Красочные диссертации что это

Среди них отдельными коллекциями:
«НЦ сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева РАМН»
Cерия экспертиз медицинских диссертаций, защищенных в Диссертационном совете НЦССХ им. А.Н. Бакулева.

«Волгоградский медицинский»
Диссертационный совет Д 208.008.04 уже закрыт, но «остепенённые» в нем фигуранты «Диссернета» продолжают работать.

«В Мосгордуму с чистой совестью»
Что представляет из себя человек, собирающийся защищать интересы москвичей в городской Думе? «Диссернет» проверил диссертации кандидатов в депутаты Мосгордумы.

«Диссеродельная фабрика «Стандартинформ»
10 членов диссертационного совета, участвовавших в сомнительных защитах как научные руководители или оппоненты, и 37 диссертаций, содержащих некорректные заимствования.

Источник

Сколько стоит защитить кандидатскую

В 2017 году я защитил кандидатскую диссертацию. Готовил ее с 2013 года. Расскажу, сколько это стоило и как можно сэкономить, если делать все самому и честно.

Я буду отвлекаться на внутреннюю кухню: без нее нет смысла в голых цифрах. Вышло довольно длинно, но это все равно в 15 раз короче, чем моя диссертация.

О процессе

Чтобы стать кандидатом наук, нужно защитить диссертацию и доказать, что ты состоявшийся ученый. Сделать это можно в процессе обучения в аспирантуре либо прикрепившись к кафедре соискателем.

Я выбрал первый вариант и прошел такой путь:

Условно мой путь можно разделить на четыре этапа:

Если бы я выбрал путь соискателя, мне не нужно было бы ходить на занятия, сдавать зачеты и педагогическую практику.

Поступление

Для поступления в аспирантуру нужно сдать три экзамена: профильный, философию и иностранный язык. Еще нужно сдать реферат о том, чему посвящена диссертация. Подача документов бесплатная. Эти же три экзамена потом входят в кандидатский минимум.

Военнообязанным аспирантура дает отсрочку от армии на 4 года: 3 года на обучение плюс 1 год на защиту. Но это происходит только после официального зачисления. В период между окончанием вуза и поступлением в аспирантуру есть 2—4 недели, когда могут официально призвать на службу. Часто приходится отстаивать свои права в суде и нанимать адвоката по военным делам. Я так судился, но это тема для отдельной статьи.

Исследование перед диссертацией

Чтобы определить нишу для диссертации, я решил изучить научные работы, которые уже написаны по этой теме. Строго говоря, можно было ничего не изучать и просто начать что-то писать. Но тогда велик шанс написать о чем-то, что в российской науке уже давно сделано. Некоторые диссертационные советы и научные руководители на это закрыли бы глаза, но я принципиально не хотел так делать.

У сервиса есть ограничения:

Скорость работы с их стороны удовлетворительная. Каждая страница загружается за 3 секунды, технических сбоев за два года я не обнаружил. На сайте есть пробный доступ на семь дней к первым 10% текстов диссертаций.

стоит удаленный доступ в РГБ на год

Я посчитал, что если буду ездить в РГБ и читать по 4 диссертации в день, то на транспорт и еду потрачу больше, чем на удаленный доступ. Если бы я жил не в Москве, у меня бы не было альтернатив — пришлось бы покупать доступ.

Статьи и участие в конференциях

Выдавать ли соискателю диплом кандидата наук, решает Высшая аттестационная комиссия ( ВАК ). Два обязательных требования ВАК для допуска к защите диссертации: наличие публикаций и выступления по теме исследования. Предполагается, что за несколько лет молодой ученый опубликует свои теоретические выводы в научных статьях, а о практических результатах расскажет на конференциях.

я потратил на срочную публикацию двух статей в журналах из списка ВАК

Чтобы не платить за срочность, я рекомендую подавать материалы за год до нужной вам даты выхода. После согласования статьи со стороны редакции она попадает в очередь из таких же трудов — в итоге публикация может выйти через 9 или 12 месяцев, это нормально (прямо как в Тинькофф-журнале, хе-хе). О таких вещах лучше узнавать в журнале заранее.

