настоящих знатоков, которые разбираются в «теории трех штилей» и могут сходу разобраться, в чем отличие литературной теории Тредиаковского от Ломоносовской реформы стихосложения.
М.В. Ломоносов — наш первый русский университет
Приветствую вас друзья! Думаю, что о человеке, про которого пойдёт сегодня речь, слышали все. Да и как не знать? Все мы с детства знаем красивую легенду, мол поморский крестьянин Мишка Ломоносов в одиночку, закинув походный мешок за спину, отправился в Москву за знаниями. Давайте же разбираться, что здесь правда, а что вымысел. В этой статье я постараюсь развеять мифы и рассказать вам правдивую историю жизни неутомимого труженика Михаила Васильевича Ломоносова, про которого великий А.С. Пушкин сказал: «Он создал первый университет. Он, можно сказать, сам был первым нашим университетом.»
Михаил Васильевич родился 8 ноября 1711 года в семье довольно зажиточного крестьянина Василия Ломоносова в Архангельской губернии близ Холмогор. Стоит отметить, что отец Ломоносова владел землями и морскими судами. В общем-то, Ломоносовы жили небедно. Образование Миша начал получать еще в отчем доме: уже в юности хорошо знал стихи Симеона Полоцкого, изучал грамматику и арифметику.
Но что побудило юношу бежать из тепличных условий дома? Виною всему нелады с мачехой, новой женой отца. Особенно ожесточала мачеху страсть Ломоносова к книгам. А Миша ощущал непреодолимую тягу к знаниям. В декабре 1730 года 19-летний Михаил отправляется вместе с рыбным караваном из Холмогор в Москву. Путешествие в Москву выглядело как бегство, поскольку будущий учёный покинул дом ночью, тайно, ни с кем не простившись. Путешествие до Москвы заняло три недели, и в начале января 1731 года Ломоносов прибыл в Москву.
В Москве будущий учёный поступает в Славянско-греко-латинскую академию. В 1736 году его в числе самых способных и прилежных учеников академии отправляют учиться в Германию. Здесь он не терял времени даром. Ломоносов учился иностранным языкам, математике, физике, философии, фехтованию, танцам, рисованию, знакомится с немецкой литературой, собирает собственную библиотеку. В Германии выходят в свет первые научные работы Ломоносова в области физики. В 1741 году Михаил Васильевич возвращается в Петербург.
В 1745 году становится профессором химии. Одновременно вникает в тайны космоса, делает блестящие открытия в области физики, химии, печатает первое издание своих сочинений. Ломоносов же видоизменил русскую грамматику, упростил для удобства использования и упорядочил. Вот так человек! Диву даёшься, узнавая о нём. По инициативе М.В. Ломоносова 12 января 1755 года открывается Московский Государственный университет. Кстати, именно поэтому ежегодно все российские студенты отмечают свой праздник в этот день.
Вклад Ломоносова в науку несоизмерим. Пушкин необычайно точно отозвался об этом великом учёном: «Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Историк, ритор, механик, художник и стихотворец, он всё испытал и всё проник.» Россия может и должна гордиться такими людьми, какой был Ломоносов. Ведь именно такие люди двигают нашу страну вперёд в развитии. Мне кажется, что помнить о наших великих умах просто необходимо. В этом залог развития нас самих и нашего Отечества. Поменьше ленитесь, побольше трудитесь! Кто знает, может, в вас сидит Ломоносов XXI века.
Новое в блогах
К видео статья «О переводах Библии и переложении М.В.Ломоносовым 143 псалма»,
Перевод М. В. Ломоносовым 143 Псалма. Пушкин о Ломоносове. О синодальном переводе Библии на русский язык. Особенности литературного русского языка.
Из «О ПРЕДИСЛОВИИ Г- НА ЛЕМОНТЕ К ПЕРЕВОДУ БАСЕН И.А.КРЫЛОВА»
В царствование Петра I-го начал он (русский язык) приметно искажаться от необходимого введения голландских, немецких и французских слов. Сия мода распространяла свое влияние и на писателей, в то время покровительствуемых государями и вельможами; к счастию, явился Ломоносов.
Г-н Лемонте в одном замечании говорит о всеобъемлющем гении Ломоносова; но он взглянул не с настоящей точки на великого сподвижника великого Петра.
Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшею страстию сей души, исполненной страстей.
Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он всё испытал и всё проник: первый углубляется в историю отечества, утверждает правила общественного языка его, дает законы и образцы классического красноречия, с несчастным Рихманом предугадывает открытия Франклина, учреждает фабрику, сам сооружает махины, дарит художества мозаическими произведениями и наконец открывает нам истинные источники нашего поэтического языка.
Поэзия бывает исключительною страстию немногих, родившихся поэтами; она объемлет и поглощает все наблюдения, все усилия, все впечатления их жизни: но если мы станем исследовать жизнь Ломоносова, то найдем, что науки точные были всегда главным и любимым его занятием, стихотворство же иногда забавою, но чаще должностным упражнением.
Мы напрасно искали бы в первом нашем лирике пламенных порывов чувства и воображения.
Слог его, ровный, цветущий и живописный, заемлет главное достоинство от глубокого знания книжного славянского языка и от счастливого слияния оного с языком простонародным.
Вот почему переложения псалмов и другие сильные и близкие подражания высокой поэзии священных книг суть его лучшие произведения. *
Они останутся вечными памятниками русской словесности; по ним долго еще должны мы будем изучаться стихотворному языку нашему; но странно жаловаться, что светские люди не читают Ломоносова, и требовать, чтобы человек, умерший 70 лет тому назад, оставался и ныне любимцем публики. Как будто нужны для славы великого Ломоносова мелочные почести модного писателя!
ЛОМОНОСОВ ( отрывок из «Путешествия из Пе5тербурга в Москву»)
Ломоносов был великий человек. Между Петром I и Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом.
Но в сем университете профессор поэзии и элоквенции не что иное, как исправный чиновник, а не поэт, вдохновенный свыше, не оратор, мощно увлекающий. Однообразные и стеснительные формы, в кои отливал он свои мысли, дают его прозе ход утомительный и тяжелый. Эта схоластическая величавость, полуславенская, полулатинская, сделалась было необходимостию: к счастию, Карамзин освободил язык от чуждого ига и возвратил ему свободу, обратив его к живым источникам народного слова. В Ломоносове нет ни чувства, ни воображения. Оды его, писанные по образцу тогдашних немецких стихотворцев, давно уже забытых в самой Германии, утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности — вот следы, оставленные Ломоносовым.
Ломоносов сам не дорожил своею поэзиею и гораздо более заботился о своих химических опытах, нежели о должностных одах на высокоторжественный день тезоименитства и проч. С каким презрением говорит он о Сумарокове, страстном к своему искусству, об этом человеке, который ни о чем, кроме как о бедном своем риф-мичестве, не думает. Зато с каким жаром говорит он о науках, о просвещении! Смотрите письма его к Шувалову, к Воронцову и пр.
Ничто не может дать лучшего понятия о Ломоносове, как следующий рапорт, поданный им Шувалову, о своих упражнениях с 1751 года по 1757: «По ордеру вашего сиятельства велено всем академическим профессорам и адъюнктам, чтобы рапортовали вашему сиятельству о своих трудах и упражнениях в науках с 1751 года поныне. В силу оного рапортую, что с того времени до нынешнего числа по моей профессии и в других науках я учинил погодно». В 1751 году В химии. 1) Произведены многие опыты химические, по большей части огнем, для исследования натуры цветов, что значит того ж году журнал лаборатории на 12 листах и другие записки. 2) Говорил сочиненную свою Речь о пользе химии на российском языке. 3) Вымыслил некоторые новые инструменты для физической химии. В физике. 1) Делал опыты в большие морозы для изыскания: какою пропорциею воздух сжимается и расширяется по всем градусам термометра. 2) Летом деланы опыты зажигательным стеклом и термометром, коль высоко втекает ртуть в разных расстояниях от зажигательной точки. 3) Сделаны опыты, как разделять олово от свинца одним плавлением, без всяких посторонних материй простою механикою, что изрядный успех имеет и весьма дешево становится. В истории. Читал книги для собрания материй к сочинению Российской истории: Нестора, законы Ярославли, Большой летописец, Татищева первый том, Кромера, Вейселя, Гелмолда, Арнолда и другие, из которых брал нужные эксцерпты или выписки и примечания, всех числом 653 статьи, на 15 листах. В словесных науках. 1) Сочинил трагедию, «Демофонт» называемую. 2) Сочинял стихи на иллюминации. 