Еще помогает писать статьи в соавторстве с научным руководителем: степень доктора наук и его известность могут ускорить процесс.

Хищнические издания

Российские научные журналы должны очень тщательно относиться к своим материалам: не публиковать чушь, делать нормальную редактуру и в целом способствовать развитию науки. К сожалению, так работают не все.

В России встречается особый вид научных журналов — их называют хищническими. Они промышляют коммерческим изданием научных статей любого качества на любые темы.

Нерадивые или неопытные ученые приносят им свои труды, те без разговоров берут их в печать за деньги. Журнал выходит маленьким тиражом и оседает на полках библиотеки какого-нибудь университета. Никто эти публикации потом не читает, зато у ученого появляется строчка в достижениях: печатался там-то.

Если вы видите в Яндексе приглашение опубликоваться в журнале типа «Общие вопросы всяких разных наук» за небольшую плату и если у вас взяли статью без вопросов и изменений — это повод задуматься, стоит ли рисковать научной карьерой.

Помимо публикаций из списка ВАК желательно дополнительно выйти в изданиях, у которых есть российский индекс научного цитирования ( РИНЦ ), и зарегистрироваться в системе Science index в качестве автора. Тогда все ваши научные статьи и монографии будут аккумулироваться на одной странице — вот страница с моими публикациями. Часть из них можно прочитать здесь же, к остальным нужно покупать доступ. Справа от названия статьи — количество цитирований. Этот показатель важен для тех, кто профессионально занимается наукой.

Выход публикаций с регистрацией в РИНЦ можно совмещать с публичными выступлениями. Это выгодно и удобно: после конференций часто выходят сборники тезисов, которые регистрируются на elibrary.ru. В итоге удается выполнить сразу две рекомендации ВАК : и статью выпустить, и документально подтвердить публичную презентацию итогов исследования.

Источник

Черные дыры ВАК

Технические требования позволяют отменить любую, даже самую качественную защиту

Поток липовых докторских диссертаций, выявленных «Диссернетом» за последние годы, впечатляет даже самого придирчивого критика. «При желании я могу защитить пачку бумаги в своем совете», — признался в частной беседе с корреспондентом ТрВ-Наука ученый секретарь одного из диссоветов в системе Академии наук. Все эти диссертации без проблем проходят экспертизу ВАК. Тем изумительнее случаи, когда ВАК заворачивает качественные докторские, представляющие собой результат многолетней работы настоящего ученого.

К сожалению, такого в последнее время появляется всё больше. Нам известно, в частности, о двух недавних случаях перезащит неплохих работ по истории в Санкт-Петербурге. Комментировать подробности таких случаев и называть имена для СМИ представители диссоветов, к сожалению, отказываются. Их можно понять: несогласных легко закрыть, благо у каждого диссовета за плечами есть какие-то технические нарушения постоянно меняющихся, нечетко прописанных требований ВАК. Но как минимум в одной истории имена назвать уже можно.

Вопиющим случаем в этой серии стала история, приключившаяся в мае этого года с известным лингвистом-хеттологом Андреем Сидельцевым из Института языкознания РАН. Осенью 2016 года он защитил в диссовете ИЯз РАН докторскую по синтаксису мертвого клинописного языка — хеттского.

Отметим, что специалистов в области изучения этого языка и в мире-то десятки, а в России счет идет на единицы. Тех, кто исследует синтаксис мертвых клинописных языков, можно пересчитать по пальцам во всем мире. Работа, в которой формулируется теория, позволяющая эффективно исследовать такой сложный материал, для лингвистической науки, для исследования мертвых языков обладает огромной ценностью.

Диссертант постоянно публиковал свои результаты в ведущих лингвистических журналах, его хорошо знают за рубежом. Московские лингвисты ждали его диссертацию не один год — уже давно было понятно, что работу надо защищать и издавать в виде монографии. Неудивительно, что во время защиты диссертация была одобрена советом единогласно — никаких сомнений в качестве работы быть не могло. Монография уже подготовлена и отправлена в издательство — хеттологи, историки языка, синтаксисты с нетерпением ждут книжку.