3) Собранные прежде сего материи к сочинению грамматики зачал приводить в порядок. Давал приватные лекции студентам в российском стихотворстве; а особливо Поповскому, который ныне профессором. 4) Диктовал студентам сочиненное мною начало третьей книги Красноречия — о стихотворстве вообще. В 1752 году В химии. 1) Деланы многие химические опыты для теории цветов, о чем явствует в журнале сего года на 25 листах. 2) Показывал студентам химические опыты тем курсом, как сам учился у Геккеля. 3) Для ясного понятия и краткого познания всей химии диктовал студентам и толковал сочиненные мною в физической химии пролегомены на латинском языке, которые содержатся на 13 листах в 150 параграфах, со многими фигурами на шести полулистах. 4) Изыскал способы и практикою доказал, как составлять мусию. 5) По канцелярскому указу обучал составлению разно-Цветных стекол присланного из канцелярии строений ученика Дружинина для здешних стеклянных заводов. В физике. 1) Чинил электрические воздушные наблюдения с немалою опасностию. 2) Зимою повторял опыты о разном протяжении воздуха по градусам термометра. В истории. Для собрания материалов к Российской истории читал Кранца, Претория, Муратория, Иорнанда, Прокопия, Павла дьякона, Зонара, Феофана Исповедника, Леона Грамматика и иных эксцерптов нужных на 5 листах в 161 статье. В словесных науках. 1) Сочинил оду на восшествие на престол ее императорского величества. 2) Письмо о пользе стекла. 3) Изобретал иллюминации и сочинял к ним стихи: на 25 апреля, на 5 сентября, на 25 ноября. 4) Оратории, второй части Красноречия, сочинил 10 листов. В 1753 году В химии. 1) Продолжались опыты для исследования натуры цветов, что показывает журнал того же году на 56 листах. 2) По окончании лекций делал новые химико-физические опыты, дабы привести химию сколько можно к философскому познанию и сделать частью основательной физики: из оных многочисленных опытов, где мера, вес и их пропорция показаны, сочинены многие цифирные таблицы, на 24 полулистовых страницах, где каждая строка целый опыт содержит. В физике. 1) С покойным профессором Рихманом делал химико-физические опыты в лаборатории для исследования градуса теплоты, который на себя вода принимает от погашенных в ней минералов, прежде раскаленных. 2) Чинил наблюдения электрической силы на воздухе с великою опасностию. 3) Говорил в публичном собрании Речь о явлениях воздушных, от электрической силы происходящих, с истолкованием многих других свойств натуры. 4) Делал опыты, коими оказалось, что цветы, а особливо красный, на морозе ярчее, нежели в теплоте. В истории. 1) Записки из упомянутых прежде авторов приводил под статьи числами. 2) Читал Российские Академические летописцы без записок, чтобы общее понятие иметь пространно о деяниях российских. В словесных науках. 1) Для российской грамматики привел глаголы в порядок. 2) Пять проектов со стихами на иллюминации и фейерверки: на 1 января, на 25 апреля, на 5 сентября, на 25 ноября и на 18 декабря В 1754 году В химии. 1) Сделаны разные опыты химические, которые содержатся в журнале сего года на 46 листах. 2) Повторением поверены физико-химические таблицы, прошлого года сочиненные. В физике. 1) Изобретены некоторые способы к сысканию долготы и ширины на море при мрачном небе. В практике исследовать сего без Адмиралтейства невозможно. 2) Деланы опыты метеорологические над водою, из Северного океана привезенною, в каком градусе мороза она замерзнуть может. Притом были раз¬ные химические растворы морожены для сравнения. 3) Деланы опыты при пильной мельнице в деревне, как текущая по наклоне¬нию вода течение свое ускоряет и какою силою бьет. 4) Делал опыт машины, которая бы, подымаясь кверху сама, могла поднять с собою маленький термометр, дабы узнать градус теплоты на вышине, которая хотя слишком на два золотника облегчалась, однако к желаемому концу не приведена. В истории. Сочинен Опыт истории славянского народа до Рурика: Дедикация, вступление; глава 1, о старобытных жителях в России; глава 2, о величестве и поколениях славянского народа; глава 3, о древности славянского народа, всего 8 листов. В словесных науках. 1) Сочинил оду на рождение государя великого князя Павла Петровича. 2) Изобрел фейерверк, который был представлен на новый 1754 год, и стихи сделал. Также делал проекты на иллюминацию и фейерверки: к 25 апреля, к 5 сентября, к 25 ноября. В 1755 году В химии. Деланы разные физико-химические опыты, что явствует в журнале того ж года на 14 листах. В физике. 1) Сочинил диссертацию о должности журналистов, в которой опровергнуты все критики, учиненные в Германии против моих диссертаций, в комментариях напечатанных, а особливо против новых теорий о теплоте и стуже, о химических растворах и упругости воздуха. Оная диссертация переведена господином Формеем на французский язык и в журнале, называемом: «Немецкая библиотека» (Bibliotheque germanique) на оном языке напечатана. 2) Сочинил письмо о северном ходу в Ост-Индию Сибирским океаном. В истории. Сделан опыт описанием владения первых великих князей российских Рурика, Олега, Игоря. В словесных науках. 1) Сочинил и говорил в публичном собрании Слово похвальное блаженныя памяти государю императору Петру Великому. 2) Сочинив большую часть грамматики, привел к концу, которая в нынешнем году печатью к концу приходит. 3) Сочинил письмо о сходстве и переменах языков. В 1756 году В химии. 1) Между разными химическими опытами, которых журнал на 13 листах, деланы опыты в заплавленных накрепко стеклянных сосудах, чтобы исследовать, прибывает ли вес металлов от чистого жару. Оными опытами нашлось, что славного Роберта Бойля мнение ложно, ибо без пропущения внешнего воздуха вес сожженного металла остается в одной мере. 2) Учинены опыты химические со вспоможением воздушного насоса, где в сосудах химических, из которых был воздух вытянут, показывали на огне минералы такие феномены, какие химикам еще неизвестны. 3) Ныне лаборатор Клементьев под моим смотрением изыскивает по моему указанию, как бы сделать для фейерверков верховые зеленые звездки. В физике. 1) Изобретен мною новый оптический инструмент, который я назвал никтоптическою трубою (tubus nyctopticus); оный должен служить к тому, чтобы ночью видеть можно было. Первый опыт показывает на сумерках ясно те вещи, которые простым глазом не видны, и весьма надеяться можно, что старанием искусных мастеров может простереться до такого совершенства, какого ныне достигли телескопы и микроскопы от малого качала, 2) Сделал четыре новоизобретенные мною пендула, из которым один медный, длиною в сажень, однако служит чрез механические стрелки против такого, который бы был вышиною с четвертью на версту. Употребляется к тому, чтобы узнать, всегда ли с земли центр, притягивающий к себе тяжкие тела, стоит неподвижно или переменяет место. 3) Говорил в публичном собрании сочиненную мною Речь о цветах. В истории. Собранные мною в нынешнем году российские исторические манускрипты для моей библиотеки, пятнадцать книг, сличал между собою для наблюдения сходств в деяниях российских. В словесных науках. 1) Сочиняю героическую поэму, именуемую: «Петр Великий». 2) Сделал проект со стихами для фейерверка к 18 декабря сего года. Сверх сего в разные годы зачаты делать диссертации: 1)О лучшем и ученом мореплавании. 2) О твердом термометре. 3) О трясении земли. 4) О первоначальных частицах, тела составляющих. 5) О градусах теплоты и стужи, как их определить основательно, со мнением о умеренности растворения воздуха на планетах.
К совершению привесть отчасти препятствуют другие дела, отчасти протяжным печатанием комментариев охота отнимаете! Сумароков был шутом у всех тогдашних вельмож: у Шувалова, у Панина; его дразнили, подстрекали и забавлялись его выходками. Фонвизин, коего характер имеет нужду в оправдании, забавлял знатных, передразнивая Александра Петровича в совершенстве. Державин исподтишка писал сатиры на Сумарокова и приезжал как ни в чем не бывало наслаждаться его бешенством. Ломоносов был иного покроя. С ним шутить было накладно. Он везде был тот же: дома, где все его трепетали; во дворце, где он дирал за уши пажей; в Академии, где, по свидетельству Шлецера, не смели при нем пикнуть. Не многим известна стихотворная перепалка его с Дмитрием Сеченовым по случаю «Гимна бороде», не напечатанного ни в одном собрании его сочинений. Она может дать понятие о заносчивости поэта, как и о нетерпимости проповедника. Со всем тем Ломоносов был добродушен. Как хорошо его письмо о семействе несчастного Рихмана! В отношении к самому себе он был очень беспечен, и, кажется, жена его хоть была и немка, но мало смыслила в хозяйстве. Вдова старого профессора, услыша, что речь идет о Ломоносове, спросила: «О каком Ломоносове говорите вы? Не о Михаиле ли Васильевиче? То-то был пустой человек! Бывало, от него всегда бегали к нам за кофейником. Вот Тредьяковский, Василий Кирилович,— вот этот был почтенный и порядочный человек».