И тут из ВАК вместо докторского диплома пришел запрос о нарушении во время проведения защиты. Камнем преткновения стал сугубо технический вопрос — требования самой ВАК к составу диссовета при защите докторской диссертации. На защите должны присутствовать, как известно, пять докторов наук по специальности защищаемой диссертации. Но, как часто бывает, прийти могут не все члены диссовета. Для кворума достаточно двух третей совета.

А теперь допустим, один доктор уехал в командировку, другой не успел доехать — застрял в пробке. Третий, к величайшему горю, за месяц до защиты скончался. Для того чтобы соблюсти требования ВАК к защите, нужен еще один доктор. Об этом фактически узнают непосредственно перед началом совета. Перенести заседание невозможно — его дата определена сильно заранее и пропечатана в десятках экземпляров авторефератов, приехали оппоненты, часто из других городов. Что делать?

Как рассказали нам на условиях анонимности в нескольких диссертационных советах (по нелингвистическим специальностям), если человек застрял в пробке и не успел на заседание, за него чаще всего просто расписываются. Это фактически подлог, поэтому есть другое техническое решение. В состав совета на разовой основе вводится еще один доктор наук по специальности.

Важно, чтобы это был действительно специалист по вопросам, рассматриваемым в диссертации. Может ли он повлиять на результат голосования? Только если отношение голосов «за» и «против» — поровну. Если это единогласное голосование, никакого влияния на результаты защиты голос еще одного специалиста не окажет. Его никто не стал бы вводить, если бы не требования ВАК.

Но есть и еще один момент, о котором диссертант может и не знать. Если так случилось, ВАК должна получить уведомление о разовом введении доктора наук в состав диссовета. Его надо — sic! — написать заранее и отправить в ВАК за три месяца до защиты, а в составе диссовета, вероятно, иметь провидца, который загодя знал бы о возникновении такой ситуации.

Ради интереса авторы этой статьи попытались узнать в Аттестационной комиссии, что предлагается делать диссертантам в такой ситуации. Технические сотрудники ВАК, с которыми об этом удалось поговорить, считают, что нарушение есть нарушение — не предоставлено уведомление, значит, человек должен устроить перезащиту. При этом от него не будет требоваться никаких изменений самой диссертации.

Нужно «всего лишь»: заново отпечатать авторефераты, заново разослать их по почте, заново собрать на заседании тех же самых 22 занятых людей, зачитать под фонограмму те же отзывы и комментарии, записать такое же видео, сделать такую же стенограмму — заново заполнить все два десятка форм ВАК, собрать все документы (примерно две недели работы) и отвезти всё в ВАК.

И не важно, что диссертация уже успешно прошла экспертный совет самой ВАК, — как заметил в разговоре с нашим корреспондентом Владимир Гайдук, замдиректора департамента аттестации научных и научно-педагогических работников Минобразования и науки, «хреновые у вас эксперты». Не важно, что сама ВАК настолько уверена в научной доброкачественности работы, что считает возможной перезащиту в том же совете, с теми же оппонентами и с теми же отзывами. Главное — соблюсти букву правил, даже если это и означает сведение экспертной оценки диссертации к чистому спектаклю, даже фарсу.

Проблемы с провидцами Аттестационную комиссию специально не беспокоят. Понятно же, что по таким техническим вопросам никто не будет привязываться к диссертации. На одном из семинаров ВАК было сделано специальное уточнение: только на основании технических замечаний защиту нельзя аннулировать. Обычно так и поступают. Поэтому у нас на руках есть прецеденты успешных защит, когда при разовом введении доктора никто не подавал заранее никакого уведомления; есть прецеденты, когда за отсутствующих членов совета расписываются, — и нет прецедентов отмены диссертаций в результате этих нарушений.

Но нарушения остаются нарушениями. Как мы видим на примере диссертационного дела хеттолога Андрея Сидельцева, их всегда можно использовать, если нужно не допустить утверждения той или иной диссертации. Поскольку люди имеют обыкновение застревать в пробках, а также уезжать в командировки, болеть и умирать (более того, как мы знаем из литературы, умирать внезапно), нарушения можно найти у каждой первой защищенной в любом совете диссертации. К примеру, если один из членов совета отсутствует без предварительного уведомления об этом и без подтверждающего документа (справки или командировочного) — даже если необходимый кворум есть.

Предъявить прецеденты успешных защит при том же нарушении в том же диссовете, если диссертацию приказано остановить,невозможно. В личном разговоре главный ученый секретарь ВАК Николай Аристер заявил буквально следующее: «Уберите эти ваши бумажки подальше, а то диссовет закроют совсем».

Таковы требования ВАК и практика обращений с ними. Год от года они становятся всё более и более закрученными, всё менее и менее привязанными к жизни, всё более и более абсурдными и невыполнимыми. Игорь Федюкин, в прошлом замминистра образования и науки, а теперь доцент Высшей школы экономики, недавно опубликовал в газете «Ведомости» комментарий, в котором отметил, что «завинчивание гаек со стороны ВАК давно уже вызывает стоны ученых, сталкивающихся с нарастающим бюрократическим прессингом» [1].

Сейчас научная общественность обсуждает присвоение ученых степеней в университетах, а МГУ и СПбГУ уже получили такое право. На это резонно говорят, что экспертиза ВАК все-таки значительно качественнее, чем экспертиза диссоветов в университетах. Например, Совет по науке при Минобрнауки в конце мая выступил с таким заявлением [2].

Но надо же понимать, как устроена экспертиза ВАК: непрозрачный механизм, построенный так, чтобы при необходимости одобрить любую нужную диссертацию и задержать то, что по каким-то причинам потребовалось не допустить до выдачи диплома, — именно так можно описать типичную фабрику диссертаций, синекуру для того же Аристера.

Означает ли это, что университеты справятся с работой по присуждению степеней более аккуратно? Пожалуй, нет. Во-первых, действительно экспертиза в университетах страдает; во-вторых, давайте посмотрим, кто окажется во главе университетских диссоветов. Те же самые люди, которые до сих пор имеют связи в ВАК и при желании могут обеспечить полную остановку производства по диссертационному делу, сейчас готовятся взять в руки бразды правления в университетах.

Что же произошло с диссертацией Андрея Сидельцева? Экспертный совет ВАК она прошла еще зимой — с положительным результатом. Проблема на данный момент заключается в том, что до президиума ВАК, где ее должны утверждать окончательно, диссертация не доходит. Ее возвращает некий методист Минобрнауки, от которого вдруг зависит судьба хорошей научной работы.

Инструкция для дворцового персонала из Хаттусы, столицы Хеттской империи: технический персонал подметает пол, а не управляет решениями царей

Возвращает, основываясь на отсутствии формального уведомления, которое никто не только никогда не предоставлял в аналогичных случаях, но которое и невозможно представить в принципе, не имея провидцев в составе диссовета. В личных (и, упаси господи, совершенно неофициальных, строго офрекорд) беседах сотрудники ВАК требуют уходить на перезащиту и добавляют с угрозой в голосе, что, если Сидельцев «не уйдет» сам, его диссертация может в ВАК болтаться еще долго.

Андрей Ростовцев, один из основателей сообщества «Диссернет», отмечает, что давление на ученых становится сейчас частью системы: «Мы знаем, что вся система присвоения ученых степеней пронизана коррупционными цепочками снизу до самого верху. В такой ситуации неизбежно возникают конфликты между работающими учеными и торговцами дипломов, которым первые — как кость в горле. Всегда можно отыскать формальный повод для оказания давления».

Причина, почему хорошего ученого так последовательно пытаются лишить докторской степени, неизвестна. Но его случай показывает нам, что фабрики диссертаций не могут существовать без поддержки в высшем органе экспертизы научных работ — Высшей аттестационной комиссии. Ведь любую диссертацию, как бы качественно ее ни проводили по бюрократическим каналам, можно остановить на основании технических претензий — даже после одобрения в экспертном совете.