Тредьяковский был, конечно, почтенный и порядочный человек. Его филологические и грамматические изыскания очень замечательны. Он имел о русском стихосложении обширнейшее понятие, нежели Ломоносов и Сумароков, Любовь его к Фенелонову эпо¬су делает ему честь, а мысль перевести его стихами и самый выбор стиха доказывают необыкновенное чувство изящного. В «Тилемахиде» находится много хороших стихов и счастливых оборотов. Радищев написал о них целую статью (см. Собрание сочинений А. Радищева). Дельвиг приводил часто следующий стих в пример прекрасного гекзаметра: Корабль Одиссеев, Бегом волны деля, из очей ушел и сокрылся. Вообще изучение Тредьяковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших старых писателей. Сумароков и Херасков, верно, не стоят Тредья-ковского,— habent sua fata libelli. Радищев укоряет Ломоносова в лести и тут же извиняет его.
Ломоносов наполнил торжественные свои, оды высокопарною хвалою; он без обиняков называет благодетеля своего графа Шувалова своим благодетелем; он в какой-то придворной идиллии воспевает графа К. Разумовского под именем Полидора; он стихами поздравляет графа Орлова с возвращением его из Финляндии; он пишет: Его сиятельство граф М. Л. Воронцов, по своей высокой ко мне милости, изволил взять от меня пробы мозаических составов для показания ее величеству.— Ныне все это вывелось из обыкновения. Дело в том, что расстояние от одного сословия до другого в то время еще существовало. Ломоносов, рожденный в низком сословии, не думал возвысить себя наглостию и запанибратством с людьми высшего состояния (хотя, впрочем по чину он мог быть им и равный).
Но зато умел он за себя постоять и не дорожил ни покровительством своих меценатов, ни своим благосостоянием, когда дело шло о его чести или о торжестве его любимых идей. Послушайте, как пишет он этому самому Шувалову, предстателю мус, высокому своему патрону, который вздумал было над ним пошутить.
«Я, ваше высоко-превосходительство, не только у вельмож, но ниже у господа моего бога дураком быть не хочу».
«Нет»,— возразил гордо Ломоносов,— разве Академию от меня отставит».
Вот каков был этот униженный сочинитель похвальных од и придворных идиллий! Patronage (покровительство) до сей поры сохраняется в обычаях английской литературы. Почтенный Кребб, умерший в прошлом году, поднес все свои прекрасные поэмы to his Grace the Duke etc**. В своих смиренных посвящениях он почтительно упоминает о милостях и высоком покровительстве, коих он удостоился etc. В России вы не встретите ничего подобного. У нас, как заметила M-me de Staёl, словесностию занимались большею частию дворяне («En Russie quelques gentilshommes se sont occupes de litterature»). Это дало особенную физиономию кашей литературе; у нас писатели не могут изыскивать милостей и покровительства у людей, которых почитают себе равными, и подносить свои сочинения вельможе или богачу, в надежде получить от него 500 рублей или перстень, украшенный драгоценными каменьями. Что же из этого следует? что нынешние писатели благороднее мыслят и чувствуют, нежели мыслил и чувствовал Ломоносов и Костров? Позвольте в том усумниться. Нынче писатель, краснеющий при одной мысли посвятить книгу свою человеку, который выше его двумя или тремя чинами, не стыдится публично жать руку * См. его письмо к графу Шувалову. (Прим. А. С. Пушкина) ** его светлости герцогу и т.д. (англ.). журналисту, ошельмованному в общем мнении, но который может повредить продаже книги или хвалебным объявлением заманить покупщиков. Ныне последний из писак, готовый на всякую приватную подлость, громко проповедует независимость и пишет безыменные пасквили на людей, перед которыми расстилается в их кабинете. К тому же с некоторых пор литература стала у нас ремесло выгодное, и публика в состоянии дать более денег, нежели его сиятельство такой-то или его высоко-превосходительство такой-то. Как бы то ни было, повторяю, что формы ничего не значат; Ломоносов и Кребб достойны уважения всех честных людей, несмотря на их смиренные посвящения, а господа NN все-таки презрительны — несмотря на то, что в своих книжках они проповедуют независимость и что они свои сочинения посвящают не доброму и умному вельможе, а какому-нибудь шельме и вралю, подобному им.