Мария Молина,
лингвист, научный журналист

P. S. На сайте ТрВ-Наука опубликовано открытое письмо в поддержку диссертации А. В. Сидельцева, направленное председателю ВАК Владимиру Филиппову и главному ученому секретарю ВАК Николаю Аристеру. Под письмом 243 подписи. См. ссылку: http://trv-science.ru/uploads/open_letter_in_support_of_sideltsev.pdf

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Источник

Красочные диссертации что это

Свои очередные записки полупостороннего я хотел бы начать с мнения академика Юрия Рыжова о сегодняшнем состоянии России. Ибо, по его мнению, Россия стоит на пороге жуткого краха.

Юрий Рыжов с 1992 по 1998 год работал послом во Франции, а по возвращению начал активно заниматься правозащитной деятельностью. Академик Рыжов говорит, что он занялся «этим, когда начали сажать ученых-«шпионов». Нас, правозащитников от науки, было тогда пятеро: ваш покорный слуга, нобелевский лауреат академик РАН Виталий Гинзбург, мой хороший друг и товарищ Сережа Капица, Людмила Михайловна Алексеева и правозащитник Эрнст Черный. К сожалению, Гинзбурга и Капицы уже нет в живых, но мы продолжаем начатое дело: пишем письма в защиту ученых в разные инстанции и президенту.

Два звонких имени наших подопечных активно муссировались в прессе: это красноярский ученый, бывший директор Теплофизического центра КГТУ, известный в России специалист по космической плазме Валентин Данилов, приговоренный в ноябре 2004 года судом к 14 годам лишения свободы за шпионаж в пользу Китая. К счастью, полный срок ему сидеть не пришлось: 24 ноября 2012 года 68-летний ученый был условно-досрочно освобожден, приезжал к нам в Москву.

Мы долго боролись и за Владимира Лапыгина, сотрудника ЦНИИмаша. Он, как и я, всю жизнь занимался аэродинамикой, 46 лет трудился в ракетно-космическом комплексе. В день, когда его взяли в СИЗО, дирекция ЦНИИмаша издала приказ: «В связи с уходом на пенсию за высокие заслуги объявить В. Лапыгину благодарность…»

В заключение академик Рыжов подчеркивает: «Я считаю, что как только Фортову повесили хомут в виде ФАНО на шею, ему надо было хлопнуть дверью и уйти в свой блестящий Институт высоких температур, которым он руководит. Безусловно, он наделен полномочиями, его должность является равносильной должности члена Правительства Российской Федерации. Но, тем не менее, всё свершилось… Институты из-под РАН вышибли, объединяют в единые центры совершенно разные научные организации. То же самое происходит и в образовании, с вузами. Наш МАИ уже слили с МАТИ… А ведь когда-то наша наука была на таком высоком уровне, что мы успешно отправляли с тем же Владимиром Евгеньевичем аппараты к комете Галлея…».

Еще одной из проблем науки и образования в России является появление дутого пузыря научных журналов, о котором обстоятельно пишут координаторы проекта «Диссернет» Анна Абалкина и Лариса Мелихова. Открытое исследование качества научных журнальных публикаций давно напрашивалось в России. «Диссернет» далеко не первый, кто заявлял о проблеме слабых и «хищных» журналов, наводнивших российских рынок научных публикаций. Известно о мониторинге ВШЭ, связанном с «мусорными» журналами, результаты которого открыто не обнародуются, а используются для внутренних потребностей университета. Таким образом, «Диссеропедию» можно считать первым систематическим и в то же время открытым анализом российских научных журналов на предмет недобросовестности публикационной политики.

В «Диссеропедии» использовалось два основных критерия некорректной редакционной политики:

– авторецензирование, т.е. требование предоставить публикацию с уже готовой положительной рецензией специалиста. Это напрямую свидетельствует о недобросовестности редакционной политики и отсутствии института независимого рецензирования. Характер авторецензий может быть разный: это и отзыв научного руководителя, и выписка кафедры с рекомендацией к публикации, и отзыв специалиста по тематике статьи;

– наличие в журнале статей с массовыми некорректными заимствованиями. Наибольшее число статей с некорректными заимствованиями (75) было обнаружено у журнала «Экономические науки».

Помимо этого, по каждому журналу в «Диссеропедии» публикуются показатели, которые неплохо предсказывают слабый журнал с некорректной редакционной политикой.

– члены редколлегии, имеющие диссертации с массовыми некорректными заимствованиями, либо сопровождавшие таковую;

– в журнале неоднократно публиковали статьи обладатели «красочных» диссертаций. Это, скорее всего, свидетельствует о том, что журнал может быть встроен в фабрику фальшивых диссертаций;

– индекс накрутки цитирования больше Этот показатель рассчитывается как отношение двухлетнего импакт-фактора журнала по РИНЦ к импакт-фактору по ядру РИНЦ без самоцитирования. Отношение двухлетних импакт-факторов свыше 20 означает, что более 95% цитирований происходит не из ведущих журналов, которые входят в ядро РИНЦ, а, как правило, стимулируются «дружественными», такими же слабыми, второстепенными в научном плане изданиями.

Как пишут Анна Абалкина и Лариса Мелихова, в процессе работы с сомнительными журналами сложилась собственная система классификации: мы выделили три вида журналов, у каждого из которых есть свои характерные признаки.

«Хищные» журналы

— огромное число статей в год. Одним из лидеров выступил журнал «Экономика и предпринимательство», который за 2015 год опубликовал 5477 статей в 24 выпусках;

— нередко неоправданный лимит на размер статьи (например, не больше 2–3 страниц);

— экономия на редакционных издержках (бесплатный хостинг для официального сайта);

— мультидисциплинарность: принимаются статьи по всем областям науки;

— фактически отсутствует рецензирование, и, как следствие, в публикациях много некорректных заимствований;

— поддержка заочных конференций (в которых рецензирование не требуется вовсе).

«Мусорные» журналы

Основные признаки «мусорности» :

— в редакции нет активно работающих ученых (в основном пенсионеры);

— фактически отсутствует рецензирование, и, как следствие, в публикациях много некорректных заимствований;

— высокий индекс накрутки цитирования.

«Диссеродельные» журналы

Вот тут и приходят на помощь хорошие люди из редколлегии дружественного журнала, который мы назвали «диссеродельным».

Как правило, «диссеродельный» журнал обслуживает какую-то конкретную «фабрику диссертаций». Распознать такие журналы можно либо с помощью графов, либо по косвенным признакам:

— наличие «диссероделов» в редакции;

— публикации статей обладателей «красочных» диссертаций;

— некорректные заимствования в статьях.

По количеству «диссероделов» в редакции лидирует журнал «Закон и право» (всего 17 человек, включая главного редактора). Следующий рекордсмен по составу редколлегии – журнал «Вестник Московского университета МВД России». В его редколлегии всего на одну диссернет-персону меньше, зато число «журнальных кейсов» – 71, да и число авторов публикаций, защитивших собственные, сомнительные с точки зрения «Диссернета», диссертации, не подкачало – 49 человек.

В России за последние десятилетия количество научных журналов выросло многократно при, к сожалению, общем падении качества научных публикаций, особенно в ряде гуманитарных областей. Формальные требования вузов к количеству публикаций преподавателей в журналах «Перечня ВАК» также способствуют дутым показателям и увеличению некачественных публикаций. Отрадно, что и председатель ВАК Владимир Филиппов осознал необходимость контроля за качеством научных журналов, входящих в «Перечень ВАК», его очищения от «мусорных» изданий и принял «Диссеропедию» как основу, «чтобы внимательно посмотреть эти (научные) издания». Интересно проследить за дальнейшим развитием событий.

Источник

• ← Красочность 5 0 что это
• Краспедия что это такое →